Умом он отличается от большинства моих знакомых – и не в лучшую сторону. Не знает ни одного иностранного языка, не может играть ни на одном музыкальном инструменте, пусть даже скверно. Плохо готовит, не слишком сведущ в науке, современной культуре, текущих событиях или… да в чем угодно, кроме яхт и лыж, если уж на то пошло! Что еще хуже, его всеобъемлющее невежество, казалось, составляет для него предмет особой гордости. В его кругу это вполне типично: наслаждаются успехом, не блистая ни талантами, ни умом, ни трудолюбием. Среди моих друзей это считается постыдным.

Долбаный кошмар, вскипела я. И почему я так цепляюсь за этого придурка?!

Как только он исчез, случилось современное чудо: буквально в считаных метрах от нас с парковки выехала машина. Энджел потребовалась целая вечность, чтобы произвести параллельную парковку, но в конце концов она с ней справилась. Они с Л. исчезли в дверях клуба, а я отправилась искать Этого Парня.

Он как сквозь землю провалился. Я позвонила на мобильник – попала прямо на голосовую почту. Должно быть, разговаривает с кем-то другим. Я завернула за угол, потом еще за один, и еще, пока мне не стало казаться, что я не найду дороги обратно. Наконец обнаружила его, идущего по улице, глядя под ноги, увлеченного разговором по телефону.

Когда я подошла к нему, он тут же отключил телефон.

– Мы нашли место и запарковались, – сообщила я. – Ас кем ты разговаривал?

– Да так, ни с кем, – ответил он. – А в чем проблема?

– Не поняла?..

– Ты мне дерзишь. Не понимаю, почему ты так себя ведешь, но думаю, что поеду-ка я домой.

Я растерялась. Явное вранье – он редко обращал внимание на мое настроение настолько, чтобы заметить раздражение меньшее по масштабам, чем ядерный взрыв.

– Да перестань, все в порядке! Я просто не хочу больше ничего пропустить.

Он стоял на своем, сложил руки на груди.

– Ты ведешь себя, как психованная, – заявил он. – Я не могу разговаривать с тобой, я поехал домой.

Я уселась на бордюр. Он был холодным, а моя юбка – короткой. Что еще могло оказаться у меня под задницей – даже думать не хотелось.

– Это вполне в твоем стиле, – ответила я. – По-видимому, у тебя есть предложение получше на сегодняшний вечер, и ты пытаешься найти предлог и смыться, все свалив на меня.

– Не понимаю, почему ты всегда так со мной поступаешь, – сказал он.

«Я всегда поступаю так с тобой? – подумала я. – Ведь это моей подруге мы портим день рождения. А не одной из твоих. Кстати, к ним на дни рождения ты что-то меня не приглашаешь».

– Мне нужна женщина, которой я смогу доверять. Ты же – одна сплошная неприятность.

– Действительно, – проговорила я. – Почему бы нам тогда прямо сейчас со всем этим не покончить? Уверена, тебе будет гораздо лучше с Сюзи. Или с Джорджи.

Он как раз собирался снова завести свою шарманку «я же сказал тебе, раз и навсегда, что не встречаюсь с Сюзи, она просто друг», и т. д., и т. п. Но оборвал себя.

Я видела, что он гадает, откуда я узнала про Джорджи, но спросить так и не решился. Вздохнул.

– Если бы ты так себя не вела, меня бы ни за что не соблазнили другие женщины, – сказал он.

– Не вали с больной головы на здоровую. Если бы тебя не соблазняли другие женщины, я бы себя так не вела. – Кажется, моя задница примерзла к бордюру. – Все, я иду в клуб, к друзьям, – сказала я. – Ты волен пойти со мной или отправляться куда хочешь.

Он пришел в клуб через полчаса. «Беседовал по телефону с одной из своих одалисок, даже не сомневаюсь», – подумала я. Расставшись с Л. и А., мы на ночном автобусе поехали домой. Мужчина напротив и наискосок от нас пожирал меня глазами всю дорогу, а Этот Парень угрюмо уставился куда-то в пространство. «Да, – думала я, поглядывая на мужчину, что рассматривал меня. – Мне определенно следует соскочить. Позвонить Дж. с утра. Сказать ему, что я еду, и что беру с собой купальник, и что настроена серьезно».

Этот Парень уехал утром.

С Этим Парнем связана одна моя гигантская слабость. Слабость к его братьям, я имею в виду.

Нет, не в этом смысле – хотя все они достаточно привлекательны. У него три брата, и если не считать одного, чуть моложе его, которого я и видела-то мельком и который считает меня шлюхой, я их обожаю. Двое самых младших обещают вырасти в выдающихся мужчин, в особенности старший из них, Магнус, который является более юной копией Этого Парня. Только несколько умнее. У нас похожий вкус в музыке. И он имеет некоторое представление о том, как можно экономно обращаться со словами.

Так что я не слишком удивилась, когда он позвонил мне на неделе: он собирался встретиться перед Рождеством в Лондоне со знакомой, но хотел приехать наденек раньше. Можно ему остановиться у меня? Я сказала – да, «мой диван – твой диван», и спросила, где живет та девушка. Магнус не знал, в каком районе Лондона ее квартира, зато знал название улицы. Я отыскала ее – к счастью, улица с таким названием была всего одна и находилась вблизи метро «Кенсингтон Олимпия».

Он приехал поздно, так что я быстренько сварганила макароны под соусом. Мы ели и пили пиво, смотря по телику «Spinal Тар»[65]. Утром он сходил в душ, и я спросила, когда ему надо будет уезжать.

– Только вечером, – ответил он. Я предложила отправиться вдвоем в Гринвич: это одно из моих любимых мест, только у меня редко находится предлог туда поехать. Плюс бонус – возможность осмотреть туристические достопримечательности с речного трамвая. Почему-то бродить по лондонскому Тауэру, если ты являешься жителем Лондона, считается чуть ли не неприличным, однако когда осматриваешь его с воды, то не производишь впечатления ротозея-туриста. Магнус согласился. Будем целый день играть в туристов.

Он послал СМС своей знакомой, и мы поехали в город на метро. Я отметила про себя, как непринужденно получается с ним молчать, сущее облегчение после постоянной болтовни его братца. «Ах, если бы ты только был лет на пять постарше», – подумала я. Но нет, это было бы невозможно, а если бы и так – тут вопрос этики. Я на собственном опыте усвоила, что не надо спать с братом человека, который уже побывал в твоей койке.

Мы ждали речного трамвайчика, когда он получил ответное сообщение.

– Черт! – пробормотал он и отошел, чтобы перезвонить. Когда вернулся, лицо его было мрачнее тучи.

– Что случилось? – спросила я.

– Она больше не живет в Лондоне, – простонал Магнус.

– Что, недавно переехала?

– Нет, – сказал он. – Она не живет в Лондоне давным-давно.

– Но у тебя ведь есть адрес, верно? Мы же нашли его на карте!

– Я так понял, должно быть, это другое место с тем же названием… в Ноттингеме.

Я скисла от смеха.

– Ты имеешь в виду, что ухитрился организовать свидание, даже не зная, где девушка живет?!

– Ну, мы договаривались-то через эсэмэски. Я не виделся с ней уже около года, так что, понимаешь…

– Что будешь делать?

Он бросил взгляд на часы:

– Поехали в Гринвич. Сяду попозже на поезд.

Несмотря на то что было холодно и ветрено, он настоял, чтобы мы сели на палубе. Там больше никого не оказалось, и в этом было удивительное очарование, как будто Лондон принадлежал только нам. Мне не пришлось притворяться суперкрутой всезнайкой, и можно было, не скрываясь, глазеть на виды. Кингс Рич[66], Тауэр, «Голден Хинд»[67], крейсер «Белфаст» медленно уступали складам, переделанным в жилые дома, вокруг верфи Кднари, потом Купол[68] и, наконец, сам Гринвич. Когда теплоход швартовался у пирса, мы увидели мужчину в весельной лодке, сражавшегося с ветром и волной, поднятой проходящими теплоходами.