Мой сын Антонис, когда был военным, как‑то поехал на Святую Гору вместе со своим сослуживцем и встретил там отца Паисия. Тот сказал: «Я служил в егерском полубатальоне». Услышав это, Антонис говорит: «Мой отец тоже служил там и был ранен». — «Как его зовут?» — «Николаос Орфанос». Когда старец приехал в монастырь в Суроти, мне позвонила монахиня и сказала: «Вас хочет видеть старец Паисий». После этого мы встретились со старцем и говорили о многом.

Из финнов лучше всего старца Паисия знал господин Иоанн Пойхонен, который за время своего обучения в Салонисском университете много раз встречался с ним на Святой Горе. Господин Иоанн, доктор богословия, преподает теперь в Народной академии при Ново–Валаамском монастыре. Он говорит, что из всех встречавшихся ему людей более всего на него повлиял старец Паисий.

Я провела много лет в монастыре Битума в Греции, теперь — насельницаЛинтульского монастыря в Финляндии. Милостью Божией я много раз видела преподобного старца. После каждой встречи с ним, желая принести пользу своим соотечественникам, я писала статью в журнале Финской Православной Церкви.

Особенно важной была моя последняя встреча со старцем в больнице Теагенио. Я попросила у него благословения перевести на финский одну из его книг. Старец, внимательно посмотрев на меня, сказал: «Подожди, подожди немного». Может быть, перед смертью у старца было какое-то предчувствие о том, что должно было произойти нечто важное. Он сам смиренно узрел благодать, которую дал ему Господь. Я подумала: «Правильно говорит старец. После его кончины о нем напишут еще более содержательные книги!»

Старец скончался, и вышло первое его жизнеописание, составленное иеромонахом Христодулом. Находясь в Греции, я стала думать о переводе. Однажды ночью увидела во сне старца. Он стоял улыбаясь на террасе монастыря. Я конечно же порадовалась хорошему сну, но, согласно святоотеческой традиции, не придала ему значения. Однако через два дня какой‑то незнакомый иеромонах пришел на вечерню. Это был отец Христодул: приехав в наши места, он зашел в монастырь. Мы познакомились. Он спросил, не знаю ли я кого‑нибудь, кто бы мог перевести его книгу на финский. А я как раз только что закончила большой перевод, и несколько дней назад одна ассоциация из Финляндии обратилась ко мне с вопросом, нет ли у меня на примете какой‑нибудь хорошей книги для перевода. Так что ответить отцу Христодулу было не трудно. Я подумала, что текст нужно будет переводить выборочно, так как некоторые вопросы, затронутые в книге, были чисто греческими и могли вызвать непонимание у читателей на Западе. Эта выборка была уже сделана в английском переводе, который был у отца Христодула с собой. Из всего этого я сделала вывод, что старец не хотел, чтобы я, как монахиня, попала в затруднительные обстоятельства в поиске издателей и разрешений на издание. Все произошло само по себе в течение недели! Видимо, старец хотел сделать что‑то для Финляндии, раз он так все хорошо устроил. Я с радостью приступила к переводу.

Книга была издана, и в скором времени я возвратилась в Финляндию. Кто знает, может быть, и для этого что‑то сделал старец? О книге написала самая крупная финская газета и напечатала большую фотографию старца; написал о ней и самый серьезный журнал страны. На первом канале радио Финляндии прошло интервью, посвященное старцу. Многие из тех, кто связался со мной, говорили, что встреча со старцем через его книгу изменила их жизнь. В финских тюрьмах, как недавно рассказали протестантские тюремные пасторы при встрече с одним своим православным собратом (восемьдесять пять процентов финнов в настоящее время являются протестантами, и только полтора процента — православными), «Старец Паисий» — самая востребованная книга среди заключенных.

Весной 2004 года вышла долгожданная книга «Наставления старца Паисия» — выборка из книг, которые издает монастырь в Суроти. Она получила замечательные отзывы в разных изданиях, в том числе в еженедельной газете Протестантской Церкви. Многие финны, прочитав эти книги, побывали на могиле старца в Суроти.

Очень значительным событием стала посвященная старцу Паисию конференция, прошедшая в сентябре 2004 года в Народной академии при Валаамском монастыре, где собралось более ста человек со всей Финляндии. Архимандрит Мефодий Алексиу поделился с нами своими воспоминаниями о старце, которого знал двадцать пять лет, а также передал нам его скуфью. Личность старца, его жизнь, его наставления и чудеса были темой докладов. На конференции царил дух умиления, радости и простоты, как будто бы среди нас был сам старец. Мы радовались, что первая конференция в мире, посвященная старцу Паисию, прошла в Финляндии. Игумен Ново–Валаамского монастыря архимандрит Сергий пообещал, как только произойдет официальная канонизация старца, построить в честь него часовню в монастыре.

В заключение приводим свидетельство одной преподавательницы, которым она с большим смущением поделилась на конференции:

«Перед Рождеством 2000 года у меня образовалось раковая опухоль на бедре. Нужно было срочно делать операцию. В тот день когда я поехала в больницу, узнала, что вышла книга старца Паисия, и попросила своего супруга привезти мне ее. Перед операцией врач подготовил меня к тому, что, возможно, я не смогу больше ходить. Однако я пошла на операцию в хорошем настроении, полагаясь на Бога и заступничество старца. Я лежала в больнице три недели и, как ни странно, это было лучшим периодом моей жизни. Я постоянно читала книгу и говорила о старце с медсестрами: они думали, что книга с фотографией старца — это туристическая реклама! У меня не было болей, и выздоровление шло исключительно хорошо. Когда я выписывалась, мне дали с собой домой очень сильное обезболивающее, но оно не пригодилось. Моя нога была вылечена так хорошо, что уже в начале лета 2001 года мы с моим супругом и сестрой поехали в Грецию. Побывали и в монастыре в Суроти, на могиле старца. Там я земно поклонилась старцу и, признаюсь, даже взяла с собой немного земли. Мы осмотрели монастырь, я снова пошла на могилу — меня туда что‑то тянуло. Когда мы в конце концов вышли на передний двор монастыря, к машине, зазвонил мой мобильный телефон и мне сообщили, что меня перевели в другую гимназию, как я и хотела. Вскоре зазвонил телефон моей сестры, и ей сообщили, что она поступила в аспирантуру при университете, чего она уже много лет желала. Все милости одновременно. Моя оперированная нога сейчас в таком хорошем состоянии, что я хожу на лыжах на много километров, как и прежде».

Когда я был учеником в Афониаде, в первый год обучения, еще новенький на Святой Горе, я очень хотел познакомиться со старцем Паисием, поскольку был наслышан о нем. В середине третьего месяца учебного года я вместе с другими ребятами отправился к старцу. Подойдя к его келлии с нижней стороны, один из нас позвонил в колокольчик, дернув за веревку. Вскоре старец Паисий вышел на балкон и велел нам подойти с верхней стороны.

Мы поднялись наверх и еще не успели ничего сказать, как старец обратился ко мне, хотя не знал меня: «Здравствуй, Николаос, как твои дела? Как поживает твой духовник отец Митрофан из братства Герасимеев из скита Малой Святой Анны?»

Когда я еще был мирянином, находясь в отчаянии и изнурении от отсутствия Божией благодати в душе по причине своей блудной и грешной жизни, однажды с помощью Божией я прочувствовал свои поступки и поехал на Святую Гору. Там я исповедал все свои грехи, какие только вспомнил (их было бесчисленное множество). Однако, несмотря на исповедь, тяжелый груз и отчаяние, которое я ощущал в душе, не уходили. Услышав о некоем старце–святогорце, известном своими добродетелями и редкими духовными дарами (о старце Паисии, который жил в аскетической келлии, называемой Панагуда — она относится к монастырю Кутлумуш), я побежал к нему в надежде получить духовную поддержку, утешение и надежду, а также испросить совета о дальнейшей моей жизни. Подойдя к келлии и увидев его, я с благоговением и сокрушением поклонился. Не успел ничего у него спросить, как он говорит: «Пойди и исповедуй грех, который ты забыл». Как только он это сказал, тут же исчез груз с моей души и на его место пришли такая радость и душевное ликование, мир, тишина и телесная сила (ведь до этого я был изнурен и находился ужасном состоянии) — всего не могу выразить словами и никогда не смогу забыть. В туже секунду я вспомнил и свой смертный грех, о котором забыл, который я конечно же сразу же пошел и исповедал духовнику.