Лес угрюмый. Вечереет.

Ходит ветер лютым зверем.

На пригорке под осиной

Притаился красный терем.

Едет витязь. Ищет доли.

Белый конь ведет, как хочет.

Смотрят ветки, нагибаясь.

Ветер плачет и хохочет.

Красный терем, красный терем.

Конь недвижим. Витязь входит.

«Кто здесь?» Тихо. «Кто тут?»

Вечер тени в лес заводит.

Небо ало. Ветер мчится,

Нагибает, смотрит, ищет.

Ветки бьются. С долгим ржаньем

Белый конь по лесу рыщет.

В красном тереме колдунья

Жарко витязя целует,

Косы пламенем развились.

За окном закат тоскует.

Небо — голубь, филин, ворон…

Лес под шапкой-невидимкой…

Кто задул огни на небе?

Кто промчался белой дымкой?

Красный терем, красный терем.

Кто зажег его кудрями?

Кто с огнем взвился над лесом?

Кто погаснул под огнями?

Ты не та ль Яга-Огневка —

Ох, Огневка, лихо мне! —

Руки — крылья, зверь — головка,

Вся — в причудливом огне.

Под столетнею сосною

Ты ли хату подожгла,

Где жена моя весною

Плод во чреве понесла?

Ты ли девушку убила,

Цветик в самой-то поре,

Что мне воду приносила

Ключевую на заре?

Ты ли старую старуху,

Домостройницу мою,

Придушила в заметуху

У могилы на краю?

Ты ли внучку-непоседу,

Вдовой ласточку избы,

Завела куда без следу,

В лес по мертвые грибы?

Коли ты, так посмотри же

На пустынника меня,

Подходи, Огневка, ближе —

Не бояться мне огня!

Оберни крылатым змеем

И сама взлети змеей:

Игры на небе затеем,

Пляску — вихорь змеевой!

Пропадай, людская доля,

Засыхай, мои поля!

У Огневки злой неволя —

Воля новая моя.

Летось, в летошнем году

Задудил пастух в дуду.

Свадьбу молодец играть

С алой Ладой алый Лад.

Ой, подружки, на девишник,

Милы други, на мальчишник,

Во скобленую избу!

Все собрались, наскакали,

Одного-то не собрали —

Мила друга во гробу.

Воет ветер на кладбище,

Ветер друга упокоит.

Крепко сбито домовище,

Над могилой ветер воет.

Свадьба едет! Моют клеть.

Не стареть, не матереть!

Ладу в оченьки глядеть!

Небо синее высоко.

Церковь божья недалеко,

Вон погост чернеет сбоку.

Или вспомнить обещанье —

Мила друга на венчанье

Звать из гроба к целованью?

Осень листья накидала,

Чтоб могила не пропала.

— Здравствуй, здравствуй, милый друг!

— Здравствуй, здравствуй, милый друг!

И гудит нутро могилы:

Заходи-ка, выпьем, милый!

— У ворот невеста ждет!

— У ворот и подождет!

Лад в могилу опустился,

Зелена вина напился.

Выпил чарку, в глаз кольнуло,

Сотня лет, как сон, мелькнула,

Каплей синею стекла

Со зеленого стекла.

И другую — снова сотня.

Третья чарка — третья сотня.

— Ну, прощай же, милый друг!

— Ну, прощай же, милый друг!

Вышел Лад на чисто поле.

Разлетелось поле в волю.

Где ж невеста, где возок?

Только камень-валунок!

А под камнем белый череп,

Полевому зверю терем.

А над камнем черный ворон,

Полевому зверю ворог.

Ладо ворону в испуге:

Не видал ли, друг, подруги?

Каркнул ворон: померла.

Триста лет, как померла.

Ладо ворону: не надо,

Ворон, ворон, врать не надо!

Ворон Ладу: не воркуй,

Череп в зубы поцелуй.

Ладо к черепу с тоскою:

А в зубах кольцо златое.

Поджидала, обмерла,

Обруч зубками взяла.

Будь ты проклят, милый друг!

Каркнул ворон: милый друг.

Будь ты проклят триста крат!

Каркнул ворон: триста крат!

Будь ты проклят, ворон враг!

Каркнул ворон: ворон враг.