- Не знаю, - удивилась она вопросу.

- Вам это может показаться странным, но Москву я люблю за дома. Я ведь тоже родился здесь и знаю этот город как свои пять пальцев. Каждый уголок - это кусочек моей жизни.

«Видели бы сейчас меня Янка с Пончиком», подумала Леночка, и тут же мысленно представила себе подружек: высоченную поджарую Яну, и румяную толстушку Лариску. Они бы рты поразевали, глядя, как за ней на полном серьезе ухаживает известный журналист. Да, она догадывалась, что в ее жизни наступила пора метаморфоз, и из забавного подростка она стала превращаться в барышню, но из-за небольшого роста казалась еще почти ребенком, правда с очень серьезными глазами и строгим лицом, хотя опытные мужчины сразу распознавали в ней уже созревшую девушку, как поется в популярном шлягере: «А девушка созрела, созрела, созрела…»

На лестничной площадке перед квартирой Боб задержал ее руку в своей и, сжимая ее узенькую ладошку, настойчиво заглянул в глаза и тихо произнес:

- Я от тебя так просто не отстану, малышка. Наша дружба будет иметь продолжение. Считай, что дядя Боб навязался к тебе в ухажеры, возможно с самыми серьезными намерениями... А сейчас я должен ехать. Счастливо тебе провести эту новогоднюю ночь. Всем огромный привет!

Не успела Леночка и глазом моргнуть, как Боб чмокнул ее в тыльную сторону ладошки и исчез в лифте.

Дверь квартиры была приоткрыта, на лестнице курили хмельные гости, по уши погруженные в праздничный кайф. Леночку они то ли не заметили, то ли не узнали. Она вошла домой, скинула дубленку и сапожки, прошла в гостиную под грохот музыки и звон бокалов и почему-то вдруг тут же пожалела, что рядом нет Боба. Ей ни с кем больше не хотелось сейчас общаться, кроме него. Правда, неловко вышло, что она выцыганила у него такое дорого белье в подарок - когда они подошли к торговой палатке, она просто не смогла удержаться и указала пальчиком на большую красивую коробку с прозрачной крышкой, в которой был роскошный гарнитур: дезобелье из натурального шелка (так значилось на этикетке). Но Боб, не глядя на запредельную цену, купил ей это, да еще огромную коробку конфет в придачу. Неловко вышло. Почему он намекнул на продолжение отношений, как-то странно, с оттенком интима? А, чепуха, небольшой прикол всего лишь. Зачем Бобу какая-то девчонка, у него наверняка семья и куча любовниц, и вообще он не в ее вкусе.

Леночка прошла в свою комнату и повернула дверной замок. Скинув с себя все, быстро надела новый гарнитур, подошла к трельяжу. В роскошном белье она выглядела чудесно. Поглаживая ладонями нежную ткань обновки, она медленно поворачивалась, любуясь собой. Вдруг вспомнила, что слишком цепляться за земное, слишком радоваться материальному - грех и нарушение кармы, и в Библии об этом тоже что-то сказано, за эту слабость можно пострадать. Но тут же отогнала эту мысль. Блаженствуя, она достала из шкафа подсвечник с ароматической свечой в виде нимфы - подарок Янки - и зажгла. Выключила верхний свет и переставила свечу ближе к трельяжу.

У нее было особое чувство, нечто среднее между медитацией и спокойным восторгом. В полумраке тонко колебался язычок пламени, комната покачивалась в пряных запахах, напоминающих цветущие индийские травы, этот аромат исходил от оплывающей свечной нимфы. Зеркало поблескивало словно омут, втягивая в себя комнату вместе с Леночкой. Грани стен стали зыбкими, из этой зыбкости послышались шорохи и шепот. Из-за зеркальной рамы тускло выплывали какие-то лица, Леночку клонило в сон. Она переоделась в короткую ночную рубашку и бухнулась в постель. В полудреме она вдруг вспомнила свой странный роман со студентом каких-то дорогих или драгоценных металлов. Имя у него такое занятное - Влад, да, Влад Французов. Впрочем, обычное имя. Этот красивый крепкий парень возник в ее жизни позапрошлым летом неожиданно и почти фантастично. Случилось это на Старом Арбате. Она с подружками - Янкой и Ларисой-Пончиком (пончиком они прозвали Лариску давно еще, за то, что она была аппетитно кругленькая и румяненькая) болтались по Арбату, развлекаясь, а потом решили подработать в ряду художников. Придумали рисовать для прохожих портреты души. Собственно, рисовать стала Лариса, которая тогда училась в художественном училище. Янка с Леночкой крутились рядом и создавали рекламу. Конечно, нарисовать душу невозможно, и Пончик малевала все, что в голову придет. Выходило неплохо, нечто сюрреалистическое: яркие цветные всполохи, из которых выплывали оранжевые пальмы, глаза, птицы, ладони, кошельки. С кошельком вышел смешной случай: его Лариска нарисовала печальному мужчине, тот ахнул и аж подскочил: оказалось, что у него утром пропали деньги. Так что Пончик попала в самое яблочко. Арбат кипел, народу была тьма, так что клиенты подходили часто. Люди были оживлены и любопытны. Глядя на это всеобщее веселое возбуждение, Леночка вдруг почувствовала какую-то тоскливую боль в душе, словно все это скоро кончится и случится что-то непредсказуемо унылое, злое, от чего людские лица потемнеют как от погасшего костра... Как пепел и угольки... Леночка поморщилась и перевела взгляд в сторону открытого кафе, откуда выходил молодой мужчина. Их глаза встретились. Мужчина направился к ряду художников и, подмигнув подругам, уселся на скамеечку перед Пончиком. Это был красивый шатен с золотистым взглядом и самодовольной усмешкой.

- Сколько за мою душу? - спросил он. Узнав небольшую цену, принялся шутить: - Вы что, девчонки! Неужто душа моя такая дешевая? Не, ее цена намного больше, в десять раз дороже. Вот задаток! - Он сунул Ларисе деньги и сказал, что его душа готова позировать.

Растерявшаяся было Пончик вмиг схватилась за мелки и принялась за работу, приговаривая:

- Естественно, я вижу, что душа у вас весьма весомая и солидная, и отливает блеском драгоценных камушков и всего прочего. А сейчас я попрошу вас сосредоточить взгляд на одной из моих ассистенток. Янка, создай психологический фон.

Янка тряхнула гривой светлых волос и томно уставилась на парня. Но он вдруг сказал, что ему больше подойдет другая ассистентка, и попросил подойти поближе Леночку. Янка фыркнула и уступила место подруге. Пока Лариса рисовала, он без умолку шутил, рассказывал смешные истории. Так они познакомились. В честь знакомства он пригласил девушек в кафе «Ивушка» на Калининском проспекте. Пончик мигом свернула работу и вручила Владу рисунок. Он взглянул и расхохотался. На бумаге был изображен айсберг, верхушку которого венчал иностранный флаг.

- Все о’кей, девочки! Такая душа меня вполне устраивает!

Достав из джинсовой куртки авторучку, и быстро подписав что-то под рисунком, он протянул его Леночке.

- Дарю тебе свою душу как залог будущей дружбы, способной перерасти в жгучую любовь!

Леночка покраснела и зачем-то вслух прочитала подпись:

- Хранительнице моей души. Влад Французов. Старый Арбат.

Янка хохотнула и воскликнула:

- Ха, блин, Пончик твою душу вычислила. А я думала, зачем иностранный флаг? Оказывается, ты Французов.

Полгода затем длились их романтические встречи, на которые Леночка всегда брала Янку и Ларису, и Влад почему-то ничуть не удивлялся, что она на свидание приходит не одна. Она сама не знала, зачем таскает за собой подружек. Может, просто боялась остаться с ним наедине? Шумной компанией ходили в театры, в кафе, выезжали за город на шашлыки. Ей нравилось целоваться с Владом в присутствии подружек, которые весело кричали «горько», подтрунивая над парочкой. Жизнь Леночки была заполнена этими счастливыми встречами, каждый день приносил новые впечатления и волнения, или приятные ожидания, а сколько разговоров с подругами о Владе было! И вдруг через полгода он неожиданно исчез. Телефон его не отвечал. Так получилось, что в компании его друзей она не бывала, и навести справки было не у кого. Правда, он как-то говорил, что после института уедет на практику в Сибирь. Наверно, так и случилось.