…за паровозом ~ скачет маленький жеребенок. ~ Конь стальной победил коня живого. — Ср.: Милый, милый, смешной дуралей, Ну куда он, куда он гонится? Неужель он не знает, что живых коней Победила стальная конница? (Из поэмы «Сорокоуст»: наст. изд., т. 2, с. 83).

…жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни и ликом Махно. — Наступление эры механизации («железного гостя», по выражению Есенина) глубоко волновало поэта. В его творчестве в эти годы появились мотивы скорби по уходящей «деревянной Руси» («Хулиган», «Я последний поэт деревни…», «Мир таинственный, мир мой древний…» и др.). Военный коммунизм, ломка старого деревенского быта, крестьянских традиций вызвали у Есенина на какое-то время чувство протеста и сочувствия стихийным крестьянским выступлениям под руководством А. С. Антонова и др. Но особо его интересовала личность Н. И. Махно. К его образу поэт не раз обращался в своих произведениях — драматической поэме «Страна Негодяев» (наст. изд., т. 3), отрывке «Повстанцы» из поэмы «Гуляй-поле» (наст. изд., т. 2).

…идет совершенно не тот социализм, о котором я думал ~ нарочитый…— И в этих размышлениях, и в поэме «Сорокоуст» воплотились впечатления Есенина от увиденного им во время тогдашней поездки по югу России. В «Сорокоусте» есть места, очень близкие комментируемым по своему внутреннему пафосу: Никуда не уйти от врага. Вот он, вот он с железным брюхом Тянет к глоткам равнин пятерню… · · · Черт бы взял тебя, скверный гость! Наша песня с тобой не сживется. · · · Хорошо им стоять и смотреть, Красить рты в жестяных поцелуях., Только мне, как псаломщику, петь Над родимой страной «аллилуйя». (Наст. изд., т. 2, с. 81–83).

Ключевой для поэмы эпизод с жеребенком Есенин наблюдал, как он пишет в данном письме, на пути «от Тихорецкой на Пятигорск». Автограф «Сорокоуста» (ИМЛИ), кроме даты: «Август 20 г.», имеет помету «Кисловодск — Баку». Письмо к Е. Лившиц было опущено на вокзале станции Минеральные Воды (см. об этом текстологический коммент.) после того, как «сегодня утром» Есенин и его спутники «из Кисловодска выехали в Баку» (с. 115 наст. тома). К тому же А. Б. Мариенгоф свидетельствовал, что «Сорокоуст» был написан «в прогоне от Минеральных до Баку» (Восп., 1, 320). Судя по всем этим данным, комментируемое письмо было написано непосредственно перед (или уже во время) работы Есенина над «Сорокоустом». Оно ярко демонстрирует, какие мысли и чувства владели в тот момент поэтом.

…остров Елены, без славы и без мечтаний. — Остров Святой Елены, владение Великобритании в южной части Атлантического океана. В 1815 г. туда был сослан отрекшийся от престола французский император Наполеон I Бонапарт, где и умер в 1821 г.

Не исключено, что промелькнувший здесь образ имеет одним из источников статью Д. С. Мережковского о Наполеоне в ссылке — «Св. Елена» (газ. «Русское слово», М., 1913, 20 сент. (3 окт.), № 217, с. 2–3): в 1912–1913 гг. Есенин читал эту газету регулярно (см. пп. 13 и 18 и коммент. к ним). Ср. также с названием одного из песенников 1910-х гг. («Наполеон на острове св. Елены / Новые песни», М., 1911).

Вы плавающая и идущая…— Отзвук православной молитвы («О плавающих и путешествующих <…> Господу помолимся»), возможно, опосредованный названием романа М. А. Кузмина «Плавающие путешествующие» (Пг., 1915).

102. Иванову-Разумнику. 4 декабря 1920 г. (с. 116). — РЛ, 1958, № 2, с. 164, в статье Н. Хомчук «Есенин и Клюев» (в извлечениях); полностью — Есенин 5 (1962), с. 141–142 (с неточностями).

Печатается по автографу (ИРЛИ, ф. Р. В. Иванова-Разумника).

…Ваше письмо и открытку. — Оба эти почтовых отправления неизвестны.

Я уже собирался к 25 окт. выехать…— Судя по упоминанию имени Клюева ниже, Есенин решил побывать в северной столице после того, как получил от Иванова-Разумника извещение о приезде Клюева в Петроград и планируемом там его публичном выступлении. 24 (а не 25) окт. 1920 г. в зале Географического общества (Петроград, Демидов пер., д. 8-а) состоялся первый литературный вечер руководимой Ивановым-Разумником Вольной Философской Ассоциации — «Вечер поэзии Николая Клюева» («Красная газета», Пг., 1920, 22 окт., № 237, в рубрике «Лекции»); отклик (там же, 27 окт., № 241) — статья Ф. Грошикова «Последний из могикан».

…пришлось ~ очутиться в тюрьме ВЧК. — Есенин был случайно арестован в ночь с 18 на 19 окт. 1920 г. на квартире своего друга поэта А. Кусикова и провел во внутренних тюрьмах МЧК и ВЧК неделю — по 25 окт. 1920 г. (документы ЧК см.: Материалы, с. 271–284, а также наст. изд., т. 7, кн. 2). МЧК и ВЧК — Московская (соотв. Всероссийская) чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (1917–1922 гг.).

Я стал гнилее. ~ кой-что по этому поводу Вы уже слышали. — Ср.: «…говор<я>т, что ты теперь ночной нетопырь с глазами, выполосканными во всех щелоках, что на тебе бобровая шуба, что ты <…> пьешь <…> публично водку, что шатия вокруг тебя — моллюски, прилипшие к килю корабля (в тропических морях они облепляют днище корабля в таком множестве, что топят самый корабль) <…>. Какая ужасная повесть!» (из письма Клюева Есенину от 28 янв. 1922 г. — Письма, 217).

Он <Клюев> с год тому назад прислал мне письмо ~ я на него ему не ответил…— Это письмо неизвестно. Вероятно, именно его имел в виду А. Мариенгоф:

«В ту же зиму <1918–1919 гг.> прислал Есенину письмо и Николай Клюев.

Письмо сладкоречивое, на патоке и елее. Но в патоке клюевской был яд <…>.

Есенин читал и перечитывал письмо. К вечеру знал его назубок от буквы до буквы. Желтел, молчал, супил брови и в гармошку собирал кожу на лбу.

Потом дня три писал ответ туго и вдумчиво, как стихотворение. Вытачивал фразу, вертя ее разными сторонами и на всякий манер, словно тифлисский духанщик над огнем деревянные палочки с кусочками молодого барашка. Выволакивал из темных уголков памяти то самое, от чего должен был так же пожелтеть Миколушка, как пожелтел сейчас „Миколушкин сокол ясный“.

Есенин собирался вести за собой русскую поэзию, а тут наставляющие и попечительствующие словеса Клюева» (Мариенгоф, с. 19–20).

О своем тогдашнем обращении к Есенину Клюев упомянул в письме В. С. Миролюбову (осень 1919 г.): «Никто из братьев, друзей и знакомых моих в городах не нашел меня добрым словом, окромя Вас. На што <так!> Сергей Александрович Есенин, кажется, ели с одного куса, одной ложкой хлебали, а и тот растер сапогом слезы мои. <…> прошу Вас <…> передать Есенину, чтобы он написал мне, как живет и как его пути» (Письма, 320).

Есенин ответил Клюеву лишь в дек. 1921 г. (п. 111).

Стихи его за это время…— В 1918–1919 гг. вышли сборник стихов Клюева «Медный Кит» (Пг., 1919; фактически — 1918) и двухтомное собрание его стихотворений «Песнослов» (Пг., 1919), в которое, кроме прежних его стихов, были включены и написанные после окт. 1917 г. Кроме того, Есенин мог прочесть стихи Клюева 1919 г. и в петроградском журнале «Пламя», и в уездной газете «Звезда Вытегры», которую (судя по вырезке в Тетр. ГЛМ) прислал ему сам Клюев в 1919 г.

Привет Варваре Николаевне…— Речь идет о жене Иванова-Разумника — В. Н. Ивановой.

…Вашим детям…— Льву и Ирине.

Если урвете минутку, то черкните…— Судя по фразе из п. 108: «Я <…> ждал от Вас хоть какого-нибудь ответа и не получил его» (наст. том, с. 122), — ответ адресата (если он был) до Есенина не дошел.

…я Вам постараюсь выслать «Сорокоуст» и «Исповедь хулигана». — В п. 108 есть слова: «Я послал Вам <…> книги…». Очевидно, Есенин выполнил данное в комментируемом письме обещание. Он мог выслать Иванову-Разумнику вышедшие вскоре в свет сборник «Имажинисты: Есенин. Ивнев. Мариенгоф» (с поэмой «Сорокоуст») и авторский сборник Исп. хул. (о сроках выхода этих книг см.: Юсов-94, с. 27 и 84). Экземпляры их, подаренные Иванову-Разумнику Есениным, неизвестны. См. также коммент. к п. 108.