Страж в синем, взяв белый пергамент, посуровел, закрыл один глаз и произнёс низким голосом:

– Ты показался мне, брат, человеком большого ума и учёности, но я не могу пропустить тебя, пока ты не докажешь, что умеешь читать, а как, позволь, ты или я, или кто другой сможет прочесть вот это? И он вернул пергамент Гэлу, который увидел, что надпись на нём можно прочесть только с зеркалом.

– Не могу я прочесть этих слов без зеркала! – воскликнул он. Страж в синем достал из рукава серебряное зеркальце в оправе из слоновой кости и протянул его нахмуренному Принцу.

– Теперь прочти, что здесь написано, с зеркалом. Гэл прижал пергамент рукой к плечу и, удерживая зеркальце перед собой, прочёл: «Отправляясь в путь, что было, забудь, бери, что есть, а что будет – Бог весть».

Принц выронил пергамент на землю и сказал:

– У меня странное ощущение, будто я ни здесь, ни там, ни теперь, ни тогда, а застрял где-то между вчера и завтра.

Страж в синем посуровел:

– Это потому, что ты отправился из прошлого в будущее, брат, – сказал он, закрыв один глаз. – Променяв было на будет, ты взял что есть, и с голоду, видать, не помрёшь, но с чем вернёшься ты под отчий кров, чем порадуешь свою Принцессу? Могу выручить тебя, брат. Какое прелестное зеркальце у тебя в руке с оправой из серебра и слоновой кости! Вулкан выковал его для Венеры, которая завещала его Клеопатре, которая подарила его Изольде, которая послала гонца с ним к моей бабушке. А я отдам его тебе за так.

Гэл вздохнул, снова раскошелился и отдал стражу в синем три изумруда.

– Каким путём доехать мне до Семиглавого Дракона из Драгора, стерегущего Священный Меч Лорала? – смиренно спросил он.

– Поверни направо, потом направо, потом направо, а потом опять направо, – ответил тот.

– Но ведь так я вернусь по квадрату туда, где стою? – удивился Гэл.

– Так оно выйдет бестолковей, – сказал страж в синем и удалился, побрякивая изумрудами.

Средний сын Клода проскакал по квадрату дорожек, как его направили, а когда вернулся туда, откуда выехал, там его уже поджидал его человек в красном.

– Предъяви синий пергамент, брат, – потребовал он, и Гэл передал ему пергамент.

– Как мне проехать к Семиглавому Дракону из Драгора, стерегущему Священный Меч Лорала? – спросил он.

Лицо стража в красном посуровело, он закрыл один глаз и сказал низким голосом:

– Ты показался мне человеком смышлёным и проницательным. Закрой глаза, брат.

Гэл закрыл глаза, а страж в красном быстро спрятал синий пергамент под камнем.

– Открой глаза, брат, – велел он, и Гэл открыл глаза.

– Ты видишь синий пергамент у меня в руке? – спросил страж. – Нет, ты его не видишь, потому что я сделал его невидимым. Точно так же я могу сделать невидимым тебя и коня, чтобы ты смог доехать незамеченным до Семиглавого Дракона из Драгора и отобрать у него Священный Меч Лорала. И сделаю я это за трижды так.

Гэл вздохнул, развязал кошель, достал девять изумрудов, после чего там осталось всего двенадцать, и отдал самоцветы стражу в красном.

– Теперь ты стал невидимкой, и ни человек, ни дракон тебя не заметят, – сказал он. – Так оно выйдет запутанней.

– Как же проехать мне к Семиглавому Дракону из Драгора? – спросил Гэл.

– Трудным путем, брат, – ответил страж в красном. – Всё вниз да вниз, кругами да кругами по Рыдающей Пуще Артаниса.

– Как же мне узнать эту пущу? – спросил Гэл.

– По красным розам, миллиону лун и голубым домикам, брат. Там в каждом домике одинокая девица томится и рыдает по далёкому возлюбленному. Не бойся ни рёва отвратительного Таркомода, ни сопенья и сипенья мрачного Насибупера, а езжай прямо вперёд.

– А когда я проеду через пущу?

– Поверни направо и следуй на белый огонёк, – ответил страж в красном и удалился, побрякивая изумрудами.

Гэл скакал и скакал, пока не прискакал в Пущу Артаниса. Удушливый аромат красных роз, ослепительное сияние тысячи лун и истошные рыдания одиноких девиц заставили его гнать коня во весь опор, пока не достиг он извилистой дороги и не повернул направо. Тут прямо перед ним появился белый огонёк и вёл его всё вниз да вниз, кругами да кругами.

Вдруг Гэл услышал голоса, смех, крики и пение множества людей, и увидел расставленные вдоль дороги столы с блюдами фруктов и разных кушаний, и другие столы с грудами баблов, гавгавов, крякряков, мяумявов и шамшамов, о которых он прежде и не слыхивал. Повсюду валялся кыш со стола, а под лавку закатился здоровенный брысь.

С деревьев свисали тяжёлые оркестровые трубы, а странно одетые люди двигались в странном танце всё вниз да вниз, кругами да кругами. И надо всеми людскими звуками раздавалось удивительное жужжание, трели, звон и глухие удары.

– Вот и приехали, брат, – прокричал человек в чёрном и синем и подал Гэлу семь шариков. – Семь шариков всего за двенадцать изумрудов! Попытай счастье, брат!

– Ты предлагаешь мне шарики, – удивился Гэл,– но ведь ты не можешь меня видеть, потому что я – невидимка.

– Как же не вижу! – возмутился человек. – Ещё как вижу! Стоишь ты тут передо мной, как лист перед травой, ясный, как день, и мерзкий, как грех. Покупай шарики, брат, и бросай!

– Не понимаю, что ты говоришь? – спросил ошарашенный Принц.

– Смотри, брат, – ответил человек. – Всего за двенадцать изумрудов ты покупаешь семь шариков и бросаешь их в Семиглавого Дракона из Драгора в том полосатом шатре. Величайшее механическое чудо света, бессмысленное, но бесподобное! Семь голов пойдут кругами вниз да вниз перед глазами. Попытай счастье, испытай свою ловкость, брат! Вот они, шарики. Красный, жёлтый, голубой – выбирай себе любой: хороша любая масть, чтоб дракону в пасть попасть! Попадёшь шариком в каждую из семи голов и получишь подлинный и единственный в мире Священный Меч Лорала! Семь шаров и кирпичи золотые для печи. За конфеты – два с полтиной, восемь таков за картину, три за розу, шесть за мёд, и пойдёт, пойдёт, пойдёт!

Человек дал Гэлу семь шариков и забрал кошель с изумрудами.

– Ты, брат, не можешь выиграть, – сказал он, – а я не могу проиграть. Так что честь по чести, для всех вместе. – Лицо его на мгновенье посуровело, он закрыл один глаз и сказал глухим голосом: – Ты, брат, показался мне человеком порядочным и неподкупным. Сейчас, если не завести механического дракона большим-большим ключом в его боку, семь его голов не пойдут кругами вниз да вниз перед глазами. В каждую пасть ты сможешь попасть, и выиграешь Священный Меч, но взамен за эту маленькую услугу и секрет я хотел бы только то золотое седло, которое я приметил на твоём коне.

Гэл так смутился, что не мог и слова против вымолвить. Он молча подъехал к полосатому шатру и увидел внутри Семиглавого Дракона с семью неподвижными головами и раззявленными ртами, а когтями огромных лап он держал сверкающий меч, ради которого Принцу пришлось столько вытерпеть. Один за другим Гэл бросал шарики, и каждый попадал в открытую пасть. Затем он обогнул Дракона, взял Священный Меч и вышёл из полосатого шатра. Навстречу ему прошаркал низенький прислужник, подошёл к железному ящику, открыл его, взял один из сотни одинаковых блестящих мечей, положил его между лап заводного Дракона и, зевнув, поплелся прочь.

Человек в чёрном и синем, сидевший рядом с шатром, весело помахал Гэлу, который взобрался на голую спину чёрного коня и поскакал обратно тем путём, которым приехал: вверх по извилистой дороге, мимо белого огонька, по Пуще Артаниса и множеству троп, пока, наконец, не выехал из Затакии и поскакал к замку своего отца, сжимая в руке сверкающий Меч Лорала.

Принцесса у высокого окна высокого покоя королевского замка напрягала взор, держа руку у рвущегося из груди сердца. Она хотела молиться, но помнила лишь деревья и поля, и больше ничего, и не могла найти слов для молитвы.

Принцесса вновь попыталась вспомнить своё имя, но не смогла. Чёрное сомнение вкралось в её ум и сердце. Может и вправду была она безымянной бродяжкой, кухаркой или селянкой, превращённой в оленя лесным или дворцовым колдуном, которого она нечаянно обидела, когда доила корову или варила суп?