Жур положил на стол одну большую серебряную монету и сказал:
- Купишь три сочных, пузатых сардельки, банку «коровы в железяке» и одну праздничную свечку для тортика.
И он счастливо утёр нос лапкой.
Кипяток уставился на товарища, беззвучно хлопая ртом и, наконец, выпалил:
- Это всё на одну маленькую монетку? – и ткнул лапой в список, висящий на стене.
Там, в списке, значилось:
«КОРОВА В ЖЕЛЕЗЯКЕ» - 2 монеты
СВЕЧКА ПРАЗДНИЧНАЯ – 1 монета
САРДЕЛЬКИ СОЧНЫЕ – 1 аккуратная большая купюра.
Жур почесал за ухом и серьёзно спросил:
- А кому сейчас легко?
- Давай ещё денег, - потребовал Кипяток.
- Денежки должны экономиться, - заявил Жур, - а не шнырять туда-сюда по карманам всяких неэкономных растратчиков.
И он засмеялся своей шутке. Но денежки выдал, и Кипяток отправился за покупками.
Он вернулся подозрительно быстро. И с пустыми лапами. Только карманы его комбинезона раздулись и были похожи на маленькие арбузики.
- А где покупки? – спросил удивлённо Жур и шмыгнул носом.
- Хе-хе, - загадочно сказал Кипяток и запустил лапы в раздутые карманы.
Оттуда появились: красивая тоненькая свечка, три сочные, пахучие сардельки и, наконец, вынырнула долгожданная банка «коровы в железяке».
- Вот, - выдохнул довольный Кипяток. – Я так торопился, что чуть лапы не намозолил.
Друзья подхватили покупки и потопали к Маше.
А там, на кухне у Маши, развернулся целый кондитерский цех.
Маша делала тесто, что-то взбивала, что-то раскатывала, а коты сидели на стульях и смотрели на плиту. На плите, в кастрюле варилась сгущёнка. Вода в кастрюле кипела, и банка гудела, подпрыгивала и булькала.
Коты смотрели на кастрюлю и облизывались. Их усы смешно шевелились, а животы громко урчали.
Кипяток погладил урчащий живот и сказал:
- Лишь бы баночка попалась не водянистая.
-Какая!? – засмеялась Маша.
- Это когда её варишь, варишь, а потом откроешь – и ПШИК! – сгущёночка, как вода, - объяснил Жур.
- Наверное, на заводе молоко водичкой разбавляют, - предположил Кипяток.
- Или любители сгущеночные работают на заводе, - добавил Жур.
Маша рассмеялась и легонько потрепала котов.
- Самые главные сгущёночные любители – это вы, усатые проказники.
- Да-а, - соглашаясь кивнул Кипяток, - мы покушать любим.
- Вкусно покушать и посытнее, - уточнил Жур и звонко чихнул от муки.
Но коты беспокоились зря. Когда Маша открыла банку, то сгущёнка оказалась не водянистая, а самого красивого кофейного цвета. Жур называл такой цвет: «ирисочно-сладкий».
- Мур, - облизнулся Кипяток.
А кожи для торта были уже готовы. Маша помазала их вкусным, варёным сгущенным молоком, и получился настоящий ап-пе-титный, хрустящий торт. И, конечно же, с тоненькой свечкой посередине.
- И какой же сегодня праздник, мальчики? – спросила Маша, зажигая свечку.
- Солнечный день! – нетерпеливо выпалил Кипяток.
- И отличное настроение! – подхватил Жур.
- Значит, сегодня будет День Солнечного настроения, - сказала Маша.
- Да, да! – дружно кивнули коты и поставили возле себя по большой тарелке под торт.
Потом они ели волшебно-вкусный торт, запивали молочком и мурлыкали. Было очень вкусно!
А ещё у них на завтра осталось целых три сочных, мясных сардельки.
Вот!
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ, КОРОТЕНЬКАЯ.
Вот и закончилась первая книжка про приключения Жура, Кипятка и других обитателей маленького сказочного городка.
А есть ещё вторая книжка, где смелые, отважные и умные коты отправляются в далёкое путешествие.
Куда отправляются? Об этом, друзья, вы прочитаете во второй книжке.
Пока.
Игорь Григорьев
Журавель
В деревушке дальней, хилой
Жил да был старик один
Со своей женой унылой
Словно без вина кувшин.
И тому одна причина,
Что детей у пары нет,
Посему живёт кручина
В их избушке много лет.
Однажды как-то в хладный вечер,
Набравши хворосту, старик,
Сквозь гул и шум, свершал что ветер,
Услышал он тревожный крик.
Старик вязанку опустил
И стал осматривать дорогу,
Где очень часто проходил,
Нося в дом хворост понемногу.
В стороне чуть от дороги
Бился Жура молодой,
Он пытался встать на ноги,
Чтоб лететь к себе домой.
Но силки, что здесь стояли,
Птице ноги оплели
И никак ей не давали
Оторваться от земли.
Старик с трудом освободил
От пут людских младую птицу
И в небо Жура воспарил -
Догнать, пытаясь вереницу.
Потом дед снова хворост взял
И скорыми весьма шагами
Домой под гору зашагал,
На бег, срываясь временами.
Придя домой, он рассказал,
О птице, что в силки попала,
И долго с бабкой обсуждал,
Что божья тварь чуть не пропала.
В это время стук раздался
В дверь избы снаружи,
Видно кто-то так старался
Спрятаться от стужи.
«Кто же это может быть
В столь ненастный вечер?
Ишь, как начинает выть
Сумасшедший ветер» -
Так старуха говорила,
Поднимаясь впопыхах,
После дверь она открыла,
Одолев испуг и страх.
Перед ней в дверях стояла
Юная девица
И от холода дрожала
Как в мороз зарница.
«Заблудилась я в горах
И давно блуждаю,
А найти как путь впотьмах,
Я не представляю» -
Так сквозь всхлипы отвечала
Девушка старушке
И по детски умоляла
Дать ночлег в избушке.
«Ну, конечно, дорогая,
Проходи в избу скорей,
Я сейчас тебе дам чая
И ты душу им согрей».
Старуха девушку за стол
Скорее усадила
И бывший в доме разносол
На стол препроводила.
Затем на плечи ей платок
Свой старенький накинула
И заваривши кипяток
К девице пододвинула.
Когда последняя поела
И чай с мелиссой попила,
Хозяйка больше не стерпела
И ей вопросы задала:
«Откуда ты и чья ты будешь?
И кто родители твои?
Зачем в такое время бродишь
И губишь ноженьки свои?»
«Мои родители скончались
И я осталась лишь с сестрой
Но через время мы расстались –
Сестру забрал монах святой.
И я одна по белу свету
Иду неведомо куда,
Прося на хлебушек монету
В домах, живут где господа.
А в сёлах, где живут крестьяне,
Я лишь еды у них прошу
И что заметила: селяне
Добрей господ я вам скажу».
«Ах ты, бедная моя, -
Бабка прошептала, -
Ты прости, прости меня,
Я ж всего не знала».
Дед, услышавший рассказ,
Произнёс печально:
«Вот такая жизнь у нас –
В горе постоянно».
И очень долго старики
Рассказ сиротки обсуждали,
И как все в свете бедняки
Судьбу за беды упрекали.
Наутро сирота проснулась,
Воды из речки принесла,
Ну, а когда назад вернулась
В избе полы все подмела.
Затем она печь затопила
И всё на кухне прибрала,
Воды для чая вскипятила
И свои вещи собрала.
Старики с печи спустились
И уселись за столом,
Незаметно прослезились
С умиления потом.
«Ну, я пошла, - она сказала
Сидевшим молча старикам,
Затем вещички в руки взяла
И подошла к самим дверям.
«Ещё спасибо вам большое
За хлеб, за ласку и уют,
И пусть несчастье никакое
Вовеки не прибудет тут».
В ответ дед с бабкой отвечают,
Что, коль, детишек нет своих,
Они сиротку умоляют
Остаться в доме жить у них.
«Я согласна!»- восклицает
С радостью она большой
И мгновенно обнимает
Старика с его женой.
Но внезапно дверь открылась
И в проёме вырос тот,
Баба перед кем склонилась
И лицо покрыл вдруг пот.
«Ну, что? Готово полотно? –
Взревел своим он мерзким басом, -
