Лев подошел к голове и сердито ударил ее лапой. Голова покатилась по полу, кувыркаясь и свирепо вращая глазами. Испуганный Лев отскочил с рычанием.

- Самое трудное, - вздыхая, сказал Гудвин. - Управлять глазами. Я тянул их из-за ширмы за ниточки, но глаза вечно смотрели не туда куда нужно. Ты, может быть, заметила это, дитя мое?

- Меня это поразило, - ответила Элли. - Но я была так напугана, что не понимала, в чем дело.

- Я на испуг-то и рассчитывал, - признался Гудвин. - Если мои превращения и не всегда бывали удачны, все же страх посетителей не давал им заметить недостатки.

- А огненный шар? - вскричал Лев.

- Ну, вас-то я боялся больше всех, а потому сделал шар из ваты, пропитал спиртом и зажег. Недурно горело, а?

Лев с презрением отвернулся от великого обманщика.

- Как вам не стыдно дурачить людей? - спросил Страшила.

- Сначала было стыдно, а потом привык, - ответил Гудвин.

- Идемте в тронный зал, я расскажу вам свою историю.

Гудвин усадил гостей в мягкие кресла и начал:

- Зовут меня Джеймс Гудвин. Родился я в Канзасе...

- Как!? - удивилась Элли. - И вы из Канзаса?!

- Да, дитя мое! - вздохнул Гудвин. - Мы с тобой земляки. Я покинул Канзас много-много лет назад. Твое появление растрогало и взволновало меня, но я боялся разоблачения и послал тебя к Бастинде. - Он со стыдом опустил голову. - Впрочем, я надеялся, что серебряные башмачки защитят тебя, и, как видишь, не ошибся... Но вернемся к моей истории. В молодости я был актером, играл царей и героев. Убедившись, что это занятие дает мало денег, я стал баллонистом...

- Кем? - не поняла Элли.

- Бал-ло-нис-том. Я поднимался на баллоне, то есть на воздушном шаре, наполненном легким газом. Я это делал для потехи толпы, разъезжая по ярмаркам. Свой баллон я всегда привязывал веревкой. Однажды веревка оборвалась, мой баллон подхватило ураганом и он помчался неведомо куда. Я летел целые сутки, пронесся над пустыней и огромными горами и опустился в Волшебной стране, которую теперь называют страной Гудвина. Отовсюду сбежался народ и видя, что я спускаюсь с неба, принял меня за великого волшебника. Я не разубеждал этих легковерных людей. Наоборот, я вспомнил роли царей и героев и сыграл роль волшебника довольно хорошо для первого раза (впрочем, там не было критиков!). Я объявил себя правителем страны и жители подчинились мне с удовольствием. Они ожидали моей защиты от злых волшебниц, посещавших страну. Первым делом я построил Изумрудный город.

- Где вы достали столько прекрасного зеленого мрамора? - спросила Элли.

- И изумрудов? - добавил Страшила.

- И столько всевозможных зеленых вещей? - спросил Железный Дровосек.

- Терпение, друзья мои! Вы скоро узнаете все мои тайны, - сказал Гудвин улыбаясь. - В моем городе не больше зеленого, чем во всяком другом. Тут все дело, - он таинственно понизил голос, - все дело в зеленых очках, которые никогда не снимают мои подданные.

- Как? - вскричала Элли. - Значит, мрамор домов и мостовых...

- Белый, дитя мое!

- А изумруды? - спросил Страшила.

- Простое стекло, но лучшего сорта! - гордо добавил Гудвин. - Я не жалел расходов. И потом, изумруды на башнях города - настоящие. Ведь их видно издалека.

Элли и ее друзья удивлялись все больше и больше. Теперь девочка поняла, почему ленточка на шее Тотошки стала белой, когда они покинули Изумрудный город.

А Гудвин спокойно продолжал:

- Постройка Изумрудного города продолжалась несколько лет. Когда она окончилась, мы имели защиту от злых волшебниц. Я был в то время еще молод. Мне пришло в голову, что, если я буду близок к народу, то во мне разгадают обыкновенного человека. А тогда кончится моя власть. И я закрылся в тронном зале и прилегающих ему помещениях. Я прекратил сношения со всем миром, не исключая и моих прислужников. Я завел принадлежности, которые вы видели, и начал творить чудеса. Я присвоил себе торжественные имена великий и ужасный. Через несколько лет народ забыл мой настоящий облик, и по стране пошли обо мне всевозможные слухи. А я этого и добивался и всячески старался поддерживать свою славу великого чародея. Вообще мне это удавалось, но бывали и промахи. Крупной неудачей был мой поход против Бастинды. Летучие обезьяны разбили мое войско. К счастью, я успел бежать и избавился от плена. С тех пор я страшно боялся волшебниц. Достаточно было узнать, кто я на самом деле и мне пришел бы конец: ведь я-то не волшебник! И как я обрадовался, когда узнал, что домик Элли раздавил Гингему! Я решил, что хорошо бы уничтожить власть и второй злой волшебницы. Вот почему я так настойчиво посылал вас против Бастинды. Но теперь, когда Элли растопила ее, мне совестно признаться, что я не могу выполнить своих обещаний! – со вздохом кончил Гудвин.

- По-моему, вы плохой человек! - сказала Элли.

- Нет, дитя мое! Я не плохой человек, но очень плохой волшебник!

- Значит, я не получу от вас мозгов? - со стоном спросил Страшила.

- Зачем вам мозги? Судя по всему, что я о вас знаю, у вас соображение не хуже, чем у любого человека с мозгами, - польстил Гудвин Страшиле.

- Может быть и так! - возразил Страшила, - а все-таки без мозгов я буду несчастен!

Гудвин внимательно посмотрел на него.

- А вы знаете что такое мозги? - спросил он.

- Нет! - признался Страшила. - Понятия не имею, как они выглядят.

- Хорошо! Приходите ко мне завтра, и я наполню вашу голову первосортными мозгами. Но вы сами должны научиться употреблять их.

- О, я научусь! - радостно вскричал Страшила. - Даю вам слово, что научусь! Эй гей-гей-го! У меня скоро будут мозги! - приплясывая, запел счастливый Страшила.

Гудвин с улыбкой смотрел на него.

- А как насчет смелости? - робко заикнулся Лев.

- Вы смелый зверь! - ответил Гудвин. - Вам недостает только веры в себя. И потом, всякое живое существо боится опасности, и смелость - в том, чтобы победить боязнь. Вы свою боязнь побеждать умеете.

- А вы дайте мне такую смелость, - упрямо перебил Лев.

- Чтобы я ничего не боялся.

- Хорошо, - с лукавой улыбкой сказал Гудвин. - Приходите завтра, и вы ее получите.

- А она у вас кипит в горшке под золотой крышкой? - осведомился Страшила.

- Почти что так. Кто вам сказал? - удивился Гудвин.

- Фермер по дороге в Изумрудный город.

- Он хорошо осведомлен о моих делах, - коротко заметил Гудвин.

- А вы мне дадите сердце? - спросил Железный Дровосек.

- Сердце делает многих людей несчастными, - сказал Гудвин. - Не очень большое преимущество - иметь сердце.

- Об этом можно спорить, - решительно возразил Железный Дровосек. - Я все несчастья перенесу безропотно, если у меня будет сердце.

- Хорошо. Завтра у вас будет сердце. Все-таки я столько лет был волшебником, что трудно было ничему не научиться.

- А как с возвращением в Канзас? - спросила Элли, и сердце ее сильно забилось.

- Ах, дитя мое! Это очень трудная задача. Но дай мне несколько дней сроку, и, быть может, я сумею переправить тебя в Канзас...

- Вы сумеете, обязательно сумеете! - радостно вскрикнула Элли. - Ведь в волшебной книге Виллины сказано, что я вернусь домой, если помогу трем существам добиться исполнения их самых заветных желаний.

- Вероятно, так и будет, - согласился Гудвин и наставительно добавил: - волшебным книгам надо верить. А теперь идите, друзья мои, и чувствуйте себя в моем дворце как дома. Мы будем видеться с вами каждый день. Но никому-никому-никому не открывайте, что я - обманщик! Друзья, довольные, покинули тронный зал Гудвина, а у Элли появилась твердая надежда, что великий и ужасный обманщик вернет ее в Канзас.

Утром Страшила весело пошел к Гудвину получать мозги.

- Друзья мои! - вскричал он. - Когда я вернусь, я буду точь-в-точь, как все люди!