В Лондон группа приехала прямо к своему концерту, назначенному на 9 ноября, и вновь столкнулась с проблемами: перед самым днём выступления пришлось изменить его место — вместо театра Rainbow группе нужно было играть в Куин-Элизабет-Холле, где было вдвое меньше мест (тысяча вместо двух); билеты же были распроданы за несколько дней до концерта. Так что за несколько часов до начала представления на улице стояли сотни людей в поисках лишнего билета, рассерженных тем, что они не могут пройти в зал. Кроме того, звуковая бригада прибыла слишком поздно, чтобы подготовиться к записи. Но на этот раз выступление было истинным триумфом. Дэвид Туп так вспоминает о потрясении того вечера:
Его первое выступление в Англии… было одним из самых замечательных концертов, когда-либо устроенных в нашей стране. Замечательных не в смысле эффектов — они были низкобюджетные, но заряженные странной атмосферой; концерт был замечателен своим представлением полного, всестороннего взгляда на мир — столь оккультного, столь другого для всех нас, сидящих в зале, что единственной возможной реакцией могло быть или совершенное отторжение, или полное интуитивное сопереживание с человеком, решившим отбросить все возможности обычной жизни (даже обычной джазовой жизни), дабы сохранить свою ни перед чем не сдающуюся чуждую идентичность. Фокусники, танцовщица в золотом балахоне с символом солнца в руках, вихри перкуссии, жуткие виолончельные глиссандо, яростные взрывы и завитушки электронного звука, издаваемые Сан Ра на органе Farfisa и Муг-синтезаторе, футуристические стихи, объявляющие о новом веке, в исполнении Джун Тайсон — «Если земля кажется тебе скучной, всё время одной и той же, давай запишись в Корпорацию Внешних Космических Путей» — без конца повторяемые саксофонные риффы Пэта Патрика и Дэнни Томпсона, движущихся между рядами кресел в сторону сцены, где Джон Гилмор рвал и сжигал своим тенором мультизвуковую ленту, кинообразы Африки и космоса… В то время эти устройства кумулятивной сенсорной перегрузки считались картинами архаичного будущего, шаманским театром, образами интуитивно представляемых миров — и одновременно отклонениями в сторону от музыки. Но те, кто сосредотачивался исключительно на музыке, игнорировали роль Ра как политического вестника.
Там Фиофори, Пэт Гриффитс и чёрное культурное объединение Placenta Arts организовали второе выступление — на этот раз в Сеймур-Холле. Кроме Аркестра, в программе участвовали квинтет Криса МакГрегора из Южной Африки и ганская рок-группа Osibisa. После концерта в одном доме на северо-западе Лондона была устроена вечеринка, на которой присутствовало много африканцев и уроженцев Вест-Индии. Как вспоминал Адемола Джонсон,
Это была африканская вечеринка, потому что африканские ребята в то время были очень африканскими. Там была африканская еда, конечно, была и музыка — но фоновая, живьём никто не играл. Там были Сан Ра и вся его группа. Было много вопросов и ответов, много пищи для мысли. Для него это было как «официальный приём», но многие из нас спорили с ним. Его представление об Африке сильно отличается от настоящей Африки, той, где сейчас живут люди. Но к нему относились с уважением: он прежде всего был старший, так что уважение разумелось само собой.
Третье выступление было организовано в Ливерпульском университете, где большая и энергичная толпа слушателей попыталась перевернуть с ног на голову обычное направление (от сцены к публике) выступлений Аркестра, срываясь со своих мест, подбегая к сцене, топоча и распевая «Ра, Ра, Ра». Когда гастроли закончились, промоутер Виктор Шонфилд потерял тысячи, но связь с Европой была установлена. Теперь Сан Ра был музыкантом мирового уровня.
Заграничное турне привлекло к группе внимание и Нью-Йорка. 1971-й год начался с пары престижных концертов — в Village Gate и Художественном Музее «Метрополитен», в рамках февральской серии «Композиторы в действии». Потом последовало приглашение на джазовый фестиваль Калифорнийского университета в Беркли (23 апреля), и на два вечера в Хардинг-театре Сан-Франциско. Будучи в Калифорнии, Сонни начал работать над серией композиций, которую он назвал «Дисциплины» — в них «малейшее изменение могло бы всё разрушить». «Серия Discipline будет состоять из 99-ти номеров…» (на самом деле это число было превышено). Он говорил, что композиции будут построены на перемежающихся линиях духовых, причём каждый инструмент будет играть в диапазоне двух-трёх нот; из этих фрагментов будет развиваться циклическая мелодия, и каждый исполнитель должен будет играть свои партии скрупулёзно, без малейшего отклонения. По мере развития серии Discipline, оказалось, что не все пьесы удовлетворяют этому описанию, но одно было очевидно — это были тщательно продуманные упражнения при использовании минимального исходного материала.
11 июня Аркестр отправился на юг, чтобы сыграть концерт в Лос-Анджелесе, в средней школе J.P. Widney — его организовал двоюродный брат Дэнни Томпсона, Олден Кимброу. Теперь репутация Сан Ра уже была широко известна, и это выступление должно было стать победным моментом, но всё испортили попечители — не зная о привычке Сан Ра играть, не обращая внимания на время, они прервали концерт, выключив свет. Сан Ра вышел из себя и прочёл охранникам и публике лекцию о несправедливости, расовой политике, искусстве руководства и гражданском порядке, после чего наложил проклятие на Город Ангелов.
Как вы смели выключить свет на моём выступлении! Я не боюсь темноты. Мои люди жили во тьме. Я — часть природы. Птицы не должны прекращать петь в час ночи — почему же я должен? У вас только что было одно землетрясение… можете ждать следующего.
Может быть, он знал и то, что это учебное заведение носило имя одного из первых президентов Университета Южной Калифорнии, человека, который написал книгу Расовая жизнь арийского народа, в которой предсказывал, что однажды Лос-Анджелес станет центром мирового господства арийцев.
После этого, по приглашению Бобби Сила, Аркестр поехал в Окленд — пожить в доме, принадлежавшем Партии Чёрных Пантер. Сонни впечатляла практическая сторона деятельности Пантер — их школьные идеи, программа завтраков для детей, обеспечение нуждающихся продовольствием, создание общины — и хотя он не был согласен с их теоретическими основами и их жестоким применением на практике, ему казалось, что у них самая лучшая известная ему программа для чёрных. Теперь Аркестр имел по крайней мере отдалённую связь с группой, которую Дж. Эдгар Гувер объявил величайшей угрозой внутренней безопасности Америки. Так что, как неопасна ни была деятельность Аркестра (они играли в местной психбольнице, выступали на свадьбе в Музее Розенкрейцеров в Сан-Хосе, работали в таких клубах, как «Родной Сын» и устраивали в парках бесплатные концерты), они находились под наблюдением ФБР и оклендской полиции.
Одним из первых людей, с кем Сан Ра познакомился в Окленде, был Марвин Икс Джекмон, молодой чёрный писатель-мусульманин, осуждённый за уклонение от призыва — четыре года назад с ним работал Амири Барака, когда был профессором-почасовиком в Государственном Колледже Сан-Франциско. Стихотворение Марвина Икса «Гори, детка, гори» превратило уличный вопль района Уоттс в искусство, и Барака публиковал его работы в своей серии «Джихад». Сан Ра играл на свадьбе Марвина Икса, а после сделал музыку для представления его мини-пьесы «Чёрная птица» — притче о чёрной свободе, вдохновлённой верованиями Чёрных Мусульман.
Поздней осенью группа отправилась на второе европейское турне, которое продолжалось с октября по декабрь. Теперь, в составе шести танцоров, двух певиц и 22-х музыкантов (в том числе 11 деревянных духовых, четыре барабанщика и Пэт Патрик, время от времени играющий на бас-гитаре), они сыграли концерты в Стокгольме (там к ним присоединился Томми Хантер), датском Аарбусе (октябрь) и голландском Дельфте (ноябрь). Места выступлений были так далеко разбросаны, что получаемых денег стало не хватать, и трое музыкантов начали требовать оплаты. После дельфтского концерта один из них попытался в номере Сонни взять деньги силой — его остановили только другие участники группы, услышавшие шум. Сонни уволил этих троих, а в течение следующих трёх недель ушли ещё одиннадцать (в том числе все танцоры, кроме Джун Тайсон).
