Как уже было много лет назад на Юге, группа оказалась вдали от дома и в крайне затруднительном положении. Сонни решил начать всё с нуля, и нашёл группе (уже под именем Джона Гилмора) работу на курорте у озера в городке Сент-Гэбриэл, в горах Брэндон, за несколько миль на север от Монреаля. Их наняли на четыре недели, играть для подростков курортные фавориты типа "When The Saints Go Marching In". Они пользовались таким успехом, что в последний вечер руководство курорта устроило им вечеринку и выплатило каждому музыканту премию.

Когда они вернулись в Монреаль, оказалось, что о них прослышал управляющий The Place, кофейни через дорогу от Университета МакГилла; он попросил группу поиграть в кофейне за небольшую плату и еду плюс жильё наверху для нескольких участников группы. Через несколько дней за дверями клуба каждый вечер стали собираться большие очереди, а через несколько недель у группы уже был постоянный корпус поклонников-студентов. Туда регулярно заходили другие музыканты — как, например, гитарист Сонни Гринвич. Музыка стала ещё свободнее, а костюмы — ещё фантастичнее, и группа согласилась остаться там на всю зиму. Между тем Ронни Бойкинс встретил даму, которая нашла им с Маршаллом Алленом жильё. Именно в этой квартире Маршалл подружился с несовершеннолетней девочкой; когда об этом узнали её родители, они разгневались и хотели прибегнуть к закону. До группы дошло, что наказание могло представлять собой публичную порку, так что когда родители стали искать Маршалла, группе пришлось спрятать его в чехле от бас-барабана и вынести в машину вместе с другими инструментами.

Сонни чувствовал себя в городе замечательно легко, и стал знакомой фигурой на улицах. Он произвёл что-то вроде скандала, когда появился на призовом боксёрском поединке в Форуме, одетый в свой сценический костюм. Но через несколько месяцев полиция и пожарные откликнулись на жалобы относительно большого скопления народа и остановок уличного движения около The Place, и у Сонни взяли интервью для вечерних новостей. «Говорили, что я играю божью музыку… [но Канада — это] вроде бы тоже божья страна. И даже если это божья музыка, почему бы мне её не играть?» Но в конце концов власти положили конец их пребыванию в городе. Были какие-то разговоры о том, чтобы группа дала серию представлений в провинции, но Сонни начал бояться, что если они не уедут сейчас, им уже вряд ли вообще удастся уехать. В любом случае, в январе 1961-го правительство Канады отказалось продлить их разрешения на работу.

Несмотря на сомнительный успех канадских гастролей, этого было достаточно, чтобы убедить их в том, что в дороге можно выжить. Но так или иначе, денег у них не было. Тогда Сонни позвонил Эду Блэнду, который сейчас писал аранжировки для рок- и поп-записей в Нью-Йорке, и попросил его помочь им найти работу. Блэнд сказал что-то ободряющее, и они решили попробовать.

И вот, в мраке канадской зимы, Дети Солнца упаковали свои инструменты и отправились в Нью-Йорк, при этом выбрав тот путь через Квебек и Нью-Хэмпшир, где всего лишь через полгода Бетти и Барни Хилл заявили о том, что они были самыми первыми людьми, которых похитила летающая тарелка.

Нью-Йорк-Сити, 1961 г. Идея состояла в том, чтобы просто сыграть несколько концертов, может быть, сделать какую-то студийную работу, после чего вернуться в Чикаго и опять начать работать в «Першинге». Но едва успев переехать через мост Джорджа Вашингтона, они столкнулись с такси и погнули одно из колёс на машине отца Ронни Бойкинса. Не имея денег, чтобы его починить, они снова оказались на мели. Сонни пошёл в телефонную будку, позвонил Эду Блэнду и Тому Уилсону и сказал им, что группа в городе; после этого они въехали в пару гостиничных комнат над клубом Peppermint Lounge на 45-й улице. Однако через несколько дней ожидания Стрикленд и Митчелл разнервничались, позвонили домой, чтобы им прислали денег, и уехали. Пятеро оставшихся переехали в комнату на 81-й улице между Вест-Энд-авеню и Риверсайд-драйв, а ещё через несколько дней нашли более дешёвое жильё ближе к центру на семидесятых улицах.

Нью-Йорк в начале 60-х имел такой вид (впрочем, как всегда), как будто вот-вот что-то должно случиться. Хотя Сонни было уже 47, и большинству нью-йоркских музыкантов он всё ещё был неизвестен, энергия города придала ему новые силы, и он начал строить большие планы и звонить музыкантам в Чикаго, уговаривая их присоединиться к нему. Но большинство из них не хотели уезжать из дома — либо потому, что у них были постоянные работы, либо (как Люшес Рэндолф) потому, что они были семейными людьми. Правда, с браком Пэта Патрика было не всё в порядке, так что он согласился сделать очередную попытку и через день-два сел на поезд в Нью-Йорк.

История не упоминает о реакции Нью-Йорка на Сонни тем летом, но он начал носить свои сценические наряды на улице — его можно было увидеть в коротком свободном балахоне и тюбетейке, украшенной оккультными символами. Пятеро членов группы ходили по улицам Манхэттена — Сонни обычно впереди, остальные за ним. Если кто-то интересовался, что всё это значит, он представлялся как Сан Ра, и говорил, что является потомком древних египтян. Правда, в другой раз он мог сказать, что происходит с Сатурна, планеты дисциплины и жертвы…

Трубач Арт Хойл только что ушёл из группы Ллойда Прайса и жил в отеле неподалёку от Таймс-сквер, когда однажды в два часа ночи Сан Ра привёл к нему в гости всю группу в составе шести человек и в полном облачении.

Они пришли, чтобы попробовать уговорить Хойла присоединиться к группе на прослушивании в Basin Street East, и разговор продолжался почти всю ночь. Сан Ра обещал, что если он останется с ними, в Нью-Йорке они добьются такого успеха, какого никогда не видели в Чикаго. Больше того — он показал Хойлу одну из своих брошюр, где утверждалось, что смерть — это не обязательно единственный исход человеческой жизни. Это понятие было основано на одной строке из первого Послания Иоанна (5:16–17) — «есть грех не к смерти»; по поводу этой строки не было стандартной библейской конкордации. Это был просто некий туманный пассаж, очаровавший Сан Ра и побудивший его на изыскания. Что это был за грех, который можно совершить и таким образом отвергнуть смерть? «Сонни показал мне свою брошюру с уравнением вечной жизни, но его было трудно понять.» Хойл решил вернуться домой в Гэри, Индиана.

Сан Ра был очарован уличной жизнью Нью-Йорка. Она была более случайна, чем чикагская, менее сосредоточенна — город менялся от квартала к кварталу. Он ходил в долгие прогулки, иногда с одного конца города на другой, из Гарлема в центр. Вскоре он стал признанным нью-йоркским персонажем, непременной принадлежностью общественной жизни вроде Мундога — одетого монахом уличного музыканта, которого можно было увидеть на 52-й улице, или Джо Гулда — легендарного пропойцы из Бауэри, говорившего всем, что он пишет историю мира. Если вы останавливались и достаточно долго говорили с Сан Ра — может быть, пили с ним фруктовый сок или кофе — он начинал писать на салфетках, показывать словесные уравнения, вербальные формулы, говорить о мистическом, о нумерологическом весе букв алфавита или об иерархии Вселенной.

Сан Ра заходил в центровые клубы, по субботам заглядывал в магазины на Кэнал-стрит, вступал на углах улиц в воодушевлённые разговоры с другими персонажами. Однажды в Бауэри он наткнулся на Бога, а через несколько дней опять увидел его на 125-й улице. Какой-то чёрный тинейджер поприветствовал его: «Йо, Сан Ра!» — Сонни остановился и спросил его, кто он такой. «Я Бог.» «Приятно познакомиться, Бог», — сказал Сонни. Когда они увиделись снова, Бог сказал: «Ты мне нравишься, Сан Ра, потому что если бы я сказал кому-то другому, что я Бог, мне бы начали говорить, что это не так.»