//- Биография Николя Бувье — //

Он родился в 1929 году близ Женевы. На 20-летие родители подарили Николя Бувье «фиат-тополино» (иными словами, убогую консервную банку), что позволило ему объездить весь белый свет, регулярно занимаясь ремонтом этой развалюхи, — если бы он раскатывал на БМВ, ему нечего было бы нам рассказать! Сам о том не подозревая, своей доверительной манерой повествования о невероятных дорожных приключениях он основал новый жанр литературы, сегодня именуемый «travel-writing» (хотя кое-какие вехи на этом пути до него успели поставить Флобер и Лоти). Нельзя сказать, что его инициатива обернулась исключительно позитивными последствиями: жанр «путевых заметок» даст рождение всевозможным путеводителям, а идея путешествия по миру шагнет в широкие народные массы. Беда в том, что талант — понятие аристократическое. Немного найдется туристов, способных путешествовать с тем же тактом, каким обладал Николя Бувье. Да и о каком действительно потрясающем путешествии можно говорить, если все, чем ты располагаешь, — это месяц оплачиваемого отпуска! Дорога и борьба за сокращение рабочей недели — вещи несовместные. Подлинный кочевник готов жизнь посвятить утолению жажды странствий. «Быть бездельником в новом мире — занятие, отнимающее все силы». Лучшие произведения Бувье: «Употребление мира» («L’Usage du monde», 1963), «Рыба-Скорпион» («Le Poisson-Scorpion», 1981), «Дневник Арана» («Journal d’Aran et d’autres lieux», 1990). Только смерть положила конец поездкам Бувье: 17 февраля 1998 года непоседа угомонился.

За три года до появления «Автокатастрофы» (читатель найдет эту книгу в моем рейтинге на 62-м месте) Баллард сочинил «Выставку жестокости» (издательство «Chute Libre») — коллаж из гадостей и мерзостей, коллекцию бедствий и катастроф. Зачем выдумывать истории, если можно просто собрать в кучу свои видения, как Арман[46] свои вилки? Джим Баллард основал новый жанр — роман «New Wave»[47], помесь научной фантастики и «нового романа». Он стал первым автором-фантастом, который совершенно сознательно сконцентрировал внимание на настоящем. Будущее интересовало его куда меньше, чем современность; после того как Баллард в 11-летнем возрасте попал в японский плен, он точно узнал: на обычной улице саспенса больше, чем на планете Марс.

На самом деле Баллард — наследник сюрреалистов; подобно Бретону, он способен впадать в неумеренный восторг перед любой современной развалиной. Разрушение Японии в 2011 году подоспело как раз вовремя, чтобы напомнить нам о гигантском вкладе этого провидца, одержимого бедствиями. После «Аэрокондиционированного кошмара» Генри Миллера мы получили технологический кошмар Дж. Г. Балларда. Он описывает странный пейзаж, в котором мы живем: череду величественных природных катастроф и кричаще ярких знаменитостей, публично умирающих насильственной смертью (Мэрилин и ДФК, Джеймс Дин и Альбер Камю). Нечто среднее между карикатурой и лоскутным одеялом, этот роман-исследование напоминает полотна Уорхола или Раушенберга. В своем легендарном интервью Баллард заявил (всем, что желает хоть что-нибудь понять в литературе XXI века, я горячо рекомендую переписать эти слова в записную книжку): «Я верю в свои собственные навязчивые идеи, в красоту автомобильной аварии, в покой затопленного леса, в смятение опустевших летних пляжей, в изящество автомобильных кладбищ, в тайну подземных паркингов, в поэзию заброшенных отелей». Он мог бы расширить список за счет горящих вертолетов, атомных цунами, трехмерной рекламы, заснятых на пленку покушений, пластиковых манекенов и «автомагистралей, простершихся у нас над головами». Предисловие Уильяма Берроуза кажется мне менее оригинальным, чем блистательное послесловие Жан-Жака Шуля к изданию 1977 года, озаглавленное «Силуэт». Мир изменился. Реальная действительность все точнее копирует произведения Балларда. Прошло сорок лет, и вокруг нас образовалась постоянная «выставка жестокости». Заходите, заходите, господа хорошие! Чего изволите? Убийств, кровищи, вывалившихся кишок? Добро пожаловать на нашу «Atrocity Exhibition»! Занимайте места согласно купленным билетам!

//- Биография Дж. Г. Балларда — //

Джеймс Грэм Баллард долго оставался величайшим из ныне живущих английских писателей, но во Франции его не знали, путая с Дэвидом Лоджем, Иэном Макьюэном, Джонатаном Коу или Джулианом Барнсом. Дж. Г. Баллард родился в 1930 году в Шанхае, был интернирован и до конца войны сидел в японском концлагере. В Англию он попал в 1946 году, а 1956-м опубликовал в «New Worlds» свой первый рассказ. В дальнейшем он целиком посвятил себя Умозрительной Апокалиптической Фантастике («Ветер ниоткуда», «The Wind from Nowhere», 1961; «Затонувший мир», «The Drowned World», 1962; «Хрустальный мир», «The Crystal World», 1966; «Бетонный остров», «The Concrete Island», 1974), а также стал предтечей киберпанка («Автокатастрофа», «Crash!», 1973, экранизирована Дэвидом Кроненбергом; «Пурпурные пески», «Vermilion Sands», 1975; «Высотка», «High-Rise», 1975).

«Выставка жестокости» (1970) — его первая попытка создания произведения в реалистической манере; в 1984-м он повторит ее с автобиографической «Империей Солнца» («Empire of the Sun»), в руках Стивена Спилберга обернувшейся мелодрамой.

Баллард многие десятилетия царил в англосаксонской фантастике подобно старой обезьяне с наизусть заученными ужимками. В 2000 году издательство «Fayard» выпустило «Суперканны» («Super-Cannes»), успокоив его поклонников: труп еще подает признаки жизни. Единственной катастрофой, которую он не сумел предвидеть, оказался настигший его в 2009 году рак простаты.

Необходимым условием успешности романа является адекватность автора сюжету. До 2002 года Ян Муакс как одержимый печатал один за другим лирические любовные романы. Каждая из его книг служила пьедесталом женщине (Элен в «Праздниках любви», Анисса в «Аниссе Корто»). Муакс постоянно стремился «исчерпать до дна» тему любви, препарировать ее, пользуясь всесторонним, почти научным подходом. Читателю иногда грозило оказаться погребенным под величием воздвигаемого автором памятника. В «Подиуме» Муакс не утратил ни болезненной восторженности, ни лихорадочной возбудимости, но его мания нашла себе выход, избрав мишенью Клода Франсуа. Именно в лице Клокло Муакс обрел женщину своей мечты! Итак, он рассказывает нам об умопомрачительных похождениях человека, являющегося двойником автора «My way». Сюжет «Подиума» как нельзя более актуален (известность — этот новый опиум для народа), но автор в первую очередь пишет о безумной, абсолютной любви. Бернар Фредерик — сирота, жуткий скряга и человеконенавистник. Он не ищет Бога — он мечтает стать Богом. Для этого ему придется преодолеть множество препон: сдать официальный экзамен двойников и выиграть на канале «Франс-3» конкурс Эвелины Тома. Ян Муакс настойчиво подчеркивает общие черты, роднящие Клокло с Иисусом (оба пили уксус, каждый прошел свою Голгофу). Впрочем, между древней и новыми религиями есть и существенное различие: люди больше не поклоняются высшей сущности; они предпочитают поклоняться самим себе.

Не случайно слово «поклонник» обрело в наши дни такую популярность. Участники телевизионных реалити-шоу искренне полагают, что просто восхищаются знаменитостями, тогда как на самом деле молятся о спасении души. Рассказчик — в свою очередь, двойник известного персонажа — приходится Бернару Фредерику родственником и лучшим другом. Но прежде всего он — его апостол. Следовательно, «Подиум» — это евангелие в стиле бурлеск, пародийное, с сумасшедшинкой и «с приветом», с припадочным пафосом и жестоким весельем, в котором Муакс демонстрирует комический дар, прежде приберегавшийся для газетных статей и радиовыступлений. Тонкий юморист, чрезвычайно информированный репортер, прекрасно осведомленный о жизни звезд 1970-х, непревзойденный мастер диалога (Аллилуйя! Сан-Антонио воскресе!), Ян Муакс делает из «Подиума» нечто подобное комедии Вуди Аллена «Бродвей Дэнни Роуз» — совсем не злую сатиру на шоу-бизнес, мягкую и человечную. Он изобличает агрессивность системы звездопочитания (фаны Клокло мечтают уничтожить фанов Сарду) и откровенно смеется над одной из самых распространенных в наши дни форм умопомешательства, в то же время с пониманием относясь к ее завораживающему воздействию на многих из нас.