Однажды он встретит свою судьбу, давно забытую и обладающую тем, что ему не удалось заполучить, не смотря на все старания. Однажды его задушит собственная ненасытная зависть. В тот час, когда станет ясно, кто победил в споре Холода и Смерти, свет Черной луны разрушит чары тени, и ей придется уйти.

Я оставлю запись об увиденном мной во время ритуала, чтобы человек, который примется за расследование, начатое господином Ломасом, не дал обмануть себя случайным обстоятельствам, которые обычны для мага, но кажутся невероятными для лишенного магических способностей человека. Мой личный совет: чтобы найти стилет, ищите золото и пропавшие драгоценности, ибо нет предела человеческой жадности.

Мой друг Пуэргрентхгансактаклиэль передаст данное послание и отчет господина Ломаса в тот момент, когда Судьба будет готова сказать свое слово.

Написано мною, Аниэль из клана Серебряной Звезды, в 5-й день месяца Посоха года Длинногривого Льва».

— Деньги вперед! — решительно потребовала мэтресса Вайли при виде пелаверинца.

Не споря, Огги многозначительно похлопал по кошельку, выданному донной Кассандрой на расходы. Недоверчивая некромантка заставила выложить на ее рабочий стол двадцать золотых, придирчиво осмотрела гонорар, и только тогда согласилась взглянуть на требующую починки вещицу.

Небрежно передав сверток, Огги, насвистывая, принялся рассматривать обиталище волшебницы. Эх, сюда бы наведаться в отсутствие хозяйки!..

— Какой старый артефакт, — заметила Вайли, придирчиво рассматривая ожерелье. — Где фрателла его разыскал?

— Господин Раддо гордится умением сохранять конфиденциальность сделок, — важно ответил Рутфер. Ему нравилось слово «конфиденциальность» — оно напоминало уютное фырчанье кошки, поевшей сливок и теперь стряхивающей с усов тяжелые сладкие капли.

Вайли скептически поджала губы. Как же, знаем мы вас… Украли, должно быть… Она ковырнула изумруды, сотворила фантом, который бойко принялся переносить узор артефактных чар на лист пергамента, и как бы невзначай поинтересовалась:

— А что, фрателла Раддо хорошо ли себя чувствует?

— Дня не проходит, чтоб фрателла не вспоминал вашу доброту, — не моргнув глазом, соврал Огги. Вообще-то, Бонифиус действительно чуть ли не каждый день вспоминал проклявшую его мэтрессу, но вот доброта в перечне эпитетов, которыми при этом награждалась Вайли, отнюдь не встречалась. — Утром, как кроветворное снадобье выпьет, так сразу велит мне молебен за ваше здравие идти заказывать. А уж когда желчегонными да вытрезвительными травками попользуется, так каждый раз и приговаривает: спасибо Агантиру Внезапному, что надоумил ее магичество меня в живых оставить, а то сотворила бы какого вампира — пришлось бы сейчас крылья отращивать, да под крышей домов вниз головой вешаться…

У Вайли немного улучшилось настроение.

— Должно быть, жалеет, что пытался меня обмануть, волосы на голове рвет?

— Уже нет, — не стал скрывать Огги. — Половина и так вылезла, а оставшиеся он бережет. Купил зелье специальное, Луса его ему в макушку втирает, правда, помогает не очень… Так что там с камушками? У вас получится починить ожерелье?

— «Починить ожерелье», — поддразнила волшебница, — сможет любой гном. Если надо всего лишь поставить изумруд на место, отправляйся к первому же попавшемуся ювелиру, сделают за полчаса и пару золотых. А восстановить заклинание, которое этот изумруд удерживал… — Вайли, нахмурившись, снова просканировала вещицу. — Восстановить заклинание может только подлинный мастер.

— Сколько, ваше магичество? — кротко спросил Огги.

Мэтресса надула щеки, высчитывая стоимость работы, потом скривилась — нет, слишком сложно. Не ее уровень.

— А может, кто-то из ваших коллег? — не унимался Огги.

— У твоего фрателлы недостаточно денег, чтоб заинтересовать мэтра Мориарти, — важно ответила Вайли. — А остальные, думаю, просто не справятся.

— Жаль, — искренне вздохнул Рутфер. — Фрателла так рассчитывал на вашу помощь, ваше магичество! Для него вы — наивысший авторитет во всем, что касается практической магии!

Бледные щеки мэтрессы покрылись румянцем. Следуя кошачьим инстинктам, Огги Рутфер сам не заметил, как открыл универсальный метод убеждения некромантов: лести много не бывает.

— Да что я, — смутилась волшебница. — Вам бы с мэтром Фледеграном посоветоваться, или даже с мэтром Пугтаклем… Хотя убедить эльфа оторваться от бесконечных медитаций еще сложнее, чем договориться с мэтром Мориарти. Но действительно — попытайтесь разыскать кавладорского придворного мага.

— Не верю, что он сможет сравниться с вами, ваше магичество! — с пафосом заключил Огги. Смахнул со стола изумрудное ожерелье, отвесил витиеватый поклон и гордо удалился.

Да… Интересно, где донна де Неро раздобыла редкий старинный артефакт? И, собственно, почему не предложила Огги Рутферу честный процент от его использования?

Вот хитрюга, не иначе, обмануть задумала.

Визит в Восьмой Позвонок начался с бесконечного ожидания. Вернее, сначала гостям волшебного замка был предложен лифт, управляемый штопанным-перештопанным зомби. От зомби шарахнулся мэтр Лео, от гномьего изобретения отказался сам Клеорн. Хозяева замка вежливо пожали плечами и указали нужную лестницу. М-да… Лучше бы они снабдили путешественников дорожными припасами — чтобы попасть в Башню Ночи, где располагались апартаменты мэтрессы Вайли, кавладорским сыщикам потребовалось два часа.

Ожидая, пока некромантка закончит разговор с предыдущим посетителем, Клеорн уселся на сундук с мэтром Фотисом, с чувством зевнул и погрузился в мрачные размышления. Чтоб им колючки под зад попали, эльфам этим… С одной стороны — спасибо, что сохранили и передали информацию, зафиксированную очевидцем преступления. С другой — что ж не потрудились попрорицать более точно? Кто тот «черный человек», которого имела в виду мэтресса Аниэль — не тот ли самый, кого боялась Шила Розенвальд?

Бред и полнейшая чушь! Не мог обычный человек прожить три с лишним столетия!

А с другой стороны… Почему бы и нет? Тому же мэтру Мориарти пошла седьмая сотня лет, покойный Кадик Ветер-Пустыни скончался в семьсот два года… Лесной одуванчик мэтр Виг, с которым Клеорн познакомился минувшим летом, вообще не помнит, сколько веков прожил, со счета сбился и пальцев не хватает…

Странные люди эти маги, что тут скажешь.

— Инспектор! — зашипел мэтр Лео. — Вы сидите на сундуке с трупом!

Клеорн от неожиданности подскочил, но почти сразу одумался.

— И что? Труп не возражает, а сесть больше некуда.

— Как вы можете?! — возмутился волшебник. — К смерти надо относиться с почтением!

— У вас будет время научиться, — согласился Клеорн. — Побеседуем с Фотисом, а заодно и спросим, возьмет ли она вас в ученики или вы будете повышать свою квалификацию под чьим-то другим руководством.

— Я не смогу! — панически закричал Лео. — Вы знаете, что здешние первокурсники вскрывают трупы людей?

— И что? — нахмурился Клеорн.

— Может быть, будет достаточно, если я смогу процитировать страницу из учебника? — волшебник принялся разбрасывать мелкие электрические искорки. — Знать бы, что здешние мэтры делают с теми, кто попался на шпаргалках…

— Боюсь даже представить, — подколол нервничающего коллегу Клеорн. Лео дернулся, будто его укусила пчела, сглотнул образовавшийся в горле комок и прошептал:

— Зачем вы это сказали? Теперь я тоже очень боюсь…

В этот момент дверь со скорпионом распахнулась, оттуда вышел франтоватый мужчина, одетый по пелаверинской моде. Клеорн вежливо приподнял шляпу, пелаверинец ответил поклоном и кроличьей улыбкой. «Где я его видел? А, — вспомнил сыщик. — Это ж помощник фрателлы Раддо. Интересно, какое дело обтяпывает старина Бони? Надо будет разведать.»

Разведать не получилось. Стоило мэтрессе Вайли увидеть тело Фотиса, как настроение госпожи волшебницы резко ухудшилось, а потому задавать ей отвлеченные вопросы Клеорн постеснялся.