Ах, как она соскучилась по своим друзьям — Напе, мэтрессе Далии, Ньюфуну, Черно-Белому Коту…

И Оску. Где ты, мой верный рыцарь?

Как будто услышав мысли девушки, мироздание решило пошутить. Оно едва различимым сквозняком всколыхнуло обосновавшиеся по углам тени, и, подняв сонный взгляд, Джоя увидела Оска, стоящего у стены.

Сложив руки на груди, он смотрел прямо на нее. Чуть нахально улыбаясь, он смотрел пристально, жадно, не отрывая взгляда. Черная и Серебряная Луны скользили по его плечам, творя из мрака и призрачного блеска волшебные доспехи, синяя звездочка обозначила рукоять кинжала… Он смотрел и улыбался — красивый, сильный, мечтающий… Мечтающий о ней, о том, чтобы еще раз коснуться ее бледной, но такой горячей кожи, прикоснуться к ней губами; молю, моя Госпожа — позволь, позволь мне быть с тобой…

Оск сделал шаг навстречу — и сердце Джои подпрыгнуло от счастья; до того невозможно прекрасен, совершенен был ее верный рыцарь. А ведь я тебя выдумала, — хотела сказать девушка. Я ведь знаю, что истинных рыцарей не существует, что у каждого есть недостатки — один зол, другой не слишком умен, третий не так уж и верен… Но ты, мой герой… Я тебя выдумала, а ты вдруг оказался настоящим, из плоти и крови. Да, ты не идеален — но ты мой… Ты мое сердце.

Рыцарь из мрака и лунного серебра взял тонкое запястье Джои и прикоснулся губами к нежной коже.

Холодно. Очень холодно.

Джоя хотела спросить, что с Оском случилось, как он добрался до Замка, долго ли продолжался его путь, раз он успел так замерзнуть, — и как раз в этот момент рыцарь поднял взгляд.

Алый. Злой. Жадный.

Отшатнувшись от перевертыша-Повешенного, Джоя попробовала сбежать. Откинув меховое покрывало, она бросилась по ледяным плитам пола, и вдруг увидела, что ее мучитель не одинок. У двери, у стен колыхались другие — кто-то с отрубленной головой, кто-то синий и искореженный, кто-то со стрелами, торчащими из ран, — и все они жадно тянули руки к ней. К живой. К настоящей…

Это было так страшно, что Джоя не выдержала и закричала.

Это действительно был он. Без привычной лиловой мантии, без посоха, и даже без бороды, прибавлявшей его внешности важности и степенности. Однако сомнений никаких не было — на лестнице, соединяющей холл и верхние этажи Фюрдаста, действительно стоял мэтр Фледегран.

Ну как живой, и не отличишь.

— Напа! — пропищала Далия, медленно карабкаясь по ступенькам. — Осторожно!

Гномка, разумеется, об осторожности имела весьма смутное представление.

— Мэтр, а что это вы здесь делаете? Вы ж вроде как умерли? Ее вон на ваше прежнее место взяли, а теперь, выходит, Далия в мою «Розочку» вернется? Хмм, неожиданно… — задумалась Напа.

Больше всего Далия сожалела о том, что не догадалась взять с кухни что-нибудь остренькое. Или тяжелое. А в кошельке мало чего осталось, и неизвестно, возьмет ли магия упрямую нежить. Придется, как всегда, действовать на свой страх и риск.

— Напа, спасайся! — завизжала алхимичка, бросаясь на Фледеграна.

Наверное, это была самая странная атака ближайших сопредельных миров: выставив хищно согнутые пальцы, намереваясь зацарапать противника ровно подстриженными ноготками, Далия усиленно отворачивалась, смертельно боясь посмотреть зомби (или вампиру? Или личу? Какая разница!) в глаза, и уж тем более — вдохнуть его запах.

— За что?! — взмолился Фледегран, без изящества отпрыгивая в сторону. Под ноги ему попалась особо жирная крыса, и он закричал с подлинной мукой в голосе: — Сначала вы напустили в замок крыс, теперь царапаетесь! Мне, между прочим, больно!

— Я не поняла, мне спасаться вообще или куда-то конкретно? — спросила Напа, увидев, что Далия прекратила сражение и стоит, донельзя напоминая вытащенную из воды рыбку — то есть вытаращив глаза и беззвучно открывая-закрывая рот. Не дождавшись ответа, гномка подошла и постучала сковородкой по ближайшей части мэтрессы: — Эу, с тобой что?

— Он… живой! — указала трясущимся перстом Далия.

Волшебник смутился, закашлялся и с неохотой признал — в некотором роде… кхм-кхм, да.

— А я, глупая, приняла вас за мертвеца! — в который раз повторяла Далия. Она смотрела на бывшего придворного мага с восторгом, не смея верить, что кошмар объяснялся так легко и просто. Паук? Призрак? Уж простите, ваша ученость, заклинание давно поставлено, персонально для вас допуск не сделан, вот защитные иллюзии и сработали. Вы тоже хороши — как теперь выводить крыс? И дезактивация вырвавшегося на свободу карза-нейсс потребует значительных усилий… не говоря уже об искусственном болоте.

Исполняя долг хозяина, Фледегран заклинаниями высушил одежду алхимички, Напа же забралась в кресло и теперь шумно прихлебывала ароматный цинский чай. Кстати, мэтр обещал, что к чаю будут поданы булочки, и где они, позвольте спросить?

Когда на пороге покоев мага появился тот самый слуга с изуродованным лицом, Далия выдала столь выразительную мимическую реакцию, что Фледегран перепугался и поспешил объяснить:

— Смесь тертой аронии и листьев календулы пополам с барсучьим салом. Помогает при кожной сыпи.

— Точно живой? — для верности уточнила алхимичка.

Фледегран, понимая, что слова бессмысленны, взял десертную серебряную вилку и слегка кольнул слугу в запястье. Выступила капелька крови.

— Другие доказательства требуются?

— Уфф, у меня просто гора с плеч свалилась… — призналась Далия.

Слуга вежливо и безмолвно переложил угощение с подноса на стол, поклонился и ушел.

— Ой, и зеркало ваше здесь! — обрадовалась мэтресса. — А я думала, куда же оно пропало? Представляете, одна из горничных клялась, что видела, как оно само ковыляло по дворцу! Умеют же люди выдумывать…

Подойдя ближе, Далия постучала туфелькой по ближайшей драконовой лапе, которая служила подставкой огромному зеркалу.

Лапа в ответ шевельнула когтями. Не то, чтобы угрожая, но показывая, что панибратством издревле не страдала. И долготерпением, кстати, тоже.

— Волшебное, что ли? — без особого пиетета спросила Напа, пока Далия с привычными воплями отскакивала в сторону.

— Разумеется, — признал Фледегран. — Вот, взял с собой, когда надумал переезжать… Пользуешься всеми этим штучками, привыкаешь, а потом вдруг понимаешь, что без них обходиться не получается. Вы ж должны меня понимать, госпожа Кордсдейл. У гномов, насколько мне известно, такое поведение преступлением не считается…

— Совершенно верно, — Напа шумно подула на чай. — Уж мы-то, гномы, знаем толк в накоплении имущества!

— Это зеркало у вас хотел одолжить мэтр Виг, — успокоившись, сказала Далия. — Ему надо разыскать какого-то родственника.

— Вот как? — удивился Фледегран. Алхимичка насторожилась: ей показалось, или удивление волшебника действительно было разыграно? — При первой же возможности переправлю сей предмет в Чудурский Лес. Помогать друзьям — это святое! Ведь правда же, госпожа Кордсдейл?

— Ага, — согласилась бесхитростная гномка. — Можно мне еще булочку?

— Угощайтесь, угощайтесь! И рассказывайте. Как там дела в Талерине?

Прежде, чем Напа справилась с откушенным кусочком, у Далии уже был готов ответ:

— Представляете, кто-то чуть короля не убил!

— Ах! — схватился за грудь Фледегран.

«Как, оказывается, сложно иметь дело с образованными людьми,» — подумала алхимичка. — «Когда подобные спектакли разыгрывает Изольда, ей достаточно рявкнуть, что сердце не там, где она схватилась, а медиальнее. А здесь… Крутит наш воскресший мэтр, ой, крутит…»

— Умоляю, скажите, его величество выжил?!

— Конечно, выжил. Правда, возникли сложности с расследованием.

— Расследованием? — снова «схватился за сердце» Фледегран. — Надеюсь, Ле Пле разыскал преступника?

— Пока нет. Требуется помощь квалифицированного специалиста. Я имею в виду — мага, магистра не ниже пятого, а лучше — шестого уровня освоения Магического Искусства, — на всякий случай пояснила Далия. — Так что — собирайтесь, мэтр, Талерин ждет вас.