321. «День распускается ярким…»
День распускается ярким
Венчиком лютика. Зной
Сияющий и жаркий
Над задремавшей рекой!..
Ласточка крылом режет
Тонкий шелк вышины;
Цветет над побережьем
Воздушный лес тишины…
Стрекозы зеленокрылой трепет,
Дробя стекло синевы,
Уплывает в лепет,
В лепет, в шелест листвы…
И в полупрозрачные ветви,
Склонившись на грудь воды,
Будто читают ветром
Оставленные следы…
И ты стоишь не дыша, внимая
Мелодии сладостного молчанья,
Всё видя, всё слыша, всё понимая
Всевидением печали.
Вставай же из мглы безвестной
На солнечный светлый пир,
С высокого берега песни
Еще необъятней мир!
СЕРГЕЙ РУДАКОВ
Сергей Борисович Рудаков родился 8(21) октября 1909 года в Воронеже в семье офицера. В 1921 или 1922 году отец был расстрелян по приговору следственной комиссии, занимавшейся расследованием деятельности офицеров царской армии. Вскоре после его гибели мать переехала с детьми в Петроград.
После окончания школы в 1928 году С. Рудаков поступил на Высшие государственные курсы искусствоведения при Институте история искусств. В 1930 году институт закрыли и С. Рудаков вынужден был устроиться на работу чертежником.
После убийства С. М. Кирова С. Рудаков из-за своего дворянского происхождения был выслан из Ленинграда и с марта 193S по июль 1936 года жил в Воронеже. Там он тесно сблизился с О. Э и Н. Я. Мандельштамами и начал работу над архивом О. Э. Мандельштама: записывал стихи с авторскими комментариями, копировал личные документы, черновики и другие материалы, со слов Н. Я. Мандельштам составлял биографию поэта.
Вернувшись в Ленинград, С. Рудаков поступил на заочное отделение Педагогического института им. А. И. Герцена, которое закончил в 1941 году. Преподавал в школе для взрослых, принимал участие в работе Пушкинской комиссии Академии наук.
С начала Великой Отечественной войны С. Рудаков воевал в частях морской пехоты на Ленинградском фронте, был тяжело ранен. После лечения с лета 1942 года служил в Москве (на нестроевой службе).
В 1943 году С. Рудаков был осужден за попытку помочь другу получить отсрочку от призыва в армию и в ноябре 1943 года снова оказался на фронте. Погиб 15 января 1944 года под Могилевом.
322. «Почтовый и лагерный строй…»
Почтовый и лагерный строй.
Без почвы построена крепость.
Случайностей лепится рой —
Решенная крепко нелепость.
События первого дня
Ты первою памятью тронешь
И видишь: ветрами меня
Встречает морозный Воронеж.
323. «Громкоговоритель, чище вытяни…»
Громкоговоритель, чище вытяни
Песню посланную небом в рестораны.
Дребезжат тарелки и стаканы…
О Кольцове, о Никитине
В сквере повествуют истуканы.
Согласие с судьбой равно победе.
Знай обо мне, о дорогая, скоро
Мы входим в бытовые разговоры,
Знакомыми становятся соседи,
Привычными — кирпичные заборы.
324. «Петровский сквер открыт семи ветрам…»
Петровский сквер открыт семи ветрам.
Его проспект линейно омывает.
Ступивший за ограду — там
В стеснительной нирване пребывает.
Деревьев мало. Сад не так велик,
Чтоб находить в нем смену впечатлений,
К заречью склон. Беспомощен родник.
Но солнце там высокое, без теней.
Чиновный дар ваятельной науки
Стоит, о щедрости уездной говоря,
И неумеренно — к подножию и в руки —
Даны Петру морские якоря.
325. «Железная дорога…»
Железная дорога
За узеньким окном.
Отпущеннику строго
Заказано — порога
Не преступать тайком.
Бессонница хранима
Ревниво, без труда…
Заснешь — проходит мимо
Соседа-караима
Седая борода.
И на прогулке тени
На каменном дворе
В завистливом терпеньи,
В восьмом часу — в смиреньи
На мартовской заре.
От лампы желтой колкой
Хоть глаз не открывать —
И станет ненадолго
Вагона жесткой полкой
Железная кровать.
326. «Травой живущая среди кустов тропинка…»
Травой живущая среди кустов тропинка,
Над нею голубые облака.
Подробность мира — круглого жука
Зелено-лиловеющая спинка.
Из детской книги белая картинка:
Учебный профиль мертвого цветка…
Оберегающая нас рука
Лучей расплавленного летом цинка.
Не холодит изменчивая тень.
В глаза глядит июньский долгий день.
Просторы воздуха жарою разогреты.
Не найденные в сосняке грибы,
Не найденные, как во сне, судьбы
До послезавтра спрятаны ответы.
Июнь — июль 1935
