Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Багрицкий Всеволод ЭдуардовичАбросимов Евгений Павлович
Аврущенко Владимир Израилевич
Артемов Александр Александрович
Афанасьев Вячеслав Николаевич
Богатков Борис Андреевич
Вакаров Дмитрий Онуфриевич
Майоров Николай Петрович
 > Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне > Стр.54
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
53
54
55
...
149

154. «Отшумела гроза…»

Отшумела гроза,
Поднималась трава
Молодая
Перед новой грозой.
Не моя ли каштановая
Голова
Поднялась перед черной
Войной?
1937 — начало 1938? {154}

155. Стихи другу

Вечер — откровенность. Холод — дружба
Не в совсем старинных погребах.
Нам светились пивом грани кружки,
Как веселость светится в глазах.
Мы — мечтатели (иль нет?). Наверно,
Никто так не встревожит взгляд.
Взгляд. Один. Рассеянный и серый.
Медленный, как позабытый яд.
Было — наши почерки сплетались
На листе тетради черновой.
Иль случайно слово вырывалось,
Чтоб, смеясь, забыли мы его.
Будет — шашки — языки пожара
В ржанье волн — белесых жеребят,
И тогда бессонным комиссаром
Ободришь стихами ты ребят.
Все равно — меж камней Барселоны
Иль средь северногерманских мхов —
Будем жить зрачками слив зеленых,
Муравьями черными стихов.
Я хочу, чтоб пепел моей крови
В поле русском… ветер… голубом.
Чтоб в одно с прошелестом любови
Ветер пить черемухи кустом.
И следы от наших ног веселых
Пусть тогда проступят по земле
Так, как звезды в огородах голых
Проступают медленно во мгле.
Мы прощаемся. Навеки? Вряд ли!..
О, скрипи, последнее гусиное перо!
Отойдем, как паруса, как сабли
(Впереди — бело, в тылу — черно).
Январь 1939 {155}

156. «Друг заветный! Нас не разлучили…»

В.В.

Друг заветный! Нас не разлучили
Ни года, идущие на ощупь,
И ни расстояния-пучины
Рощ и рек, в которых снятся рощи.
Помнишь доску нашей черной парты —
Вся в рубцах и надписях, и знаках,
Помнишь, как всегда мы ждали марта,
Как на перемене жадный запах
Мы в окно вдыхали. Крыши грелись,
Снег дымил, с землей смешавшись теплой.
Помнишь — наши мысли запотели
Пальцами чернильными на стеклах.
Помнишь столб железный в шуме улиц,
Вечер… огоньки автомобилей…
Мы мечтали, как нам улыбнулись,
Только никогда мы не любили…
Мы — мечтали. Про глаза-озера.
Неповторные мальчишеские бредни.
Мы последние с тобою фантазеры
До тоски, до берега, до смерти.
Помнишь — парк, деревья лили тени.
Разговоры за кремнями грецких.
Помнишь — картами спокойными. И деньги
Как смычок играли скрипкой сердца.
Мы студенты. Вот семь лет знакомы
Мы с тобою. Изменилось? Каплю.
Всё равно сидим опять мы дома,
Город за окном огнится рябью.
Мы сидим. Для нас хладеет камень,
Вот оно, суровое наследство.
И тогда, почти что стариками,
Вспомним мы опять про наше детство.
Февраль 1939 {156}

157. «Самое страшное в мире…»

Самое страшное в мире —
Это быть успокоенным.
Славлю Котовского разум,
Который за час перед казнью
Тело свое граненое
Японской гимнастикой мучил.
Самое страшное в мире —
Это быть успокоенным.
Славлю мальчишек смелых,
Которые в чужом городе
Пишут поэмы под утро,
Запивая водой ломозубой,
Закусывая синим дымом.
Самое страшное в мире —
Это быть успокоенным.
Славлю солдат революции,
Мечтающих над строфою,
Распиливающих деревья,
Падающих на пулемет!
Октябрь 1939 {157}

158. Бессмертие (Из незавершенной поэмы)

Далекий друг! Года и версты,
И стены книг библиотек
Нас разделяют. Шашкой Щорса
Врубиться в твой далекий век
Хочу. Чтоб, раскроивши череп
Врагу последнему и через
Него перешагнув, рубя,
Стать первым другом для тебя.
На двадцать лет я младше века,
Но он увидит смерть мою,
Захода горестные веки
Смежив. И я о нем пою.
И для тебя. Свищу пред боем,
Ракет сигнальных видя свет,
Военный в пиджаке поэт,
Что мучим мог быть — лишь покоем.
Я мало спал, товарищ милый!
Читал, бродяжил, голодал…
Пусть: отоспишься ты в могиле —
Багрицкий весело сказал…
Одно мне страшно в этом мире:
Что, в плащ окутавшися мглой,
Я буду — только командиром,
Не путеводною звездой.
Военный год стучится в двери
Моей страны. Он входит в дверь.
Какие беды и потери
Несет в зубах косматый зверь?
Какие люди возметнутся
Из поражений и побед?
Второй любовью Революции
Какой подымется поэт?
А туча виснет. Слава ей
Не будет синим ртом пропета.
Бывает даже у коней
В бою предчувствие победы…
Приходит бой с началом жатвы.
И гаснут молнии в цветах.
Но молнии — пружиной сжаты
В затворах, в тучах и в сердцах.
Наперевес с железом сизым
И я на проводку пойду,
И коммунизм опять так близок,
Как в девятнадцатом году.
…И пусть над степью, роясь в тряпках,
Сухой бессмертник зацветет
И соловей, нахохлясь зябко,
Вплетаясь в ветер, запоет.
8—9 ноября 1939 {158}
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться
54
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"174899","o":1}