Милиция, покрутившаяся вокруг фирмы после убийства кадыровцев, вскоре отстала. Явного криминала обнаружить не удалось, доказать, что сотрудницы фирмы занимаются проституцией, было трудно. Ну скрашивают девки вечера богатым мужикам, развлекают, а вступают ли в интимные связи… Кто признается? Да даже если поймать с поличным — кто засвидетельствует факт оплаты именно сексуальных услуг? Сошлись по внезапно вспыхнувшей страсти — и все. А деньги — деньги берутся за другое. За организацию досуга. Девочки прекрасно готовят, танцуют, поют, знают массу анекдотов, умеют поддерживать интересную застольную беседу. Короче, незаменимы в мужской компании. А уж для одинокого мужчины встреча с такой женщиной — просто находка. Вы считаете, стоит дороговато? Так ведь никто не заставляет… Не хотите — не приглашайте.

Конечно, сработали и взятки, щедро розданные Беловым ментам, и влияние блатного авторитета Сыча. Дело кончилось тем, что милиция потеряла интерес к фирме «Шаман». А для руоповцев ликвидация банды Кадырова стала скорее приятной неожиданностью. Они тоже не сильно стремились найти убийц.

Теперь Север мог спать относительно спокойно: безопасность нимфоманских оргий Милы была обеспечена. Да, Астру заказывали самые отпетые бандиты города, но, помня судьбу злосчастного Кадыра и предупреждения Сыча, за определенные рамки не выходили. Впрочем, внакладе не оставались ни они, ни Мила.

Север же мучительно думал, где найти такого психоаналитика, который смог бы докопаться до причин болезни Милы. Самая большая проблема была в том, что она должна полностью доверять этому психоаналитику. Подобного человека у Белова не было.

Север решил съездить в Москву. Единственным врачом, на которого он мог положиться, был Павел Михайлович. Жену Север с собой не взял, приказал ей безвылазно сидеть дома, а Витьку с Лидой попросил присмотреть за Милой. Те охотно согласились: Чекановы мучились бездельем и вынужденно замкнутым образом жизни. Мила тоже обрадовалась: она искренне любила и Витьку, и Лиду, но навязывать им свое общество стеснялась — и так чувствовала себя кругом виноватой перед всеми.

Павел Михайлович встретил Белова радушно.

— А мы с Лизаветой поженились! — первым делом заявил он. — Прости, Север, что на свадьбу тебя не позвали, но где ж тебя было искать? Ты же у нас бродячий фантом…

— Пал Михатыч, я вам деньги привез, — сказал Север, смущаясь. — Доллары… вот. — Он достал несколько пачек купюр.

— Деньги? Какие деньги? За что?! — возмутился врач.

— Ну там… На развитие больницы, на аппаратуру, на то на се… Возьмите, не обижайте, я от души…

— Дурак ты, Север. Дурак и бандит. Хватит с меня твоих денег.

— Это чистые деньги, Пал Михалыч!

— Честные? — усмехнулся доктор.

— Не совсем честные, но чистые. Справедливо заработанные. Мне очень нужна ваша помощь…

— Ну конечно! Просто так приехать у нас времени нет! Только если помощь нужна! Ладно, выкладывай. И убери свои деньги!

— Пал Михалыч, я не зря их вам даю, поверьте…

— Ладно, потом решим. Рассказывай!

Выслушав рассказ Белова, Павел задумался.

— Психоанализ… — медленно произнес он, словно пробуя знакомое слово на вкус. — Но я никогда не занимался психоанализом. Я хирург. Ну, еще администратор…

— Вы талантливый ученый. И поймите меня; Милка вам доверяет, вы спасли мне жизнь, она Богу за вас молится…

— Недавно я освоил пластическую хирургию. Получается неплохо… А психоанализ… Гм, не знаю. Не знаю, Север, выйдет ли у меня что-нибудь. Это ведь как жизнь заново начать.

— Павел Михайлович, я заплачу, я любые деньги заплачу! Поймите, мне ничего не жалко, лишь бы вылечить жену!

— Да ясно… Но не в деньгах дело… Ладно! — вдруг решительно сказал Павел. — Благодаря тебе, Север, мы с Лизой смогли пожениться, ибо с расцветом клиники обрели стабильность в жизни. Минус на минус в нашем случае дали не один огромный минус, как я опасался когда-то, а один гро-омадный плюс! Но это к слову… Лиза — главное для меня, поэтому я очень хорошо тебя понимаю. Попробую помочь. Я возьмусь за изучение психоанализа. Давай сюда свои деньги, они действительно могут понадобиться…

Из Москвы Север уезжал почти счастливый. Он был уверен: уж если Павел пообещал, то станет асом психоанализа. И сексопатологии. Павел — талант, самородок. А значит, Милку можно будет вылечить.

Когда блатной авторитет по кличке Сыч узнал, что всемогущий Столетник разыскивает и хочет ликвидировать некоего Севера Белова, то возликовал. Ведь главная примета, по которой этот Север может быть узнан, — его постоянная спутница, проститутка-извращенка, обожающая крутых. Сыч сразу понял: та, о ком идет речь, — Астра. А значит, искомый Белов — тот, кто называет себя Шаманом. Непревзойденный боец, колдун… Все совпадает. Отлично!

Оказать такую услугу самому Столетнику — это значит подняться в блатной иерархии недосягаемо высоко. Стать приближенным одного из мощнейших, влиятельнейших воров в законе. А может, даже со временем и «короноваться»… Упускать такой шанс было нельзя.

Но как завалить Шамана, то бишь Белова? Вон как круто он обошелся с Кадыром и с бойцами Володи… Подставлять шкуру под пули Сычу не хотелось. Другое дело, что в колдовство уголовник не верил. Конечно, Север этот ловок, хитер, отчаянно смел и убивать умеет. Но он — человек, а не воплощенный дьявол, как думает вконец одуревший от страха Костыль. Надо же, интеллигентный человек, подумал Сыч про Костыля, а позволил запудрить себе мозги всякой чертовщиной! Да, Белов, видимо, крайне опасен, если даже сам всемогущий Столетник жаждет его крови. Но не бессмертен же.

Сыч еще раз вчитался в текст «малявы» Столетника. Так-так-так… Девка-нимфоманка, Мила-Астра… Организовать, что ли, за ней слежку? Но Федор Ильич пишет, что выследить ее скорее всего очень трудно. Да, это, вероятно, правда, ведь Шаман появляется и исчезает, как привидение, а у сестры — его способности… Стоп! У сестры! Вот и дырка в защите неуязвимого Белова! Астра же не сестра ему, а жена! Все считают, что никому — ни сутенеру Игнату, ни Астре, ни тем более рядовым служащим фирмы — неизвестно, где базируется Шаман. Но если Астра — его жена, они должны где-то встречаться, хотя бы чтоб трахнуться! Обязательно должны! И вообще жена, да еще столь горячо любимая, знает о муже куда больше, чем может знать сестра о брате! Значит…

Свой план Сыч разработал быстро. Надо вызвать Астру «на адрес», якобы для выполнения ее обычной работы. И похитить. Сутенера Игната, который привезет девку, завалить… Нет! Каким-то образом Шаман всегда очень быстро узнает, где находится его баба. Как? Телепатия? Чушь! Сыч в телепатию сроду не верил. Тогда как? Наверно, связывается с Игнатом, постоянно курирующим Астру, и спрашивает о состоянии дел сестры… тьфу, жены. Связывается, скажем, по радиотелефону или даже по рации. Возможно, сеансы связи происходят каждый час, а то и каждые полчаса. Значит, если Игнат на связь не выйдет, Шаман сразу кинется искать свою девку. Может и найти. Вдруг машина сутенера оборудована радиомаяком? Тогда Белов примчится очень быстро, возможно, он постоянно находится поблизости, чтобы в случае опасности сразу оказаться рядом и вступить в бой. А открыто драться с колдуном Сыч все же боялся. Мало ли… Собственная шкура дороже. Так что пусть Игнат, живой и здоровый, сидит и ждет шлюху в автомобиле, он всегда так делает. Закажем Астрочку на всю ночь, незаметно увезем, парень до утра будет хлопать ушами, докладывая Шаману, что все нормально, а мы тем временем обработаем девку по полной программе. Все она расскажет про своего мужика — и как найти, и как ловчее кончить… Имеются кое-какие методы развязать язык. Здоровенные, патологически жадные мужики-бизнесмены кололись, последнее отдавали, а уж девчонка… что говорить. К утру труп Белова можно будет предъявлять Столетнику для опознания.

Штатным палачом у Сыча числился некий Алим. Кто он по национальности, точно не знал даже сам Сыч. Ясно было только, что азиат, мусульманин. Свою работу — пытки — Алим очень любил, дорожил ею и относился к делу не просто добросовестно, а трепетно. Использовал Алим только один инструмент — бич, которым владел превосходно. Он говорил: «Через пять минут наказания бичом любой легендарный батыр, рыцарь или ковбой станет моим верным рабом и с наслаждением вылижет мне зад». Сыч не раз убеждался: слова азиата — чистая правда. Даже торгаши старой закалки — стойкие твердокаменные жлобы, любившие деньги больше жизни и выдерживавшие испытания утюгом, паяльником, удавкой, так и не выдав припрятанных сокровищ, кололись после трех-четырех ударов Алимова бича. Такая эффективность позволила Сычу отказаться от иных методов воздействия на различного рода упрямцев и сделать Алима своим главным специалистом-дознавателем. Только вот беда: азиат обожал наблюдать корчи жертв, но наслаждаться созерцанием этого процесса ему приходилось обычно очень недолго: уж больно предприниматель хлипкий пошел. Хлипкий и умный. Предпочитал платить бандитам добровольно.