— Готова? Ну все, идем!

Они вышли из подъезда, стараясь ничем не выдать своего волнения. Когда проходили мимо лимузина, один опер задержал на них свой взгляд.

— Молодые люди! — окликнул он. — Пожалуйста, задержитесь!

— Да? — Север остановился.

— Предъявите документы!

Белов достал паспорта — свой и Милин. Протянул сыщику.

Оперативник был местный. В лицо Севера он не знал — за все это время Белов умудрился так ни разу и не засветиться в милиции, — но фамилию, конечно, слышал.

— Итак, Север Белов! — сказал опер с усмешкой. — Бандитский лидер межмикрорайонного масштаба! А вы, миледи, надо думать, неподражаемая Алая Роза…

— Меня зовут Мила, — возразила девушка. — Забудьте об Алой Розе…

— Как угодно, сударыня, как угодно. Но танцевали вы потрясающе, я однажды видел. И именно поэтому жалею об Алой Розе. Остальное меня не касается.

— Мы можем идти? — спросил Север.

— Подожди, касатик. Ты в курсе, что твоего шефа грохнули?

— Какого шефа? — очень натурально удивился Белов.

— Ну давай не будем прикидываться! Ты знаешь, кто я, я знаю, кто ты. Договорились?

— Кого, вы говорите, грохнули?

— Шефа твоего, Тенгиза Кунадзе. Нашли мертвым в собственной квартире с зековской финкой меж ребер. Не просветишь меня, что за разборки?

— Откуда я-то знаю, товарищ майор? — пожал плечами Север.

— Я не майор. И я тебе не товарищ. Тамбовский волк тебе товарищ.

— Интересно, почему тамбовский? Что, в Тамбове волков больше, чем в других местах? Или они там какие-то особо злобные? Не просветите, товарищ полковник?

— Я не полковник! — разозлился сыщик. — И не товарищ тебе, уже сказано! Сроду с бандитами дружбу не водил!

— Что вы все — «бандит, бандит»! Сперва докажите, что я бандит, а после обзывайте!

— Докажем! — сказал оперативник зло и неуверенно. — Подними руки!

Север незаметно огляделся по сторонам. Менты, вооруженные автоматами, словно невзначай окружили их. Если что — возьмут без проблем. Или завалят влет… Белов поднял руки.

Сыщик быстро обыскал его.

— Пустой! — констатировал он.

«Ага, так я и потащил ствол прямо к вам в зубы! — подумал Север. — Ищи дураков на Поле чудес, Буратино…» Оружие Белов спрятал в тайнике на чердаке дома. Если даже тайник найдут — а это вряд ли, — как определить, кому принадлежат пушки? Отпечатков-то на них нет, во всяком случае, беловских…

— Придется мне и вас обыскать, синьора! — обратился опер к Миле. Та покорно подняла руки. Аккуратно ощупав ее, сыщик досадливо произнес:

— И здесь пусто! Покажите сумки!

Не обнаружив и в сумках ничего криминального, мент скривился:

— Ох и надоели вы мне, господа бандиты! Скользкие, как угри. Мы бы, наверно, и об убийстве вашего Тенгиза ничего не узнали, если б его охранники сдуру не вызвали жэковского слесаря — взламывать дверь квартиры. А это делается в присутствии участкового…

— Опять вы меня бандитом… — усмехнулся Север. — Да не бандит я… Скорее ваш коллега, только без погон. Я избавил общество от куда большего числа подонков, чем вы можете себе представить, гражданин оперуполномоченный, уж поверьте…

Это была правда. Из всех разборок, которыми руководил Север, обычно ни один вражеский боец не выходил живым.

Сыщик взглянул недоуменно. Затем махнул рукой.

— Ладно! Лучше скажи мне, как во дворе твоего дома оказался лимузин Тенгиза Кунадзе?

— А лимузин его? — удивился Север.

— Зарегистрирован на него, — процедил мент.

Впрочем, Белов уже сообразил, в чем дело.

Младшие родственники Кунадзе часто разъезжали на машинах, принадлежащих Тенгизу или Дато. Брали автомобили с платных стоянок, когда хотели. Водили по доверенности. Видно, и Рамаз, прибыв из Грузии, воспользовался лимузином Тенгиза…

Не знаю, кто его пригнал… — ответил между тем Север на вопрос оперативника.

— Задержать тебя, что ли? — произнес сыщик задумчиво.

— Не надо! — вдруг вмешалась Мила, улыбаясь менту одной из самых обворожительных своих улыбок. Она уже совсем оправилась от стресса, вызванного попыткой самоубийства, и выглядела восхитительно. Легкий шарфик прикрывал синяки и кровоподтеки, оставленные петлей на шее Милы. Не поддаться ее обаянию было просто невозможно. — Отпустите нас!

— Ладно, идите, — разрешил опер. — Значит, говоришь, коллега? — усмехнулся он, возвращая Северу паспорта. Беловы двинулись прочь.

— Ух, пронесло! — облегченно вздохнул Север, зайдя за угол. — Задержали бы — боюсь, конец мне…

— И мне… — тихо добавила Мила. — Ничего, малыш, прорвемся. Главное, мы вместе…

— Короче, мне надо линять отсюда немедленно! — подытожил Север свой рассказ. — Вить, мы договаривались уехать вчетвером…

— Конечно! — воскликнул Чекан. — Лида, готова, да?

Девушка кивнула.

— Ну, тогда так! — рубанул Белов. — Снимать деньги с наших банковских счетов нельзя — Столетник наверняка их контролирует. Но мы с Милкой можем быстро продать свою квартиру — мы там так и не прописались, все недосуг было…

— Ничего продавать не надо, некогда, — заявил Чекан. — Я заранее тайком продал свою виллу. Денег полно, — он показал кейс, набитый долларами.

— Тогда отлично! — кивнул Север. — Еще нужна незасвеченная тачка. Вот с этим проблема. Хорошо бы взять ее на чужое имя…

— Чушь! — заявила Лида. — Если остановит ГАИ, права-то ты все равно будешь показывать свои. Нет, ребята, линять из Москвы нам надо электричками. Самое надежное, и документов не придется показывать. Причем сняться мы должны прямо сейчас.

— Почему? — спросил Белов.

— Ты меня восхищаешь, Север! — фыркнула Лида. — Кого только что мент шмонал — тебя или дядю Васю? Оперы наверняка выяснят, что тенгизовский лимузин привел ты. А там и трупы на дороге всплывут…

— Она права! — всплеснула руками Мила. — Ребята, едем отсюда!..

Ночная электричка все дальше и дальше уносила друзей из Москвы. В вагоне, где они сидели, других пассажиров не было. Север дремал: он единственный из всей компании за минувшие сутки так и не поспал. Впрочем, Белов умел быстро восстанавливать силы.

Часа через два Север проснулся, тряхнул головой.

— Витя, пойдем покурим. Девчонки, вы не хотите?

— Мы посидим, — Лида тряхнула кейсом, набитым пачками долларов.

— А мы сходим! — потянулся всем телом Чекан.

Парни вышли в тамбур, закурили у темного окна и задумчиво разглядывали проносящиеся мимо тревожные ночные пейзажи.

— Надо бы нам всем новые документы купить… — сказал Север, словно размышляя.

— Надо, — согласился Витька. — Документы — прежде всего. Потом осядем где-нибудь, приобретем жилье, осмотримся… Только жить мы должны тихо, не высовываться. Согласен?

— Ну! — кивнул Север. — Я железно с «бандитизмом» завязал, как поет незабвенный Аркаша Северный. Потому и предложил стволы наши сбросить…

— Может, рано мы их сбросили… — пробормотал Витька.

…Свинья и Рыло были беглые. Бежать им удалось по нелепому стечению обстоятельств: спец-транспорт, перевозивший заключенных из КПЗ в тюрьму, остановился у светофора как раз позади шикарной иномарки какого-то жирненького нувориша. И вдруг иномарка взорвалась. От нувориша остались только куски грязного сала — собственно, так и задумывали исполнители ликвидации. Но если б дело ограничилось одним нуворишем! К сожалению, окружающие машины вспыхнули, погибли многие невинные люди, а у тюремного автомобиля снесло всю переднюю часть. Свинья и Рыло, на их счастье, находились в конце фургона, поэтому отделались легкими ушибами. Но зато, воспользовавшись паникой, уголовники не преминули дать стрекача.

Терять им обоим было нечего. Свинья и Рыло, давние подельники, первый раз сели за ограбление, изнасилование и попытку убийства. Тогда они всласть истыкали ножами догола раздетую и до потери сознания затраханную девчонку. Но девчонка чудом выжила. Когда подонков взяли при попытке продать грошовые шмотки ограбленной, жертва во время опознания безошибочно указала на своих мучителей. Ребятишек посадили бы и так: у власти еще находились коммунисты, и социалистическая законность чтилась свято, суду хватило бы неопровержимых косвенных улик. Однако дебильные мозги двух преступников заклинило: оба решили, что единственной виновницей их отсидки является пострадавшая. Жертв всегда следует добивать, сделали вывод парни.