— Алло? — раздался сочный, сексуальный девичий голос.

— Здравствуйте. Давида Нукзаровича, будьте добры.

— Кто его спрашивает?

— Белов моя фамилия. Скажите, срочно.

Через пару минут — видно, посоветовавшись с хозяином секретарша соединила. Секретарши Дато вообще были отлично вышколены. Жена Кунадзе-старшего, пожилая московская грузинка, мать Тенгиза, давно жила отдельно от мужа. Он содержал ее шикарно, но для сексуальных отправлений предпочитал молоденьких русских шлюх — благо за последние годы таких девочек расплодилось во множестве. Давид отбирал самых красивых, дрессировал и рассовывал по своим многочисленным офисам. Особо приглянувшихся месяцами держал при себе, заставляя совмещать обязанности секретарши, горничной и любовницы. Надоевшую или закапризничавшую телку выгонял сразу. Кем она становилась потом — торговкой, уборщицей или проституткой — Дато не волновало. Впрочем, выбор у девиц был небогатый…

— Слушаю! — отозвалась наконец трубка солидным голосом Кунадзе.

— Батоно Давид? Добрый день, это Север.

— Север? Здравствуй, дорогой. Что случилось? Откуда знаешь мой номер?

— Чекан дал, давно, на случай крайней нужды… Батоно Давид, беда! Вы можете погибнуть…

— Как?! Как ты сказал?! Почему?!

— Это не телефонный разговор. Можно, я приеду?

Дато секунду подумал.

— Ну, приезжай. Адрес есть?

— Есть и адрес.

— Жду. Охрану предупрежу. Все. — Кунадзе повесил трубку.

Накануне Север и Чекан тщательно обсудили детали предстоящей операции. Теперь Белов должен был сработать — приближенные Дато не знали Севера в лицо…

Войдя во дворик особняка Дато, Север огляделся. Мощные кованые решетки на окнах дома смотрелись красиво: мастера-кузнецы умудрились сделать грубые функциональные железяки настоящим произведением искусства. Толстую стальную дверь, монументальностью напоминавшую дверь банковского сейфа, обрамлял сложный декоративный узор, скрадывавший тревожное впечатление, производимое ею. Белов позвонил.

Едва дверь открылась, Север увидел два наведенных на него автоматных ствола.

— Кто такой? Зачем пришел? — спросил голос с сильным кавказским акцентом.

— Север я. Белов. Батоно Давид ждет меня.

— Проходи! — разрешили охранники. — Стой! Подними руки!

Север подчинился. Его быстро обыскали.

— Через металлоискатель! — приказали грузины. Белов подчинился. Раздался звон.

— Гдэ мэталл?! — выкрикнул старший охранник.

Север недоуменно пожал плечами. Вдруг догадался, показал висящую на шее цепочку.

— Крестик крестильный.

— Сными! — распорядился грузин.

— Грех вообще-то. Ну ладно, — Север снял крест, отдал стражу. Снова шагнул в прямоугольник металлоискателя. Теперь звона не было.

— Пустой! — буркнул охранник, возвращая цепочку. — Сейчас тебя проводят! — Он нажал незаметную кнопку возле двери.

По лестнице второго этажа спустилась шикарная платиновая блондинка лет двадцати. Белова она даже не удостоила взглядом, вперив свои надменные небесно-синие пустые глаза в старшего.

— Что, Гиви?

— Свэта, проводи! — кивнул Гиви на Севера.

— Идемте! — девчонка качнула изящной головкой.

— Нравится вам здесь работать? — спросил Белов дорогой. Света величаво кивнула.

— Нравится. Работа легкая, а платят, как вам и не снилось, — девушка говорила чуть презрительно, видимо, ее обманул скромный наряд посетителя. В красивой глупой голове Светы не укладывалось, что значительная личность может так одеваться. — А зачем вы спрашиваете?

— Меня беспокоит ваша судьба! — саркастически усмехнулся Север. — Дорогие привычки дорого обходятся.

— Беспокойтесь лучше о себе! — возмутилась девушка.

— На этом и порешим… — смиренно согласился Север.

Они прошли через приемную к кабинету Кунадзе. Прямо как в советском учреждении, подумал Белов. Предбанник-накопитель, стол секретарши, вожделенная дубовая дверь святилища — апартаментов большого начальника. Да, все мы родом из развитого социализма. Кроме, пожалуй, этой расфуфыренной шалашовки. Тогда столь чванливых шлюх не водилось. Тогда леди были леди, а бляди были бляди…

— Давид Нукзарович, к вам! — заглянула между тем Света в кабинет.

— Зови! — отозвался Дато.

Север вошел, плотно прикрыв дверь.

— Проходи, дорогой, садись, — вор указал на стул напротив своего стола. — Что случилось?

Север должен был отвлечь его внимание, чтобы выбрать удобный момент для нападения. Поэтому он начал:

— Тенгиз очень обижен на вас, батоно Давид. Из-за моей жены.

— Он все еще не успокоился?! — спросил Дато грозно.

— Нет. Затаил зло.

— Затаил зло на отца?! Из-за девки?! И это мой сын?! — Дато вскочил, забегал по комнате.

— Тенгиз приходил ко мне, — продолжал Север. — Предлагал сделку. Он хотел получить Милу себе в любовницы, а за это обещал мне свое покровительство.

— Ты так ее любишь? — спросил вор подозрительно.

— Да, батоно Давид. Больше жизни.

— Советую тебе принять предложение Тенгиза. Тогда ты станешь как бы нашим младшим родственником. Мы возвысим тебя. А женщин много… Свет клином на твоей жене не сошелся, поверь. Так ты согласен? Я сейчас же позвоню Тенгизу, обрадую его… — Дато схватил телефонную трубку.

— Не спешите звонить, батоно Давид! — остановил его Север. — Я еще не все сказал вам. Дело в том, что Тенгиз собирается убить вас сразу после того, как «коронуется»…

— Что-о?! — Дато замер. — Ты врешь!

— Мне Чекан сказал. Тенгиз собирается убить вас и меня. Исполнять должен Витька. А он не хочет. Поэтому послал меня к вам.

— Тенгиз — мой сын! — зашипел Дато, приближая свое лицо к лицу Белова. — И если ты соврал… Ты плохо умрешь, если соврал! Не посмотрю, что ты спас мне жизнь!

Он нависал над Севером, выпучив глаза, и тряс указательным пальцем. Лучшего момента дождаться трудно, подумал Белов.

Стремительно вскинув обе руки, Север схватил Давида за подбородок и за макушку, резким движением скрутил голову. Раздался жуткий хруст шейных позвонков. Придержав мгновенно обмякшее тело вора, Белов осторожно опустил его на пол.

Та-ак. Теперь оружие. В ящике стола он обнаружил револьвер и пару запасных обойм к нему. Отлично! Белов засунул ствол под ремень, укрыв свитером. Покинув кабинет, Север старательно затворил дверь, улыбнулся секретарше, подошел и вдруг, выбросив вперед левую ладонь, ухватил ее за волосы, выдернул из-за стола, зажал рот, крепко вдавив в стену.

— Ша, телка! — свистящим шепотом выдохнул он. — Сейчас ты мне скажешь все, что спрошу! Заорешь — пристрелю! — Белов достал револьвер, ткнул дулом в щеку девушки. — Будешь орать?

Та отрицательно покачала головой. Ее еще недавно пустые кукольные глаза теперь наполнял ужас.

Север убрал руку, накрывавшую ее губы.

— Сколько человек здесь охраны? — спросил он.

— С-семь… — пробормотала девчонка дрожащим голосом. — С автоматами… А Дато?

— Мертв… — коротко бросил Белов. Неожиданно он насторожился, прислушался. Издалека доносился звук торопливых шагов.

— Сюда идут! — Север сильно тряхнул секретаршу. — Заложила, сука?

— У входа слышно все, что происходит в приемной! — простонала она. — Репродуктор… Прямая трансляция… Они сейчас нас обоих посекут очередями! Как быть?!

Не отвечая, Север втащил ее в кабинет.

— Что это за дверь?! — рявкнул он, указывая на небольшую дверцу слева.

— Гардероб… Зимнюю одежду вешать… — всхлипнула Света.

— А ну, давай! — Север открыл шкаф, затолкал туда девчонку, запер снаружи. Он сообразил — о том, что хозяин погиб, телохранители еще точно не знают, не слышали, слишком быстро бросились наверх. Поэтому стрелять станут не раньше, чем убедятся наверняка — убит Дато или нет.

Север поднял труп, усадил за стол, встал сзади, повернув голову Давида так, чтобы входящим не было видно его лица, и приставил револьвер к виску.

Двое охранников ворвались, сжимая взведенные автоматы, готовые мгновенно раскромсать пулями непрошеного гостя.