— Не знаю, — обернулась к нему Никки. — Самое большее — несколько часов. А может, и меньше. Рама совсем готова, осталось сделать еще десять крыльев.

Леви кивнул и принялся расстегивать рубаху.

— Хорошо. А мы за это время как раз все приготовим. Если не успеем поднять его сегодня, сделаем это завтра с утра и закончим к вечеру.

И он сел, чтобы снять сапоги и носки. Никки уставилась на его голую грудь.

— Ты… — она прокашлялась, — ты что делаешь?

Леви встал и стянул с себя рубаху. — В этой башне тридцать два фута высоты, и я хочу, чтобы на мне не было ничего лишнего. Не дай Бог, зацепишься, или… — Тут он заметил, как изумлена и возмущена Никки, и покраснел до ушей, смущенно потирая голую грудь. — Ты знаешь, я так привык, когда работал на корабле. Но если тебе неудобно…

— Да мне-то какое дело? — опомнилась она. — По мне, хоть нагишом работай.

Леви пожал плечами и полез наверх.

В его мускулах, перекатывающихся под загорелой кожей, было нечто такое, что Никки глаз не могла отвести. До она особо и не старалась. Она проводила его взглядом до самой вершины башни. Потом Никки заметила, что рядом стоит Лиана и терпеливо ждет.

— А, наконец-то ты здесь! — сказала она, словно только и ждала Лиану.

— Я стою здесь с тех пор, как Леви стал снимать сапоги, — лукаво заметила Лиана. — Просто ты слишком внимательно смотрела на него, вот меня и не заметила.

— Я просто удивилась, вот и все, — побагровела Никки. — Какая мне разница, что он делает! Пошли работать.

Лиана изо всех сил старалась не улыбнуться, и ей это удалось.

— Конечно, идем.

Время летело, а работа, казалось, еле двигалась, даже когда к ним присоединилась Эмили.

Может быть, Никки слишком часто поглядывала на вершину башенки, где работали мужчины, но, кажется, никто этого не заметил.

Когда женщины установили предпоследнее крыло, заросли полыни уже отбрасывали длинные вечерние тени. Леви с Питером как раз забивали последние гвозди в платформу, расположенную футов на шесть ниже вершины башни. Никто не заметил всадницу, примчавшуюся с запада, пока не раздался звонкий голосок:

— Эге-гей, Никки!

Все три женщины, как одна, обернулись и увидели Аманду Лоувелл, машущую им из-за изгороди.

— Какого черта ей надо? — с подозрением спросила Никки.

— Думаешь, ее прислал отец? — спросила Лиана.

— Может быть. — Никки встала и отряхнула брюки. — Пойду-ка узнаю.

Через несколько минут она была у изгороди. Аманда уже жадно глазела на верхушку башни.

Никки нахмурилась. Она не глядя знала, что привлекло внимание соседки.

— Аманда, закрой рот, — сердито сказала она. — Ворона залетит,

— Что? — Аманда моргнула и уставилась на Никки невидящим взглядом. — Я… э-э…я просто…

Ее нежные щечки залила краска. Аманда слегка тряхнула головой, словно затем, чтобы привести мозги в порядок.

— Да. Я приехала посмотреть, как у вас дела, и предупредить вас.

— Предупредить? — ядовито переспросила Никки. — А может, пошпионить и передать новые угрозы твоего папаши?

— Папа даже не знает, что я здесь. Если бы он узнал… — Аманда грустно вздохнула и повернула назад. — Да что там, я уж вижу, что только зря время потратила.

— Слушай, подожди! — Никки тотчас устыдилась собственной грубости. — Аманда, прости, пожалуйста. Я, наверно, просто устала. Мы столько работаем в последнее время…

— Я затем и приехала, чтобы узнать, много ли вам осталось, — Аманда окинула взглядом башенку. — Вы закончите сегодня?

— Леви говорит, завтра к вечеру должны управиться.

— А папа сказал, что он дал Леви время только до завтрашнего утра, а потом приедет сюда со своими людьми.

— Всего один день!

— Я понимаю. Но ведь ты же знаешь папу. Раз он сказал, значит, все.

— А ты не можешь с ним поговорить?

— Я попробую, но, наверно, ничего не выйдет. Он все три недели ворчал, что, мол, не надо было слушать этого Леви. — Ее прозрачно-голубые глаза смотрели встревоженно. — Никки, я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

— Я тоже.

Они посмотрели друг на друга, потом на башню, где Леви с Питером как раз устанавливали центральный столб.

Последние отблески заката угасали в небе, когда пятеро усталых людей наконец вернулись домой и занялись домашними делами. Съев холодный ужин, приготовленный Эмили, все завалились спать.

Когда наутро зажглись первые лучи солнца, они уже заканчивали работу по дому, перед тем как идти к насосу.

— А этот ворот не мал? — спросила Никки, показывая Леви тяжелый блок с веревками. Он как раз сворачивал толстую веревку и остановился, чтобы поглядеть.

— Да нет, не думаю. Если его хватает, чтобы поднимать сено, он должен вытянуть и механизм насоса.

Никки подошла к повозке сзади и принялась загружать в нее веревки и блоки.

— А что нам делать с Германом Лоувеллом?

— Там видно будет, — ответил Леви, перебросив веревки вглубь повозки. — Может, он еще и не покажется.

— Ты же сам в это не веришь после того, что Аманда мне рассказала, ведь так?

Леви вздохнул.

— Конечно. Но от того, что мы будем беспокоиться, толку никакого. Насколько я понимаю, надо закончить ветряк. Это наш единственный шанс.

— А если насос не будет работать, что тогда?

— Не знаю, Никки, — Леви посмотрел на нее, закрывая заднюю стенку повозки. — Никки, если что-нибудь случится, обещай мне не терять голову.

— Не терять голову? Да разве я…

— Слушай, — прервал ее Леви, — не знаю почему, но Герман Лоувелл не хочет причинять тебе вреда. Если случится худшее, ты сможешь защитить остальных. Запомни главное: ваши жизни дороже куска земли. С золотом Сайреса вы всегда сможете отправиться куда-нибудь еще и начать сначала.

Лицо у него было такое странное, что Никки сдержала негодующий ответ, готовый сорваться у нее с языка. В душе у нее пробудился страх.

— А… а ты?

— Ну, я тоже буду там, — Леви отвернулся. — Я просто хотел удостовериться, что мы понимаем друг друга.

— Леви! — Никки робко заглянула ему в глаза. — В чем дело?

— Да так, ничего.

Но когда их глаза встретились, обоих кольнуло дурное предчувствие. Леви протянул руку и нежно погладил Никки по щеке.

— Никки, я…

Но она так и не узнала, что собирался сказать Леви: в этот момент появилась Эмили с корзинкой, наполненной едой.

— А вот и я. Надеюсь, вам не пришлось долго ждать?

Леви отдернул руку.

— Н-нет. Мы только-только загрузили повозку. А где Питер?

— Доит. Он сказал, чтобы его не ждали. — Эмили поглядела в сторону сарая. — А вот и Лиана.

— Тогда, пожалуй, стоит трогаться, — кивнул Леви.

Поездка в повозке в то утро превратилась для Никки в настоящую пытку. Она так торопилась, что готова была спрыгнуть с повозки и бежать вперед. Когда они наконец приехали, Никки с трудом удерживалась, чтобы не наорать на своих спутников: ей все казалось, что они не ходят, а ползают как улитки.

Несмотря на то, что работали все вместе, потребовалось не меньше часа, чтобы присоединить готовый механизм к неуклюжей коробке передач. Но в конце концов все было готово, можно было поднимать его на башню. Едва Питер успел закрепить наверху блок с веревками, как Лиана вдруг вскрикнула. Все обернулись и посмотрели за изгородь.

На холме появился Герман Лоувелл с дюжиной всадников. Все они держали винтовки наготове, и лица их не обещали ничего хорошего.

Леви с беззаботным видом взял свою винтовку и направился навстречу Лоувеллу. Только по твердой решимости на лице Леви можно было догадаться, что для него это не просто дружеский визит.

Никки лишь сейчас поняла, что он имел в виду. Сердце у нее упало. Она готова была схватить свою винтовку и броситься на помощь Леви, но обещание, данное ему, удержало ее. Вместо этого она положила винтовку на колени — Никки умела стрелять навскидку.

— Доброе утро, мистер Лоувелл! — раздался густой голос Леви. — Зачем это вы к нам в такую рань?

— Три недели прошли, Кентрелл, — Герман Лоувелл указал на пустые поилки. — Я не вижу воды, которую вы обещали.