Я подумал, что раньше действовал так же. Помнится, в школе, когда задача не решалась, так мы иногда до драки доходили. Может, и правда, не стоит так сильно волноваться? Суэви иногда приходят в голову удивительные мысли.

Мы вошли в шлюз, прошли дезинфекцию. Не успели мы закончить дезинфекцию, как Суэви воскликнул: "Каждое сомнение имеет право на осмысление!" Его начало трясти, а лапы начали подниматься к лицу.

– О, нет, Суэви, хоть скафандр сними!

Шлюз у нас устроен таким образом, что мы залезаем в скафандры прямо из корабля, как в шкаф, через дверцу в спине скафандра. Потом закрываешь дверь скафандра, закрываешь дверь корабля, и готово – можешь отправляться в космос. То есть наши скафандры висят в шлюзе, спиной к нам. Очень удобно при срочном покидании корабля. Но сейчас для того, чтобы добежать до Суэви, мне пришлось огибать шлюз. Едва я успел выскочить из своего скафандра, забежать в шлюз через общую дверь и сдернуть с нашего дракона скафандр, как Суэви свернулся в клубочек и впал в спячку. Я попытался взять его на руки, но скользкий шарик, в который превратился Суэви, выпал у меня из рук и шмякнулся об пол. Суэви даже не пискнул. Хорошо, хоть гравитация тут слабая. Пришлось вызывать Грумгора и тащить Суэви на носилках. Прикрепили его к койке липкой лентой, на всякий случай. Вдруг придётся срочно стартовать.

Запасы липкой ленты скоро закончатся, как и многие другие запасы. Нам срочно пора на базу.

Это событие состоялось примерно на шестой неделе нашего пребывания на базе. А на восьмой недели мы поняли, что оставаться тут мы больше не можем. Патрик сначала уговаривал, потом умолял нас не идти на верную гибель. Мы упорствовали. Тогда Патрик предложил взять "Чёрного Орла", – он считал, что так у нас будут выше шансы на выживание. Мы отказались. Тяжеленная махина этот крейсер. Если придётся удирать, то воды на него не напасешься. Тогда Патрик предложил взять хотя бы новые боевые системы, новые ракеты и программное обеспечение. Это мы взяли с удовольствием. Особенно мне понравилось программное обеспечение. Оно позволяло обнаружить даже те ракеты, которые совсем не отражали света и радиоволн. Эти программы обнаруживали летящие объекты по затенению видимых звезд и мельчайшему излучению тех атомов, которые попадались ракетам на пути.

Но сразу стартовать мы всё равно не смогли. Даже беглое ознакомление с собранными экипажем "Чёрного Орла" технологиями потребовало целого месяца. Пока мы с Птитром корпели над знаниями, остальная команда ремонтировала крейсер и устанавливала на нашем корабле новые боевые системы. Суэви проспал три недели, вылез из кокона бронзовым драконом. Красивый, сияет, как начищенная медная медаль, вот только исхудал весь и сильно уменьшился в размерах. Ест теперь за троих, отъедается. Если он не ограничит аппетит, кормить его скоро будет нечем. Он стал ещё более тихим и задумчивым.

После установки нового оружия потребовалось сделать несколько вылетов для пристрелки оружия и тренировки стрелков. Потратили несколько учебных ракет, зато научились наводить ракеты на цель. Стоунсенсу сделали выносной пульт управления кормовой стрелковой установкой. Теперь он тоже может быть стрелком. До этого он числился наблюдателем и разведчиком в радиоэфире.

Последние дни перед отлетом тянулись медленно и тяжело. Постоянно находилась тысяча совершенно неотложных дел, но я осознавал, что это я просто тяну время. Наконец я разозлился и приказал приготовиться к отлету, невзирая ни на какие дела. На следующий день мы стартовали.

Неожиданная проблема возникла только с программатором полета. Есть у него такое поганенькое свойство – пока не введёшь цель полета, он не дает включить корабль. Грумгор долго думал, что ввести в качестве цели, и ничего не смог придумать, запросил помощи. Я посоветовал ввести фразу "Поиск критерия оптимизации". Программатор, что удивительно, эту тарабарщину заглотил без протестов.

Перед вылетом я подарил старикам по пачке сухого корма. Старики расплакались, долго вертели в руках стандартные армейские упаковки, внимательно читали инструкции, всё до последней буковки, от названия до кода производителя. Так, как будто видели их впервые в жизни. Не открыл ни один.

Старики вышли нас проводить – не на корабле, а пешком. Пришли к нам в пещеру – ангар, в которой разместили нас часчи. Стояли молча, даже руками не махали. В скафандрах было ещё заметнее, насколько они старые. Стояли они, неестественно сгорбившись, тяжело опираясь на палки. Не от того, что тяжело было стоять – гравитация на базе часчей очень слабая. Тяжело преодолевать силы, возникающие от избыточного давления внутри скафандров. Мне, молодому, и то тяжело постоянно держать спинные мышцы в напряжении. Стояли старики до самого последнего момента, до тех пор, пока не пришло время запускать двигатели.

Часчи изобразили честных парней и предложили нам компенсировать недополученные ресурсы знаниями. Мы хотели отказаться в пользу "Чёрного Орла", но часчи сказали, что те у них и так на пожизненном пансионе. Тогда мы, конечно, согласились. Полученные файлы заняли довольно много места. Разбираться в них времени не было, и мы просто забросили их в память компьютера. На всякий случай сделали резервные копии на кристаллах (их предоставил Патрик). Запись была низкой плотности, чтобы не повредилась при телепорте. По этой причине архивы оказались довольно тяжелыми и объёмными. За отсутствием другого места пришлось повесить их в туалете. Теперь в туалет надо заходить, наклоняя голову налево, иначе получишь по голове сокровищами древних цивилизаций.

До самого конца я так ничего о часчах и не узнал. Я даже не знаю, как они выглядят. Они неплохо научились скрываться. Что, впрочем, можно понять, при той жути, которая творится в космосе.

– По местам стоять, со швартовых сниматься! – рявкнул динамик, на этот раз голосом Грумгора.

Никаких швартовых у нас, естественно, нет, мы висим недалеко от базы часчей, от которой мы только что отошли. Мы планируем поступить следующим образом: в начале мы перейдем туда, где нас нашел "Чёрный орел". Оттуда мы пошлем на базу сигнал о прибытии в контейнер на Вентере и уйдём с той точки, с которой посылали сигнал (на случай, если вместо бакена – ответа пришлют бомбу). Потом, получив ответ, мы возвратимся на базу, но "промахнёмся" и выйдем из телепорта немного в стороне.

Базу охраняет линкор Космофлота, и это очень большой мальчик, с которым нам лучше не связываться. Лучше вывалимся подальше от базы и поразнюхаем обстановку издали. Очень простой план. Слабых мест почти не видно.

Грумгор в этом вылете опять исполняет обязанности первого пилота. После того, как с ним случилась истерика, Грумгор долго ходил испуганным. Уступал всем дорогу, жался к стенам и смотрел на нас с самым заискивающим видом. Даже попытался отказаться от места пилота. Я с ним поговорил немного, оказалось, что в их мире тех, с кем от страха случается истерика, за людей после этого вообще не считают. Я его успокоил как мог, сказал, что у всех есть тот предел, за которым они не могут себя контролировать. Потом я приказал Грумгору взять себя в руки и не мучиться.

– Закрыть скафандры. Подготовиться к прыжку, – командует Грумгор.

– Второй пилот готов.

– Птитр готов.

– Бий У готов. Стоунсенс закреплён и проверен.

– Фиу Лаи готов.

– Волд готов.

– Проверить герметичность.

– Герметичность. Утечка в пределах нормы.

– Реактор на максимал, устройство телепорта включено, начинаю отсчет. Пять, четыре, три…

Я проверяю координаты. Собственно говоря, проверять нечего, мы поначалу переходим на координаты "четыре нуля". Оттуда и будем сигналить на базу.

– Подтверждаю координаты.

– …два, один.

Пространство закругляется вокруг нас и ласково принимает в свои объятия. Через какое-то мгновение мы вываливаемся в уже знакомой звёздной системе, которой мы так и не удосужились дать имя.