Инопланетники тоже уже кое-что понимают и сохраняют такое же ледяное молчание.

– …и я уверен, что курсанты с честью оправдают затраченные на них ресурсы, – заканчивает идеолог.

Строй стоит. Идеолог удивленно осматривается по сторонам.

– По машинам, – тихо говорит Ли Чан. Микрофон установлен только на трибуне, которую занимает Главный Идеолог базы.

– По машинам! – завывает идеолог.

Народ погрузился в бронетранспортеры, и мы двинулись. В этом выходе я за рулем, соседними БТР также управляют ребята из числа тех, которые работали с техникой ещё на своих планетах. Начальство решило подстраховаться и посадило за руль тех, кто кажется более вменяемым. Главный Идеолог разместился на командирском сидении позади меня.

Стоунсенс, мыслящая жидкость и ещё несколько ребят из тех, кто ездит на платформах, потянулись следом. Что они будут делать во время атаки – одним космопсихологам известно. Их хотели оставить на базе, но стоунсенс устроил форменную истерику и заявил, что не желает пропускать такое представление. Космопсихологи их поддержали, и в итоге им разрешили ехать сзади.

Подошли к рубежу атаки. Космопехи подорвали между нашими БТРами несколько взрывпакетов, для декораций. Никто из десанта не забился в истерике. Удивительно. По сигналу высадки инопланетный народ храбро посыпался через десантные люки наружу, а затем побежал после этого в атаку, и даже в правильном направлении. Ещё неделю назад они прыгали из люка (а люк у БТРа сзади) и бежали в том же направлении, в котором и высадились. То есть назад.

Между скалами начали ездить роботы и постреливать шариками с краской. Почти настоящий бой.

– А ты, почему ты не поддерживаешь своих огнем? – рявкнул Главный Идеолог на Бий У, которая исполняла у нас функции башенного стрелка.

– Так не видно же никого, – попыталась объясниться Бий У. Роботы и правда то выезжали из-за скал, то прятались. Стрелять по ним смысла не было.

– Открыть огонь! – прервал её объяснения идеолог и высунулся из переднего верхнего люка, очевидно, для того, чтобы придать атаке большую силу с помощью интенсивных размахиваний руками. Очень глупо.

Чтобы понять то, что произошло далее, надо знать устройство БТР. Башня у него находится почти посередине, чуть смещена вперед. Так, что срез ствола находится почти точно на уровне переднего верхнего люка. В тот момент, когда Главное Идеоложество высунулось из люка, Бий У решила исполнить его приказ и выпустила длиннющую очередь по беззащитным камням, лежащим перед скалами. Учебный режим у 20-мм электромагнитной пушки – это, конечно, не то, что боевой, когда она палит гиперзвуковыми снарядами, но тоже неплохо. Броня у БТРов от отдачи иногда трескается. Главного Идеолога спасло от катастрофических повреждений головы только то, что атмосфера на Вентере разреженная, а также то, что на нём был скафандр. Он рухнул обратно в кресло с глазами, вылезшими из орбит, и что-то невнятно заголосил.

Я уткнулся в руль и изо всех сил старался не заржать. Всем новобранцам все сержанты на всех континентах Земли (а теперь и на Вентере) всегда говорят при первом знакомстве с БТРом: "Никогда не высовывайте свои глупые головы из передних люков БТР! Хотите полюбоваться на окрестности – лезьте в задние люки или в башню!" На обычно следующий за этим наивный вопрос: "А зачем же они сделаны?" следует свирепый ответ: "А чтобы были!" И это при том, что из пушки обычно больше двух – трех выстрелов за раз не делают. Высшим шиком считается отстрелять положенную сотню снарядов по одному. Так учат всех, в том числе и наших инопланетников. Но Главный Идеолог, очевидно, очень давно проходил эту науку, а может, и не проходил совсем. Он что-то прохрипел, а затем с силой стукнул Бий У по ноге:

– Дурачина! Ты что делаешь?

– Выполняю Ваш приказ, – искренне и недоуменно ответила Бий У, свешивая свою огромную добрую трехглазую морду из башни БТРа внутрь боевого отделения.

Идеолог разразился неизвестными Бий У ругательствами. Та, видимо, решив, что не расслышала, сделала то, что подсказывала ей практическая сноровка: схватила его "за что поудобнее" и прислонила шлем его скафандра к своему. Мы часто так делали во время тренировок, это лучше, чем долго искать нужную частоту и орать по радио. Это считалось не очень вежливым, но между своими допускалось. Бедняга Бий У считает всех "своими", разумными, доброжелательными и способными понимать других людей. Беда была в том, что "чем поудобнее" оказалась шея Главного Идеолога, а хватка рук у Бий У достигает силы в несколько сотен килограмм.

– Атака Главного Идеолога! Атака Главного Идеолога! – заголосил последний, трепыхаясь у неё в руках.

– Зачем тебя атаковать? – удивилась Бий У.

– Отпусти его, – скомандовал я.

Главный Идеолог, получив свободу, рухнул на пол, а затем рванулся к ручке открывания десантного люка. Он выскочил вон из БТРа и помчал назад, в тыл, истошно завывая на ходу. Люк, кстати, не закрыл. Наступающие курсанты удивленно остановились, командиры взводов начали запрашивать у меня, действительно ли им приказано атаковать офицера (устройство связи у него было настроено так, что его слышали по радио все). Я взял командование на себя, приказал им продолжать атаку, а сам попросил базу подобрать нашего горе – вояку. На мониторах заднего обзора было видно, как вскоре его подобрал штабной БТР.

Взяли ли мы назначенные позиции? Конечно, взяли. Стрелки из башенных орудий БТР ухитрились не попасть ни в кого из своих, водители сумели никого не задавить. Я отозвал Грумгора из цепи и посадил его за руль, а сам благополучно руководил атакой до самого конца. Хитрое ли дело? В училище этих учебных атак было очень, очень много. Да и руководить-то было особенно нечем. Как курсанты добежали до позиции роботов, так их и перестреляли, почти в упор. Правда, почти все атакующие получили от них по одной – две пульки с краской. В реальных условиях это означало бы смерть, но у нас же учения. Да и не стали бы мы в реальных условиях переть в лоб на окопавшегося на высоте противника.

Результаты учений сочли успешными. Главный Идеолог накатал рапорт о том, что на него напал дикий инопланетник, требовал расстрелять Бий У в пример всем остальным курсантам. Мы написали ответные объяснительные, на нас долго орали и топали ногами, но в итоге всё закончилось хорошо. В том смысле, что никого не наказали. Мне даже объявили благодарность за руководство атакой. Устную, разумеется.

Инопланетный народ при виде Идеолога теперь сразу начинает хихикать. Думаете, тот застеснялся и перевёлся в другое место? Ничуть не бывало. Носится по базе всё с тем же гордым и бодрым видом, учит народ правильно принимать свой ГМС.

Перед космическими полетами нас решили научить летать в атмосфере. Программа нашего обучения и так невероятно затягивается, почти на год, и начальство решило, что раз уж учить – так учить по полной программе. С Земли привезли специально созданный для нас проект, по которому из местных материалов техники слепили многоместный высотный планер. Органы управления у него внутри подобны тем, которые стоят на настоящих боевых космических кораблях. На этом планере нас будут затягивать ракетным челноком в высокие слои атмосферы, откуда мы должны будем спланировать и сесть на аэродроме около базы. Вроде бы как всё просто, но предчувствия у меня самые нехорошие.

При предварительном распределении Суэви и Птитр попали в летчики, я – в навигаторы, а Грумгор в бортинженеры. Все остальные сидят на радарах и стрелками. Грумгор ужасно обиделся и дулся целый день (он хотел стать лётчиком), до тех пор, пока Суэви без каких-либо усилий не разнес его в игрушке – леталке четыре раза подряд. У Суэви мозг лучше приспособлен для ориентирования в трехмерном пространстве, да и с математикой у него получше. Его победы были вполне закономерны. После этого Грумгор проникся к Суэви глубоким почтением. Совершая ритуальные поклоны (так положено поступать в его мире по отношению к тем, кто сильнее), он просил Суэви стать летчиком.