Я была расстроена вчера.

Из-за Вики.

И торопилась.

Могла пропустить этот нолик.

2 вместо 20.

Один маленький нолик.

В договоре, который уже проверили все, кто только мог.

Не могла.

Могла?

— Марта?.. — услышала я сквозь головокружение участливый тон.

В ладонь ткнулось прохладное стекло стакана. Я сделала большой глоток воды и подняла глаза на Матвея.

Матвей смотрел на меня сверху вниз. Слегка самодовольно и равнодушно улыбаясь.

Ему явно нравилось мое уязвимое положение и то, что я полностью в его власти.

— Видишь ли, я параноик, — снисходительно пояснил он. — Поэтому у нас везде тройное резервирование документов. И версионность. Замести следы так, чтобы никто не догадался — в принципе невозможно.

Я смотрела ему в лицо, не понимая, к чему он клонит.

— Правки были сделаны после окончания рабочего дня, — пояснил он.

— Моего?

— Они совпадают. Ты же у нас не задерживаешься ни одной лишней секунды!

В его голосе звучали яд и досада. Но в этот момент меня потихоньку начало отпускать.

— То есть, документ не ушел? Нет, стой! — прервала я саму себя. — Ушел же! Но…

Я протянула ему стакан с остатками воды, он забрал его и отойдя, присел на край стола.

— В твоей версии удалили одну цифру. С твоей учетной записи. Очень чисто и красиво.

Напряжение, сжимавшее мое тело, как железные обручи, начало отпускать.

Это была не моя ошибка. Все хорошо. Все в порядке.

Но уже через мгновение до меня дошло самое главное:

— Кто-то меня подставил?!

— Да. — Матвей кивнул.

— С моей учетки? Но я же заблокировала ноут!

— Логинились не с него, а с машины Ангелины. Так как Миле я пока данные не давал — значит, кто-то из наших. Я попросил айтишников все досконально проверить.

— Но как ты вообще это заметил?

Матвей сложил руки на груди. Его полуулыбка стала жестокой и ядовитой. Я начала подозревать, что ответ мне совсем не понравится. Но прятаться от проблем всегда тяжелее, чем решать их.

— Если бы я не был параноиком… — напомнил он. — Мне бы все равно очень не понравилась фраза, которую я случайно услышал. «Сюрприз для феминистки». У меня возникли сомнения, что речь о тортике в честь твоего первой зарплаты.

— Но почему? Матвей? — я нахмурилась. — Даже если сюрприз неприятный, зачем тебе меня спасать?

— Ты здесь работаешь на меня. И все атаки, направленные на тебя — задевают и мой бизнес. Поэтому я пошел проверять. Хочешь узнать результаты?

— Хочу.

Он покачал головой, словно не веря, что я ответила, не задумываясь.

— Фразу про сюрприз сказала Нина, — он загнул один палец. — По записям с камер в офисе после окончания рабочего дня осталось три человека. Оля, Макар из АХО и Валентина Валерьевна, — он загнул второй.

— Так…

— Компом Ангелины иногда пользовалась Регина. И близко с ней дружила. В общем, подозреваемых уже пять человек и между тремя из них есть связь. Поэтому я просто взял остальных подружек из компании Оли, Нины и Регины и попросил проверить их логи. В браузере Вики оказалась полностью стерта история за вчерашний день.

Я сглотнула горечь во рту.

— Но ты же помнишь, что я… — начал Матвей.

— Ты параноик.

— Верно. Поэтому восстановить историю легко — логи на прокси-серверах, DNS-запросы и система мониторинга. Даже если бы она заходила со своего телефона, но через наш вайфай. Но она не додумалась.

— Вика, да? — спросила я.

— Вика, Оля, Регина, Нина. Вероятно, еще Аня. Можем хоть сейчас открыть их внутренний чатик и узнать всю историю заговора. Хочешь?

Я покачала головой.

— Нет. Клиент получил исправленный договор?

— Да, я проверил, что ты отправила нормальную версию, которую потом изменили на кривую. Откатил ее и попросил использовать именно этот договор. И я все еще хочу, чтобы ты присутствовала на подписании.

— Для красоты? — горько уточнила я.

— Нет, чтобы показать заговорщицам, что план не удался.

— Тогда я лучше поработаю.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть выражения лица Матвея. Можно понять, почему его так развлекала эта история. Его стереотипы о женском коллективе, как о кобле змей, только что получили подтверждение.

А мне нужно было время, чтобы как-то справиться с болезненным разочарованием в этом самом женском коллективе.

Хотя бы пару минут.

— Хочешь — я их всех уволю? — вдруг спросил Матвей. — Регину, Вику, Олю, Нину. И всех, кто еще окажется причастен.

— Нет.

— Почему? — искренне удивился он. — Ну хотя бы пиздюлей ввалю и оштрафую.

— Не хочу, — сказала я, наконец справляясь с головокружением.

Все тело ныло, будто я только что пробежала «Айронмен», а потом меня сверху еще и побили.

— Думаешь, правильно оставить такое блядство безнаказанным? — с любопытством спросил Матвей.

— Это не их вина.

— Опаньки! А чья?!

— Твоя, — спокойно сказала я, открывая глаза и ловя его изумленный взгляд. — Это ты провоцируешь ревность, соперничество и зависть.

— Ну нихрена себе… — в голосе Матвея зазвенели ноты восхищения. — Ты необыкновенная женщина, Марта, я тебе уже говорил? Еще и меня обвинила! Восторг!

— Ты зря думаешь, что я не в курсе, что тут у вас происходит, — я покачала головой. — Ты специально устроил для меня шоу с Милой, чтобы вызвать ревность. Ты намеренно играешь с поклонницами в «холодно-горячо» и катаешь их на эмоциональных качелях. И да, я в курсе, как ты поступил с Викой, так что не сомневаюсь, что и с остальными было то же самое. Ты сам этот змеюшник развел и сам его сознательно поддерживаешь.

— А, так Вика твоя подруга… — понимающе протянул Матвей. — Ну, логично. Соболезную.

— Ну вот нахрена это все делать?

— Влюбленные бабы работают лучше, — равнодушно ответил он.

Даже не стесняясь. Как будто все в порядке вещей.

Будь я помоложе, мне бы стало интересно. Еще лет пять назад я не могла устоять перед откровенными ублюдками, которые даже не пытались притворяться нормальными людьми.

Мне хотелось разобраться — зачем они это делают?

И еще больше — почему не скрывают своих мотивов?

«Да, я охуел — ну и что?» — завораживало меня, словно красота марсианских пустынь.

Чуждое, непонятное, непредставимое.

Теперь — нет. Устала, заскучала, постарела, наверное.

Какая разница, почему мудак — такой? Главное, что от него стоит держаться подальше.

Матвей дотянулся до бутылки с водой, открутил крышку, сделал глоток, помолчал.

— Допустим… — произнес он наконец. — Допустим, я — мировое зло и во всем виноват. Но почему ты не хочешь их наказать?

— Потому что я на стороне женщин, — пояснила я, даже не надеясь, что он поймет.

— Ты же феминистка! Ты должна хотеть им отомстить!

— Странная логика. Именно поэтому я не хочу им мстить. Даже если они не правы. Мужчины всегда выступают на стороне мужчин, даже если те не правы. Вот и я.

Матвей отставил бутылку и скрестил руки на груди.

— Твои подружки не постеснялись тебя подставить, а ты все равно за них. Вот поэтому ты мне и нравишься, Марта. Ты не такая, как все.

— Мужчины любят говорить, что им нравятся «не такие», но сами все равно ожидают такую же, как другие. Например, ты. Используешь на мне те же приемы, что и на остальных. И бесишься, что они не работают.

Матвей, казалось, задумался.

Просветления я не ждала, но мне было, о чем подумать самой.

— Давай тогда тебе премию дам? — предложил он после паузы. — Их наказать нельзя, но можно наградить тебя. Или зарплату повышу. Хочешь?

— Нет, — сказала я тихо. — Хочу уволиться.

Конечно, он такого не ожидал.

От него просто так не уходят. Либо вперед ногами, либо в дурку. Других вариантов нет.

Каждое заявление «по собственному» без предварительного приказа — выстрел в спину.