Морду дракона перекосила злоба и ненависть, но он понимал, что недруг не шутит, поэтому, сжав от временного бессилия кулаки, раздраженно спросил:

– Чего ты хочешь, Роттергран?

– Хочу получить ответы на некоторые свои вопросы.

– Какие? – его голос буквально клокотал злобой.

– Ты развязал самую кровавую войну в истории, уничтожил всех драконов Континента, и это я ещё не считаю человеческие жертвы. Для чего ты это затеял?

– Нам нужен Исток. Сейчас он находится не в тех руках! – прорычал Император.

– Не в тех, то есть не в твоих? – насмешливо уточнил отец. – И войну ради него развязал?

– Да! Вы, людишки, не понимаете драконьей природы. Мы не терпим, власти над собой. Это война всё равно рано или поздно началась бы, я просто успел первым, – осклабился Нигалексис. – Тот, кто владеет Истоком, владеет абсолютной властью и силой. И кто-то из моих сородичей обязательно предпринял бы попытку им завладеть. Я даже знаю, что кое-кто вынашивал подобные планы.

Перебравшиеся на мою талию ладони Максиэра нервно сжались, причинив легкую боль, и резко прижали меня к его груди, но я не стала акцентировать на этом внимание, понимая, что прозвучавшие ужасные откровения и меня задели за живое.

– Ну «кое-кого» бы и убрал. Остальные чем помешали? Вы и детей не пожалели, – горько усмехнулся папа.

– Их на тот момент не было ни в одном клане, – ядовито прошипел озлобленный Нигалексис.

Император бросил многозначительный взгляд на пытающуюся освободиться из пут драконессу и скривился в злорадной улыбке.

– Зачем ты убил мою жену и ребенка? – сурово спросил отец.

– Исток подчиняется только Хранительнице, коей может стать любая подходящая ему носительница драконьей крови. Ты же не соизволил узнать родословную своей жены, чьим потомком она являлась. И был слишком высок шанс, что родиться девочка. Я не мог так рисковать, – поиграл бровями полоумный дракон.

Слушая его излияния, я четко понимала, что у него явно проблемы с психикой и мозгами. А имеющий безграничную власть сумасшедший сильный дракон безумно опасен для всех живых существ. Боги, кому противостоит мой отец! В этот момент я поняла, как сильно я им горжусь!

– Тогда почему же ты, исходя из своей логики, оставил в живых сына и племянников? – недоумевал папа.

– Это временно. Пока мальчики полезны мне, а они скоро пригодятся и постоянно голодной Лидевии, после чего с чувством выполненного долга смогут отправиться к праотцам.

– Ты – монстр, Ноттервил, – горько выплюнул свой вердикт мой отец. – Не боишься, что парни обо всем узнают и убьют тебя?

– Нет, – рассмеялся каким-то диким смехом Нигалексис. – Они никогда не смогут причинить мне вред. Я всё продумал заранее, в их глубоком детстве. Они мне не страшны.

Ужас! И мрак! И это говорит отец?!

Пальцы держащего меня за руку Максиэра болезненно сжали мою ладонь, но я терпела, понимая, как страшно услышать сыну подобные речи отца. Я словно сама ощущала его эмоции: через меня проходили боль, гнев, разочарование. Максиэр наверняка изо всех сил сдерживал себя, чтобы не пойти и не высказать Императору всё, что о нем думает. Даже моя новая соседка вела себя так, словно плакала внутри, свернувшись клубочком под сердцем. Моей родной магии эти страдания не нравились, поэтому она в очень недовольном настроении утешающе окутала грустящую подружку, подавая мне сигналы, что обидчика она ни за что не простит. Я с ней полностью солидарна! Не простим. И накажем.

– Вы оба останетесь здесь навсегда. Я не позволю вам погубить мир и всё в нем живое, – холодно постановил папа, видимо, устав слушать бред сумасшедшего старого дракона.

– Не много ли на себя берешь, Роттергран? – злорадно огрызнулся Император.

Его пальцы ожили, явно выплетая какое-то заклятие, и помещение стало медленно, но верно наполняться Тёмной стихией, скорее всего, незаметной для глаз отца.

Была бы я чистым Светлым магом, каковой являлась до недавнего времени, я бы тоже не заметила происходящего, но сейчас во мне поселилась очень полезная соседка, которая несмотря на свои эмоциональные переживания, откровенно указала мне на готовящуюся подлянку.

Видя грозящую папе опасность, я деактивировала арт невидимости и попыталась быстро высвободиться из рук Максиэра, но сразу у меня это не получилось:

– Пустите, быстро! – еле слышно грозно прошипела на своего «пленителя».

– Нет, там опасно! – визуализировался вслед за мной принц.

«Да что вы говорите!», – чуть не вырвалось у меня, и вместо пререканий я от души ударила пяткой ему по пальцам ног, что заставило дракона отскочить, моментально меня отпустив.

– Тебе это даром не пройдёт! – охнул злой Максиэр, но мне сейчас было не до его терзаний.

– Лучше посмотрите, что происходит и помогите! – рыкнула в ответ, кивком головы показав на творящееся в зале.

Ноттервил-младший о чем-то крепко задумался, а потом, приняв для себя какое-то решение, произнес:

– Стой тут, если что, подстрахуешь.

– Что Вы задумали? – испуганно воскликнула чуть громче возможного я, схватив принца за рукав. – Вы не сможете противостоять отцу, Вы же слышали, что он сказал?

Дракон поморщился, но всё же ответил:

– Смогу, я давно не тот послушный мальчик, которым он хочет меня видеть. Он говорил, что я не смогу навредить ему, но не подумал про свою дракварку.

В глазах принца вкупе с болью проявилась откровенная ненависть. Такие чувства очень плохие советчики в подобных требующих хладнокровия и концентрации обстоятельствах!

– Максиэр, пожалуйста, не делайте поспешных шагов!

Мои руки уперлись в его грудь, словно пытались не пустить его в плохо просчитываемое будущее, ожидающее молодого дракона за дверями.

– Надо же, ты впервые сама назвала меня по имени, – невесело усмехнулся принц, а в моей душе поднимались бури, вихри, ураганы переживаний и страха за него. Странно, но я даже за отца так не переживаю, как за этого наглого дракона!

– Хотите, еще раз назову, только не идите туда в одиночку! Позовите хотя бы Ваших братьев на помощь! – взмолилась я, пытаясь отговорить его от совершения безрассудного поступка.

– Он услышит, – кивнул в сторону комнаты сосредоточенный Максиэр. – Эффект неожиданности даст больше пользы. Да и не успеют они быстро здесь появиться.

– И что Вы будете делать?

– Убивать ослабевшую дракварку.

– Нет! Он Вас за нее убьет на месте!!! – пропищала я в панике. – Я пойду с Вами!

– Нет, ты останешься здесь и вмешиваться не будешь. Мы с Роттерграном всё сделаем сами.

И тут я решилась на крайний шаг, который, возможно, охладит пыл разъяренного дракона: обняла его лицо руками и крепко прижалась к его теплым и таким манящим губам. Опешивший на миг Максиэр тут же страстно отозвался на мой поцелуй, глубоко и томно лаская мой ротик. От удовольствия я слишком расслабилась, потому что хорошо контролирующий в отличии от меня ситуацию дракон резко отстранился и холодно произнес:

– Я оценил твой ход, Мирри, но ты всё равно останешься здесь. И, повторяю, вмешиваться не будешь.

Лед его голоса окатил с ног до головы и заставил замереть в оцепенении.

А нет!

Это не лед голоса!

Это он меня заморозил!!!

Гад! Убью!!!

Максиэр эт Ноттервил

Ну, Тилла-Мирриэлла, твой поступок я оценил.

Коварная бестия. То, что я ей не безразличен, очень радует, но вот то, что она попыталась мной манипулировать, мне совсем не понравилось. А зная, что эта егоза обязательно вмешается и подвергнет себя высокому риску, я принял единственно верное решение: не без усилий оторвавшись от ее сладких губ, я сковал девушку Тёмным Льдом и, приказав напоследок не вмешиваться, сделал шаг в своё будущее.

– Ну, здравствуйте Ваши Величества! – громко оповестил о своём появлении я, что стало весьма неожиданным для присутствующих.