— Так надо, — твёрдо сказал я. — Соглашайся на всё. Я сам потом с ними поговорю. Как у вас там в остальном? Всё тихо? И как… Кирилл?

Сам не знаю, зачем спросил, но внутри неприятно кольнуло. Старое чутьё, которое столько раз меня спасало от ножа в спину, тихо шепнуло, что с этим парнем что-то нечисто.

Настя тут же обиженно засопела в трубку.

— С ним всё хорошо! Он очень помогает! Почему ты всё время на него так? Он хороший!

— Я ничего, — примирительно вздохнул я. Не время для споров. — Просто… будь осторожнее. Ладно?

— Ладно, — буркнула она и повесила трубку.

Неприятный осадок остался. Эта история с Кириллом мне совсем не нравилась. Но сейчас нужно было думать о делах поважнее.

В это же время в тихом утреннем зале «Очага» у Кирилла в кармане завибрировал телефон. Он быстро достал его, оглянувшись по сторонам. Короткое сообщение от того же номера без имени.

«Следи за ней».

Всего два слова. Холодных и твёрдых. Лицо парня вмиг окаменело. Он сжал телефон в кулаке.

— Доброе утро!

Он вздрогнул. Сверху по лестнице спускалась Настя. Уже умытая, одетая, с двумя смешными косичками. Расстроенная после звонка, но всё равно пытающаяся улыбаться.

Кирилл с трудом заставил себя выдавить улыбку в ответ.

— Доброе. Как спалось?

— Не очень, — вздохнула она. — Сейчас надо к фермерам ехать, закупки для «Гильдии» делать. Дел столько…

— Я с тобой! — он подскочил на месте, пожалуй, слишком уж резко. — Помогу. Мешки там потаскать, в машину загрузить… Тебе же одной тяжело будет.

Её лицо тут же посветлело.

— Правда? Кирилл, спасибо! Ты меня так выручишь!

Она смотрела на него с такой искренней благодарностью, а он чувствовал себя последней сволочью. Но игра уже началась, и выходить из неё было слишком поздно.

Мы со Светланой едва успевали за продюсером, который вёл нас по запутанным коридорам, забитым вечно спешащими людьми.

Кабинет Увалова встретил нас знакомым видом на город. Сам он сидел за столом, заваленным бумагами, но, увидев нас, тут же расплылся в довольной улыбке.

— А, вот и мои герои! Проходите, садитесь! — пробасил он, указывая на кресла. — Я уже всех на уши поставил. Ждём ваш гениальный план.

Мы сели. Светлана с деловым видом раскрыла блокнот. Я чувствовал себя на удивление спокойно — в прошлой жизни такие переговоры были моей рутиной.

— Мы сделаем событие. Будем проводить прямые включения с рынков, ловить за руку нечестных торговцев. Это будет смесь расследования и кулинарного поединка. Зритель от такого не оторвётся.

Света замолчала, а я быстро изложил ему остальные наши идеи, что успели обмозговать ночью. Увалов слушал, и его глаза хищно блестели. Он был не чиновником, а дельцом, и сейчас он почуял запах больших денег.

— Потрясающе! — он хлопнул ладонью по столу. — Это не идея, это готовая бомба! Я в деле! Всё, решено, начинаем немедленно! Сейчас мои люди найдут вам лучшую студию…

Он уже потянулся к телефону, но я его остановил.

— Не нужно, господин Увалов.

Тот замер, удивлённо подняв бровь.

— В смысле?

— Студию искать не надо, — спокойно пояснил я. — Она у вас уже есть. Мы будем снимать там же, где проходил конкурс.

Светлана рядом тихо ахнула. Кажется, она начала понимать.

— Там? Но зачем? — нахмурился Увалов. — Она же… старая. Мы можем найти что-то посовременнее.

— Нам не нужно современнее, — я чуть подался вперёд. — Нам нужно именно то место. Поймите, вся страна видела, как меня там несправедливо засудили. Как судьи, купленные Яровым, отдали победу бездарности. Эта студия — символ их лжи.

Я сделал паузу, глядя ему в глаза.

— И теперь зритель снова увидит эти стены, но уже в нашем шоу. Что он почувствует? Он вспомнит тот финал. Он поймёт, что мы вернулись забрать своё. Каждая кастрюля на той кухне будет напоминанием о том, кто на самом деле победил. К тому же, — я сменил тон на деловой, — там почти всё готово. Меньше расходов, быстрее запуск.

Увалов смотрел на меня несколько секунд, и я видел, как в его глазах недоумение сменяется пониманием, а затем — чистым, неподдельным восторгом. Он откинулся на спинку кресла и громко, коротко хохотнул.

— Чёрт побери, Белославов! — выдохнул он. — А вы, оказывается, парень со здоровой долей наглости! Дьявол, это же гениально! Вернуться на место унижения и превратить его в место триумфа!

Он резко встал, обошёл стол и протянул мне руку.

— Всё! Вопрос закрыт! Студия ваша! Делайте что хотите!

Его рукопожатие было крепким. Сделка состоялась.

Когда мы вышли из кабинета, я почувствовал, как Светлана рядом со мной выдохнула. Она посмотрела на меня со смесью шока и восхищения.

— Ну что, партнёр, — усмехнулся я. — Похоже, теперь придётся по-настоящему работать. Шоу само себя не снимет.

После телецентра я чувствовал себя совершенно выжатым. Побеждать, как оказалось, не менее утомительно, чем драться. У Светланы от азарта горели щёки, и она тут же куда-то меня потащила. Я отказался. Рано ещё пить шампанское.

— У меня ещё встреча, — почти соврал я, высаживая её у гостиницы. — По делам.

Она кивнула с таким видом, будто всё понимает. Кажется, уже привыкла, что я вечно куда-то несусь.

На самом деле я просто поехал на такси в центр города. Нужно было своими глазами увидеть будущее поле битвы. И нанести, так сказать, визит вежливости.

Лавка «Ароматы Времени» выглядела так, словно её вырезали из позапрошлого века и неуклюже вклеили в современную улицу. Маленькая, с фасадом из тёмного дерева и старомодными буквами на вывеске, она смотрелась бедной родственницей рядом с блестящими витринами бутиков. Особенно на фоне кричащего «Шёлкового пути».

Я толкнул тяжёлую дверь, над головой мелодично звякнул колокольчик, и я шагнул внутрь.

В нос тут же ударил густой, плотный запах. Не резкая химия современных духов, а что-то настоящее: сандал, сушёные травы, воск и ещё сотня оттенков, тёплых и пряных. Было ощущение, будто я попал в лавку старого алхимика или колдуна.

За длинным прилавком, уставленным бесконечными рядами тёмных бутылочек, стоял старик. Высокий, сухой, с прямой спиной, в старомодном жилете. В его глазу поблёскивал монокль на шнурке, что делало его похожим на персонажа из пыльной книги.

Он оторвался от разглядывания какого-то флакона и удивлённо вскинул бровь. Взгляд был холодным, оценивающим. Не таким смотрят на случайных покупателей.

— Добрый день, — поздоровался я, делая вид, что просто разглядываю полки.

— День добрый, — голос у него был сухой и скрипучий, как старый паркет. Ни капли любезности.

Я не стал играть в клиента, выбирающего подарок. Это было бы глупо и сразу бы выдало меня. Я остановился у витрины с самыми дорогими флаконами.

— Простите, а у вас есть настоящее масло серой амбры? — спросил я, взяв в руки пузатый флакончик. — Не синтетика, а то самое, что находят в море.

Старик на секунду замер. Его бровь поползла ещё выше, а монокль в глазу опасно качнулся.

— Молодой человек, вы хоть понимаете, о чём спрашиваете? Знаете, сколько это стоит? — в его голосе прозвучало откровенное сомнение.

— Понимаю, — спокойно ответил я. — Но меня интересует не цена, а подлинность. Сейчас почти все льют дешёвую синтетику, от которой один только резкий запах. Вся сложность аромата умирает.

Я аккуратно вернул флакон на место.

Хозяин лавки молча обошёл прилавок. Он взял тот самый флакон, открыл его и протянул мне стеклянную палочку с крошечной каплей на конце.

— Нюхайте, — коротко велел он.

Я поднёс палочку к носу. Запах был дикий. Солёный, немного животный, со сладковатой тёплой нотой где-то в глубине.

— Настоящая, — кивнул я. — Отличное качество.

Старик забрал у меня палочку и посмотрел на меня совершенно иначе. Исчезло недоверие, появился живой интерес.