— А какой в этом смысл? Меня ловят так же, как и вас. Как только я приду за вознаграждением, меня поймают и отправят к отцу.

— Но тебя отправят к отцу с большими деньгами, — заметил Горек.

— Да у меня и так будет куча денег, если я к отцу вернусь, зачем мне рисковать жизнью и убивать вас?

— Деньги лишними никогда не бывают, — сказал я и, схватив парнишку за шею, притянул к себе.

Опять пришлось ломать комедию, но проверить парня стоило — меня поразило, как он спокойно добил Пырея. Конечно, я не ожидал, что он попробует нас убить, но вот проболтаться или продать огневикам информацию — почему бы и нет?

— Как зовут тебя? — спросил я, крепко держа парня за шею.

— Вадим, — ответил тот.

Не соврал — уже хорошо. Но общаться так было чересчур, поэтому я отпустил шею Вадима и, протянув ему руку, произнёс:

— А я Владимир.

Вадим пожал мою ладонь и хотел расцепить рукопожатие, но я не дал. Держа парня за руку, я спросил:

— Ты точно не хочешь убить нас и получить вознаграждение?

— Я же уже сказал, что не хочу, — ответил Вадим и не соврал.

— А чего ты хочешь? — задал я неожиданный вопрос.

— С вами пойти! — ещё более неожиданно ответил парнишка.

— Зачем?

— С вами меня не поймают. А ещё вы научите меня драться на мечах.

— С чего ты решил, что мы будем тебя чему-то учить?

— Ну хорошо, не научите. Но пойти с вами хоть можно?

— Куда?

— До какого-нибудь крупного города, где я смогу на какое-то время затеряться.

— Мы не заходим в крупные города, мы обходим их десятой стороной.

— Жаль, — вздохнул Вадим, да так тяжело, что я аж прочувствовал всю глубину его разочарования. — Но хотя бы пару дней с вами можно пройти? Страшновато одному ночевать в дороге.

Я посмотрел на Горека, тот пожал плечами, давая понять, что решение принимать мне.

— Ладно, пару дней можешь идти с нами, — сказал я. — А сейчас давай побыстрее проверь остальных, и надо уходить отсюда.

— И стрелы вытащи! — добавил Горек. — Не хватало ещё, чтобы решили, что их перебили гораны.

Вадим кивнул и бросился исполнять приказ. А пока мы с ним разговаривали, вернулся добран с Желтком, и подошла Ясна.

— Я собрала лошадей и привязала их к деревьям, — сказала юная княгиня. — Одна, правда, убежала, но пять осталось. Теперь сможем ехать верхом.

— Может, не так уж и плохо, что эти наёмники решили на нас подзаработать, — заметил я.

— Решили подарить нам лошадей, — усмехнувшись, поправил меня Горек.

— Можно и так сказать, — согласился я.

Влок сидел за угловым столом в тёмной харчевне «Курный котёл» при постоялом дворе — спиной к стене и лицом к двери. Перед ним стояла полупустая кружка с медовухой. Дружиннику приходилось делать вид, что он обычный наёмник, застрявший в столице в поисках заработка, ведь он уже больше недели торчал в Крепинске. Он прибыл сюда, в надежде узнать, что же всё-таки случилось с княжичем Владимиром, и заодно наладить связь с местным подпольем — мечтающим избавить своё княжество от захватчиков-чермян.

Сразу же по прибытии в Крепинск Влок встретился с Гудоем — приезжавшим в Велиград посланником самопровозглашённого князя Чеслава, и тот пообещал свести дружинника со своими товарищами. Но эта встреча всё откладывалась и откладывалась — Гудой утверждал, что ожидает некоего Семидола, который задержался в Речине. И вот наконец этот Семидол прибыл в Крепинск, и они с Гудоем должны были прийти в «Курный котёл».

И они сильно опаздывали. Однако вариантов у Влока не было — он ждал. Дружинник не отвлекался ни на крики трактирщика за стойкой, ни на громкий спор двух пьяных мужиков у окна, он просто ждал и смотрел на дверь харчевни. И вот она в очередной раз открылась, и внутрь наконец-то вошёл Гудой в сопровождении высокого, плечистого мужика в длинном поношенном плаще с капюшоном. Видимо, это и был тот самый Семидол.

Гудой сразу же узнал Влока, и вошедшие прошли к его столику. Они присели напротив дружинника, молча обменялись с ним рукопожатиями, и Семидол спросил:

— Ты и есть Влок?

— До сегодняшнего дня был им, — ответил дружинник.

— Я приехал из Речина с хорошей новостью, — сказал Семидол. — Наш князь Чеслав Радомыслович договорился с твоим князем вместе бить Станислава. Освобождение Крепинска от чермян теперь — дело времени.

— Это действительно хорошая новость, я надеюсь, у меня получится вам помочь.

— А что ты можешь?

— Всё, — ответил дружинник. — Но лучше всего — убивать.

— Я договорюсь, чтобы тебя взяли в городскую стражу и поставили на ворота. В день, когда мы будем брать замок, у тебя появится шанс вместе с преданными Чеславу Радомысловичу людьми открыть ворота.

— Почту за честь.

— За крепинца тебя выдать не получится — враз вычислят. Будешь говорить, что ты из Брягославля. Был там?

— Был. Знаю, что ответить, если спросят про этот город.

— Ну вот и хорошо, — резюмировал Семидол. — Жди тогда. Как только мы решим вопрос с твоим трудоустройством в стражу, Гудой тебе об этом сообщит.

— Мне нужно ещё выяснить, что произошло с княжичем Владимиром, — сказал Влок.

— Про то, как ваш княжич увёл из-под носа у Далибора — межеумка его молодую жену, а заодно старого лютого чермянина избил, у нас легенды ходят. Устроишься в стражу, тебе ребята много чего расскажут.

— Мне не нужны легенды, я хочу выяснить, куда делся Владимир.

— А этого тебе никто не скажет, — Семидол развёл руками. — Потому что никто не знает. Твой княжич вместе с Ясной Любомировной словно сгинули. Но их до сих пор ещё ищут по всему княжеству, стало быть, пока не поймали.

— Их могли звери сожрать, — вставил первую фразу в разговор Гудой. — Говорят, они ночью в лес убежали.

— Владимира звери сожрать не могли! — отрезал Влок.

До конца дня мы гнали лошадей почти без остановок. Чуть не загнали бедняжек, но зато далеко ушли от того места, где довелось сразиться с наёмниками. Особой необходимости в этом не было: мы ведь не от погони уходили. Вряд ли кто-то, обнаруживши в лесу тела пятерых вооружённых мужчин, решил бы гнаться за их убийцами. Но раз уж нам всё равно нужно было ехать на север, так почему бы и не ускориться, чтобы максимально отдалиться от места, где мы наследили?

Лишь когда солнце уже почти зашло, мы, уставшие и голодные, решили, что пора устраиваться на ночлег. К тому же лес как раз стал довольно густым — чтобы разжечь костёр и остаться незаметными, достаточно было на пару сотен метров отойти от дороги. Что мы и сделали: ушли в чащу, нашли подходящую полянку, и Горек, уже давно выпросивший у меня огниво, принялся разводить огонь. К дикому ужасу Вадима.

Но надо отдать должное беглому жениху, он быстро освоился и перестал паниковать при виде «дикого» огня. Намного быстрее, чем Ясна в своё время. Вадим даже подсел к костру. Руки протянуть к огню отказался, но подогретую на костре пищу ел без проблем. Хотя выбор у него был — мог съесть холодную.

Вообще, теперь, когда я узнал, как и почему люди в этом мире перестали пользоваться обычным огнём и перешли на магический, мне стало многое понятно. Теперь я понимал, что у здешних людей не было и быть не могло глубокого, генетического страха перед огнём, ведь меньше тысячи лет назад — мелочь по историческим меркам — они вовсю им пользовались. А страшилки, навязанные огневиками, преодолеть было не так уж и сложно при благоприятных условиях.

Глядя на Вадима, задумчиво смотрящего в огонь и не спеша жующего кусок жареной свинины, я не удержался и спросил:

— А за что твой отец тебя так не любит, раз заставляет некрасивую девушку в жёны брать?

— Посадник обещал перед князем слово замолвить, чтобы отца назначили княжим медовщиком, — ответил Вадим. — У нас сейчас восемь больших пасек, ни у кого столько нет. А когда отец станет княжим медовщиком, он ещё будет старшим над всеми бортниками в княжестве.