Угадайте, кто меня разбудил при приземлении? Естественно, Артемий. Казалось, в его контракте со мной был пункт будить меня каждый раз, когда есть такая возможность.

— Пристегнись, мы садимся, дружище! — кинул он свою уже привычную фразу.

После приземления мы вышли в зону прилета Пулково. Было 8:30 утра. Вызвали такси, и, пока ждали, Артемий подошел ко мне вплотную. Я сразу понял, для какого разговора.

— Алексей, очень надеюсь, что ты помнишь наш вчерашний разговор в «Токио». Подумай над этим. Я безумно буду ждать твоего решения.

Мы пожали с ним руки. Я кивнул, не давая никаких обещаний. Он сел в свою машину и уехал.

Я повернулся к Сашке.

— Ты же помнишь, какой сегодня день?

В его голову пришло осознание, и глаза округлились.

— Блин, Леша… У нас же сегодня выпускные экзамены! Начинаются в 10:00! Я совсем забыл!

— А вот я помню, — сказал я, доставая магафон. — Точнее, мне пришло напоминание еще вчера… Ну что, вызываем такси в школу? Только по пути заедем ко мне, я положу деньги. Не хочется ехать с таким грузом. Ты готов, дружище?

Сашка покивал головой, я не увидел в его глазах какого-то переживания.

— Готовился все эти дни, пока мы с тобой не виделись. Вроде бы все повторял, думаю, готов.

Машина приехала, и мы погнали по своим делам. Подъехав к моему дому, я сказал Сашке и таксисту подождать и пулей полетел наверх. Зайдя в квартиру, я сразу наткнулся на Лену. Она стояла в прихожей с кружкой чая и смотрела на меня с удивлением.

— Лешик, привет! Ну как скатался? Ты чего, блин, дома делаешь? У тебя же сейчас выпускной экзамен!

— Лена, привет! — я попытался изобразить бодрость. — Да вот забежал вещи бросить и переодеться. Сейчас побегу уже в школу, меня там Сашка внизу ждет. Слушай, а есть у нас что-то быстренькое сделать? Голодный как волк.

— Да, есть, колбаса, хлеб, сыр, — ответила она.

. — Сестренка, а можешь нам с Сашкой бутеры нарезать? Я пойду переоденусь, возьму с собой и полечу.

— Дай мне пару минут! — вздохнула она и направилась на кухню.

Я влетел в комнату, засунул кейс и перчатки подальше под кровать, нашел чистые джинсы и рубашку и за минуту переоделся. На выходе Лена вручила мне два внушительных бутерброда с колбасой и сыром.

— Удачи, Лешик! — крикнула она мне вслед.

— Спасибо, сестренка! — я вылетел из квартиры пулей.

Спустился, впрыгнул в машину, и мы понеслись в школу. Прибыли где-то за двадцать минут до начала экзамена, ворвались в здание и влились в толпу нервничающих одноклассников. Мы же с Сашкой, прошедшие за последние дни огонь, воду и медные трубы, были удивительно спокойны. Наш главный экзамен был уже где-то позади — в темных вагонах, на холодной реке и в московских ресторанах.

— Ну вот, все и началось, — пробормотал Сашка, когда нас пригласили в кабинет.

Что из себя представлял выпускной школьный экзамен в Российской Империи? Это был коктейль из трех главных дисциплин: Русский язык, История Империи и Математика. Каждый экзамен проходил в формате тестирования на специальных электронных планшетах, чтобы исключить человеческий фактор при проверке. Конечно, ехать на такое мероприятие с похмелья и после ночи, проведенной с загадочной красоткой в небоскребе, — не лучший вариант. Но что поделаешь? Жизнь, она такая, никогда не угадаешь, что ждет тебя завтра.

Все это продлилось около трех часов. По часу на каждый предмет. Вопросы были разной степени сложности. Где-то я щелкал их как орешки, где-то приходилось подключать интуицию и логику. Сашка сидел рядом, сосредоточенно хмуря лоб и с такой силой вдавливая кнопки на планшете, что тот слегка трещал.

После финального теста нас отпустили и попросили погулять около часа, пока система обрабатывает результаты и выводит итоговый балл.

— Сашка, что будем делать этот час? — спросил я, выходя на свежий воздух. — Может, сходим шавермы поесть? Подкрепимся?

— Да, пошли, — с облегчением согласился он. — Что тут стоять просто так.

Мы пошли по знакомым улицам, и по пути Сашка завел серьезный разговор.

— Лешик, а что будет дальше? — спросил он, глядя под ноги. — Просто знаешь, вот все, что началось с того момента, как ты занял денег у Севера… Это очень сильно изменило нашу жизнь. Да, как будто стало опаснее, но при этом моя жизнь стала намного ярче. И мне очень не хотелось бы, чтобы это в какой-то момент прекратилось так же быстро, как и началось.

Я посмотрел на него. Этот большой, добрый парень, который всегда был готов подставить плечо… Он был прав.

— Не бойся, братишка, — сказал я, хлопая его по спине. — Если мы уже встали на эти рельсы, то мы никуда не свернем. Мы будем идти до конца. И все у нас будет отлично! Лучше, чем просто отлично!

Сашка улыбнулся своей широкой, открытой улыбкой и кивнул.

— Я с тобой, Леха! Куда угодно!

Мы дошли до забегаловки, пахнущей жареным мясом и специями. Я взял две куриных шавермы в сырном лаваше. Сашка добавил в свою еще и картошку фри. В соседнем ларьке мы взяли по большой кружке ледяного кваса и принялись уничтожать нашу трапезу прямо там, на столике.

— Вот это да… После московских деликатесов простая шаверма кажется самой вкусной вещью на свете, — с набитым ртом констатировал Сашка.

— Все гениальное — просто, дружище! — философски заметил я.

Время подходило к моменту «икс». Мы побросали обертки в урну и быстрым шагом направились обратно в школу. Атмосфера в актовом зале, куда согнали всех выпускников, была накалена до предела. Все нервничали, перешептывались, кто-то молился. Мы с Сашкой стояли в стороне, сохраняя ледяное спокойствие.

И вот на сцену поднялся директор, суровый мужчина с седыми волосами и в кителе, похожий на отставного генерала. В руках он держал планшет.

— Тишина! — его голос прокатился по залу, и все замолкли разом. — Сейчас будут объявлены результаты государственной итоговой аттестации!

Он начал зачитывать фамилии в алфавитном порядке. Максимально можно было набрать 150 баллов. Проходной балл, дающий право на дальнейшее обучение в колледжах и техникумах, — 100. Те, кто набирал от 130 до 140, могли претендовать на места с государственной стипендией. А вот если ты набирал меньше 100… Тут варианты были печальные. В лучшем случае это служба в армии или работа в полиции, где без образования выше сержанта не подняться. В худшем — тяжелый, низкооплачиваемый труд, например, в порту грузчиком. Деньги там, в принципе, можно было заработать, но здоровье свое ты оставлял на причале очень быстро.

Очередь стала доходить и до нас, вот прозвучала фамилия Сашки.

— Александр Ломов… Сто шесть баллов!

Мой дружище выдохнул с таким облегчением, словно сбросил с плеч груз. Его лицо расплылось в счастливой улыбке.

— Ура! Я прошел, братишка!

Я поздравил его, мы обнялись, и я пожал его могучую лапу.

— Молодец, мой друг! Я никогда не сомневался!

И вот настал мой черед. Директор посмотрел на планшет, затем в зал.

— Алексей Милованов…

В зале повисла небольшая пауза.

— … Сто тридцать два балла!

Что? Охренеть! Я сам не ожидал такого высокого результата! Видимо, остаточные знания моего «предшественника» или собственные знания и природная смекалка сделали свое дело.

— Вот это да! Леха! — заревел Сашка, подхватывает меня на руки и поднимая вверх, как перышко. Я даже услышал, как захрустели мои ребра. — Бро, да ты гений! Стипендию получать будешь!

Он поставил меня на пол, и мы снова обнялись. Я ловил на себе завистливые и уважительные взгляды.

Конечно, я уже абсолютно не собирался поступать в какой-то там техникум или что-то в этом роде. Моя жизнь уже пошла совершенно по другому, куда более опасному и увлекательному пути. Но эта галочка, очередная небольшая победа, многое значили для меня и еще больше — для Лены. Теперь, когда со школой закончено, можно подумать про более важные дела.

Мы стояли с Сашкой на выходе из школы, и я чувствовал что-то странное внутри себя. Какое-то опустошение, что ли. Такое бывает, когда наконец закрыл какую-то цель.