— Приветствую, Алексей! Знаешь, такое чувство, что я не спал с того момента, как услышал от тебя сумму с шестью нулями. На пустырь? — в голосе Артемия прозвучало сомнение. — Звучит, знаешь ли, многозначительно и слегка зловеще. Уверен, что это безопасное место для деловых переговоров на миллионы имперских рублей?

— Самое безопасное, дружище! Поверь мне, — парировал я. — В том смысле, что там нет лишних глаз и ушей. И еще, Артемий… Оденься, пожалуйста, попроще. Аристократы в моих краях — гости редкие и вызывают повышенное, не всегда доброе внимание. А нам оно зачем? Мне кажется, оно не нужно, от слова совсем.

— Понял-понял! — буркнул он слегка обиженно. — Буду самым серым и незаметным голубем в вашей стае. Курлык. Постараюсь не раздражать местных своим аристократическим сиянием. Хотя знаешь, а ведь мои далекие предки — выходцы из ваших земель, так что я вообще практически свой парень.

— Ага. Это ты потом будешь гопникам рассказывать, когда они у тебя ботинки поносить попросят и магофон позвонить в темном переулке. Ладно, шутка-минутка, давай делами займемся. Жду тебя в назначенное время в назначенном месте.

Ровно через час я уже топтался у выхода со станции «Пролетарская». Место было соответствующее — серые панельные дома, разбитые дороги, вечно спешащие куда-то люди с усталыми лицами. И вот среди этого потока появился ОН. Артемий Кайзер. Я чуть не выпал, когда увидел его. На нем были идеально сидящие черные зауженные джинсы. Дорогие, явно были сшиты на заказ.

Кожаные ботинки, стильная черная водолазка из тончайшей шерсти и длинное элегантное пальто, которое, даже будучи «простым», стоило, наверное, как годовой бюджет нашей семьи. Все это сидело на нем безупречно и кричало о деньгах так громко, что, казалось, эхо разносилось по всему району. Он выделялся из толпы, как павлин, забредший на птичий двор к курицам.

— Ну что это такое… — я подошел к Кайзеру, оглядывая его с ног до головы. — Оделся, блин, «попроще». Прямо неотразим. Сейчас все местные бандиты и менты решат, что к ним с проверкой приехал инкогнито из главного управления.

— А что такого? — искренне, без тени насмешки, удивился Артемий, оглядывая себя. — Это моя самая простая, почти что походная повседневная форма. Я же не в смокинге и не в парадном мундире приехал. Хотел как лучше, а ты снова недоволен.

Мы поздоровались коротким рукопожатием, и я, ничего не объясняя, развернулся и повел его в сторону заброшенного промышленного пустыря на самой окраине района. Место было идеальное — ни души, только ржавые каркасы старых цехов, горы битого кирпича и одинокий полузасохший дуб, торчащий посреди поля как немой свидетель прошлых времен.

— Алексей, знаешь, я надеюсь, ты не просто меня тут ограбить и убить решил, — с наигранной, но все же легкой тревогой заметил Артемий, озираясь по сторонам. — Хотя, признаю, место обладает своим… Своеобразным шармом.

— Это не в моем стиле, дружище, — усмехнулся я, прокладывая путь через заросли бурьяна. — Я бы еще, для антуража и сокрытия следов, расчленил и сжег твое тело в одной из этих печей. Но не сегодня. Сегодня у нас сугубо деловая встреча, так что тебе, считай, повезло.

— Невероятно воодушевляет, — сухо парировал он, с трудом переступая через груду обломков в своих безупречных ботинках.

— Ну так, думаю, мы на месте. Сразу приступим, а потом обсудим, — я остановился на относительно ровной площадке, расстегнул специальную сумку и с предельной осторожностью достал один из кристаллов. Он лежал на моей ладони, холодный, и ничем не выдававший своей скрытой силы.

Артемий взял его в руки, повертел, поднес ближе к глазам. Его лицо выражало вежливое, но стойкое недоумение.

— И что это, собственно? — поинтересовался он. — Такой… Необычный минерал? Дизайнерский светильник? Выглядит, конечно, брутально, стильно, в каком-то футуристичном ключе, но, Алексей, я, честно, не вижу в этом предмете тех самых миллионов, о которых ты говорил.

— Ага, светильник, — я усмехнулся. Его прохлада обжигала мою ладонь. — Особенной, можно сказать, эксклюзивной мощности. Отойди-ка назад.

Артемий нехотя, с явным скепсисом отступил на несколько метров. Я отошел немного в сторону от него, продолжая искать подходящую цель. Мой взгляд упал как раз на старый дуб, одиноко стоявший в центре этого пустыря. Я глубоко вздохнул, а затем, сделав короткий замах, со всей силы, которую мог собрать, швырнул его в дерево.

Оглушительный грохот разорвал тишину пустыря. Ослепительная, яростная вспышка бело-голубого пламени слегка выжгла сетчатку. Воздух ударил в лицо горячей плотной волной, заставив меня инстинктивно отшатнуться и прикрыть глаза рукой. Высоченный старый дуб, уходящий в небо на пару десятков метров, был полностью объят пламенем.

Я услышал, как Артемий Кайзер даже слегка присвистнул от увиденного. В его глазах, как тогда у Севера, я заметил отражение этого горящего дуба. В своей голове он уже стал прокручивать схемы. Кайзер явно нечасто видел такие зрелища, а может, столкнулся с подобным впервые в жизни.

— Это откуда у тебя такие игрушки, Алексей? — его голос сорвался на хриплый шепот. — Это же что-то типа коктейля Молотова, только сильнее в несколько раз и удобнее. Очень интересно.

Я неспешно подошел к нему, делая вид, что вижу подобное каждый день. Хотя в целом в последнее время так и было.

— Это, Артемий, — сказал я спокойно и четко, глядя прямо в его глаза, — и есть тот самый товар, про который я тебе говорил. Огненный Кристалл. Один из двух тысяч, что лежат на складе у моего старшего партнера, и мы ищем для них покупателя. Ну что, — я сделал небольшую паузу, давая ему осознать весь масштаб возможной выручки. — Готов теперь обсуждать те самые миллионы?

Артемий достал из внутреннего кармана портсигар и закурил сигарету. Его лицо было полным двойственных эмоций, и я видел это. С одной стороны, он глубоко задумался, а куда это все, да еще и в таких масштабах, девать? А с другой стороны, в глазах уже загорался узнаваемый огонь азарта. Это был тот же взгляд, что и у Севера при виде большой пачки денег каждый раз, когда я ему их приносил.

— Алексей, что я тебе скажу…— голос Кайзера был уже намного спокойнее. — Ты и правда меня немного удивил. Ты же понимаешь, что такие объемы — это уже вообще не тот уровень, на котором мы работали с воздушными перчатками? Ты же отдаешь себе отчет, что держишь в руках не просто артефакт для богатых детишек аристократов, а самое настоящее смертоносное оружие? И за оборот такого количества в случае чего нас ждет отдельная статья в уголовном кодексе? Понимаешь?

Конечно я понимал… но отступать не стал. Сила была на моей стороне, и сейчас был момент диктовать условия. Я почувствовал вкус власти — не грубой силы, как у Севера, а власти, позволяющей предлагать свои правила игры.

— Конечно, понимаю, Артемий! — я посмотрел ему прямо в глаза, и в моем взгляде не мелькнуло и тени сомнений. — Но я также знаю, что эти кристаллы точно будут пользоваться спросом, и если их купишь не ты, то я найду другого партнера. Кстати, давай расскажу немного об условиях работы в этой сделке. По понятным причинам я не готов продавать товар поштучно, как безделушки на рынке, и не готов отдавать его тебе на реализацию, как мы сделали с перчатками. И даже не готов выделить образец для «презентации». Но, если тебе действительно понравился мой товар и ты готов идти дальше, то давай жать руки — и погнали! — я немного поразмыслил и добавил: — Хочешь, мы можем даже вместе подумать, где их продавать и кто может быть нашим целевым клиентом? Устроим мозговой штурм?

Я видел, как в глазах Артемия пробежало вначале раздражение, он не привык, что ему кто-то ставит условия, но оно тут же сменилось уважением. Эффект от демонстрации был настолько ошеломляющий, что он вынужден был считаться с новой реальностью, где я был не просто посредником, а его старшим партнером.

— Да, я понимаю всю твою осторожность, Алексей, но мне нужно серьезно так подумать… — кивнул он, бросая на землю окурок сигареты. — Ты тоже пойми меня! Я не уверен, что смогу такое продать в наших кругах, среди молодых аристократов и детей бояр-олигархов! Это же не просто игрушки. Что им делать с таким количеством кристаллов? Устраивать дуэли или акты самосожжения? Или использовать их для разведения костра в горных походах? — Артемий нервно рассмеялся.