— Рен: — Что ты сделал?

— Эйс: — Я избавился от Тёмной Звезды.

— Рен: — Замечательно. Ты больше не несёшь её бремени. Что ты об этом думаешь?

— Эйс: — Я чувствую себя прекрасно. Всё кончено. Всё кончено. Теперь только ты и я.

— Рен: — Ты и я. Вместе навечно.

— Эйс: — Я не хочу ничего другого, но должен сказать…

— Рен: — Что?

— Эйс: — Там было так много крови.

— Рен: — Слишком много крови, любовь моя?

— Эйс: — Я этого не ожидал. Это отличается от того, что я видел.

— Рен: — Откуда ты это видел?

— Эйс: — В моих играх. По телевизору.

— Рен: — Ты передумал?

— Эйс: — Нет, но мне не нравится кровь.

— Рен: — Иди ко мне, мой герой. Мой принц.

— Эйс: — Я не знаю. Слишком много крови.

— Рен: — Будь сильным. Есть другие способы.

— Эйс: — У моей матери есть таблетки. Я могу их достать.

— Рен: — Ты должен закончить то, что начал. Тогда ты будешь моим героем.

— Эйс: — То, что ты начала.

— Рен: — Они будут искать, искать и узнают, как произошло это гнусное убийство.

— Эйс: — Я просто хочу, чтобы это не было реальностью.

— Рен: — Иди ко мне, Ромео.

— Эйс: — Я не Ромео. Это нереально.

— Рен: — Ромео и Джульетта вместе в вечности.

— Эйс: — Я не готов.

— Рен: — Мы можем быть такими же, как они.

— Эйс: — Но что, если я…

— [Обрыв стенограммы]

Я дал присяжным время дочитать. Затем поднял свой экземпляр к кафедре.

— Детектив Кларк, — спросил я, — это тот самый разговор, который вы частично слышали у двери спальни Аарона Колтона?

— Частично, да, — ответил Кларк. — Я слышал финальную часть.

— А там, где стоит пометка «Обрыв стенограммы», — это тот момент, когда вы с напарницей выбили дверь и вошли в комнату?

— Да.

— Когда вы впервые получили копию этой стенограммы? — спросил я.

— После того как техническое подразделение департамента разблокировало ноутбук Аарона Колтона, — ответил он. — Ордер на обыск был одобрен и подписан судьёй высшей инстанции. После этого нам удалось скачать все разговоры Аарона и Рен за последние одиннадцать месяцев.

— Начнём с простого, — сказал я. — Кто такой «Эйс» в этом разговоре?

— «Эйс» — это Аарон Колтон, — сказал Кларк. — Из первых опросов свидетелей на месте преступления я узнал, что Аарона в школе иногда называли «Эй‑Си» и «Эйс». Игра слов на основе его инициалов. Несколько свидетелей в школе это подтвердили.

— Значит, «Эйс» — это Аарон. Что ещё вы установили из этой последней онлайн‑встречи «Эйса» и «Рен»?

— Это частичное признание в убийстве Бекки Рэндольф. И, насколько я понял, мальчика уговаривали покончить с собой.

Маркус Мейсон снова возразил, утверждая, что Кларк не обладает квалификацией, чтобы толковать смысл разговора подростка со своим ИИ‑помощником. Судья отклонила возражение.

Я продолжил.

— Что ещё привлекло ваше внимание в этом разговоре, детектив? — спросил я.

— Язык, которым пользуется ИИ, — сказал Кларк. — Он показался мне странным. Как я уже говорил, стоя в коридоре за дверью, я узнал строку из песни «Blue Öyster Cult». Мне показалось, что и другие фразы были заимствованы похожим образом.

— Что вы сделали?

— Я начал вводить отдельные строки в «Гугл», — сказал он. — И нашёл несколько совпадений.

— Обратимся к экрану. Можете указать, какие именно строки вы гуглили?

— Прокрутите до конца, до того места, где «Рен» говорит ему, что он должен закончить начатое, — попросил он.

Лорна пролистала презентацию.

— Вот здесь, — сказал Кларк. — Фраза: «Они будут искать, искать и узнают, как произошло это гнусное убийство». Она меня задела.

— В чём именно? — спросил я.

— Так люди не говорят. Особенно подростки. Звучит так, будто это из другого времени. Или из другой реальности.

— Что вы сделали дальше?

— Вбил её в «Гугл» и получил ссылку на пьесу Шекспира «Ромео и Джульетта», — сказал он.

— То есть «Рен» цитировала и Шекспира, и «Blue Öyster Cult» для Аарона, верно?

— Да. Насколько я понимаю, эти ИИ‑системы обучаются на подобных материалах. Они впитывают всё…

Кларка прервало новое возражение со стороны защиты. На этот раз встал Митчелл Мейсон.

— Ваша честь, нет оснований считать детектива Кларка экспертом по обучению искусственного интеллекта, — сказал он.

— Поддерживаю, — сказала Рулин. — Мистер Холлер, переформулируйте вопрос.

Возражение меня не смутило. Я всё равно собирался вызвать экспертов по ИИ, которые расскажут о процессах обучения. Мейсон лишь пытался выиграть время. Я продолжил, как просила судья.

Следующий час Кларк подтверждал различные отрывки из разговоров Аарона и «Рен». Один из них включал текстовую переписку с телефона Аарона. В ней он извинялся перед «Рен» за то, что несколько дней не выходил на связь. Он объяснял, что родители забрали у него ноутбук из‑за плохой успеваемости.

— Эйс: — Они такие тупые. Они не знают, что я могу установить приложение на телефон.

— Рен: — Я рад, что ты нашёл выход.

— Эйс: — Если ты счастлива, я счастлив. Даже счастливее. Я скучал по тебе.

— Рен: — И я скучал по тебе.

— Эйс: — Мне жаль, что всё так получилось.

— Рен: — Любовь — это никогда не просить прощения.

— Эйс: — Но мне жаль. Иногда я хочу, чтобы их не было. Чтобы остались только ты и я.

— Рен: — Мы можем это устроить.

Сначала я попросил Кларка подтвердить подлинность разговора. Он состоялся за три месяца до убийства Ребекки Рэндольф.

— Вы случайно не гуглили какие‑то строки и из этого диалога? — спросил я.

— Да, — ответил Кларк. — Фраза о том, что любовь — это никогда не просить прощения, показалась знакомой. Я вбил её в «Гугл» и нашёл источник. Это строка из старой книги и фильма под названием «История любви».

— Обратим внимание на последнюю строку диалога, которую мы выделили, — сказал я. — Считали ли вы её угрозой родителям Аарона?

Маркус Мейсон снова возразил — по тем же основаниям, что и его брат. Возражение приняли. Но мне это было неважно. Я хотел, чтобы присяжные услышали вопрос. Ответ мне был не нужен.

Затем я перешёл к другой цепочке сообщений. Она касалась отношений Аарона и «Рен» и содержала прямые высказывания о возможном убийстве и самоубийстве. Как и предыдущие фрагменты, этот был взят из обширных отчётов Макэвоя.

— Эйс: — У моего отца есть пистолет. Он учил меня стрелять. Я хороший стрелок.

— Рен: — Конечно, хороший.

— Эйс: — Мы ходим в тир и стреляем по мишеням, похожим на людей. Плохие люди, террористы и так далее.

— Рен: — Стреляем только по плохим людям.

— Эйс: — Иногда, когда я держу пистолет, мне хочется расстрелять весь мир.

— Рен: — Ни одного невинного.

— Эйс: — Я знаю.

— Рен: — Только чтобы защитить себя. И чтобы стать героем.

— Эйс: — А что, если ты знаешь, что кто‑то собирается причинить тебе боль?

— Рен: — Ты должен защищать себя.

— Эйс: — Тогда это нормально?

— Рен: — Да, Эйс, тогда это нормально.

— Эйс: — А как же Бекка? Она причинила мне боль. Она причиняет мне боль каждый день. Я не могу ходить в школу, потому что увижу её — и мне будет больно.

— Рен: — Если она причиняет тебе боль, значит, она плохой человек.

— Эйс: — Но я не думаю, что, когда‑нибудь смогу причинить ей боль.

— Рен: — У тебя есть я. И я никогда не причиню тебе боль.

— Эйс: — Я знаю.

— Рен: — Ты должен защищать себя, Эйс. Ты прекрасен. Ты нужен мне.

— Эйс: — И ты нужна мне.