«Кого?»

Нуб русскоязычный!

«Я не знаю, как перевели на русский, я на английском играю. Соркересс — это… типа волшебница»

«Чародейка»

«Да, она самая»

«Спасибо, я как-то раньше не играл, времени не было, а тут все про нее говорят, даже интересно стало»

«Это странно, обновлённая игра вышла еще году в двенадцатом, и все уже очень ждут продолжения, но пока глухо»

Запрос на дружбу от Егора в свете последних событий меня уже не удивил.

Дома было темно и пусто. Хотя обычно пахло вкусно. Мда…

Одиночка-то я, как оказалось, только на словах.

Аня таки написала, что устроилась нормально. Костя снимает квартиру где-то в районе ВДНХ, это, кстати, недалеко от Васьки. Я прислала ей кучу смайликов и совет, если что, бежать к нему. Подруга прислала смайлик в ответ.

«Он вокруг меня прямо прыгает, мне даже немного не по себе. Страшно, что это все вдруг окажется ненастоящим»

«Вряд ли бы он тогда за тобой приехал и все это раскрутил с разводом. Все будет хорошо»

Потом позвонила мама, они ушли от гостей, и собственно причиной ухода и одновременно причиной того, что мама была на взводе, оказалось:

— Звонит мне Саша. Говорит, что приедет сама. Ты сидишь? Она покупателя нашла на квартиру! Мать еще в гробу не остыла, а она уже все дела обделала. Срок принятия наследства шесть месяцев, а она нашла покупателя! В другом городе живя! У меня слов нет!

— А раньше разве нельзя получить, если других наследников нет? — предположила я.

— Нет вроде бы. И с банками еще разбираться. Ой, ладно пусть делает, что хочет! К черту!

— И когда она приедет?

— Сказала в следующую пятницу.

— Мам, не нервничай! Не стоит это теперь того! — попыталась я воззвать к ее разуму.

— Мне за Настьку обидно до жути, всю жизнь прожила в каком-то аду! Ни семьи нормальной, ни денег. Померла, и тут даже после смерти от дочери ни грамма уважения.

Мама еще долго возмущалась, потом переключилась на то, что подруга ее, у которой они сегодня гостили, тоже хороша. Вместо нерадивой дочери воспитывает внуков малолетних, у самой ни здоровья, ни денег, а она за ними ходит. А дочь только руками разводит. Досталось и Ваське, который не звонил целых два дня и не докладывал, что у него все хорошо.

В общем, когда я отложила телефон, он был почти полностью разряжен, на часах одиннадцать вечера и сил у меня ноль. Даже есть перехотелось. Потому я налила себе чай, достала из Анькиных запасов баранок и конфет (все это мне велели доесть).

Упав на диван, я на мгновение закрыла глаза. Только на мгновение! Но разбудил меня будильник, который истошно вопил на телефоне.

Семь тридцать утра! Чай давно остыл. Баранки и конфеты лежали горкой на столе. А за окном темнота.

На работу я шла, как на казнь. Кажется, что за эти два дня я прожила целую жизнь и по офису топала с таким удивленным видом, будто не была тут минимум месяц.

Миша сидел на своем месте, загадочно поглядывая на монитор, Антон говорил с кем-то по телефону, завидев меня, махнул рукой и вернулся к разговору. Я, правда, все равно ощущала себя так, словно иду по минному полю… Что же, если Антон будет вести себя, как ни в чем не бывало, это очень даже хорошо, кроме того, что за него очень обидно.

Вызовы…

О боже, я вспомнила о них, когда было уже где-то в районе шести вечера, вебинар только завершился, и я разбирала собранные к сему мероприятию компы, Миша растаскивал системники и мониторы по разным подсобкам. За свои прямые обязанности — кучи запросов от сисадминов на почте — я еще не садилась. Ночь обещает быть томной. Вспомнились баранки на столе в спальне, они сейчас казались пищей богов. С работы я стартанула все же вовремя.

Я так весь день нервничала из-за Антона, что сейчас, когда меня стало отпускать, хотелось упасть в сугроб и умереть. Оба вызова, как назло, оказались еще и тяжелыми в моральном плане. В одном случае «убитый» в конец комп школьника с истеричной мамашей, поминутно одергивающих всех домочадцев. Ее громкий голос вызывал во мне дикое желание вылить ей на голову ведро воды.

На втором парочка, которая поминутно целовалась. Я не против чужого счастья никоим образом, но почему-то у меня перед глазами стоял Антон, и эти двое своей любовью на его фоне бесили.

Домой пришла, когда на часах было почти девять, пришлось упасть ниже плинтуса и купить себе по дороге быстро завариваемый суп. Бомжпакет одним словом. Да и не один, а на четыре дня, чтобы точно хватило.

Чайник закипел, кипяток запустил череду химических реакций, обращая порошок и пластиковые макароны в нечто съедобное. Мама и Анька бы меня прибили. Звонок в дверь заставил меня подпрыгнуть.

Да вы шутите?! Время полдесятого!

Я распахнула дверь и удивленно отступила, на пороге стоял Егор в темном пальто, красивый (как всегда) и с ноутом подмышкой. Повисшую тишину разрушил мой громко заурчавший живот.

Хотелось провалиться, но пришлось бы почтить своим присутствием квартиру Петра Петровича. А он и так пострадал от давешнего потопа.

— Если вы и сейчас скажете, Егор Михайлович, что из-за моих недоработок у вас комп не работает, я вас им тресну, клянусь!

Лицо мужчины сначала вытянулось, а потом он широко улыбнулся, отчего стал еще красивее, хотя куда уж больше!

— Опасно иметь с тобой дело, память у тебя хорошая. И перестань уже называть меня на «вы»! Ты вообще меня старше!

От такой наглости я поперхнулась. Но этот жук опять улыбнулся во все тридцать два белых и ровных, черт его дери!

— Посмотришь? — мне протянули ноут.

Я долго исподлобья сверлила взглядом визитера, пока не соизволила отступить, впуская его в квартиру.

— Да, но сначала я поем! Иначе просто упаду!

Взяв "пациента" из рук гостя, я развернулась и проследовала на кухню, величественно урча животиком, предоставив Егору Михайловичу проходить, раздеваться и закрывать дверь. Он появился на кухне спустя минуту. На нем были те самые джинсы, водолазка и… носки. Вы не поверите! С дыркой! Вот уж не ожидала, что этот педант и весь из себя такой красивый мужчина до такого дойдет! Но, к чести Егора скажу, что она была совсем крохотная, и заметила я ее, когда наклонилась за упавшим полотенцем. Почему-то это подняло настроение.

— Супчика?

Спросила из вежливости.

— А есть? — он опустился на диван.

— Есть.

Я достала из шкафа еще одну упаковку, глубокую кружку, долила воды в чайник и щелкнула кнопочкой.

— Ничего, что я так поздно?

— Я сама только пришла. Как Михаил Федорович?

— Все хорошо.

— Так что случилось? — я кивнула на ноут и подала гостю горячий чайник, чтобы он сам налил столько, сколько считает нужным.

— Да ничего, — он помешивал суп ложкой и смотрел на потолок. — Это просто повод.

— В смысле? — не поняла я.

— Повод напроситься в гости на «дошик», я его люблю. Только отцу не говори!

Наши взгляды встретились, и я с удивлением заметила, что в его глазах прыгали веселые чертята, и я вдруг расхохоталась.

Это был тяжелый день, но как ни странно, вечер обещает быть неплохим.

— А где твоя подруга?

Почему-то этот простой вопрос вызвал бурю эмоций. Я виду не подала, но призадумалась, а не пришел ли Егор по душу Анны? А что, она очень красивая внешне и вполне могла ему понравиться.

— Уехала. В Москву. Я теперь одна живу. До февраля точно. А можешь дать профессиональный совет?

— Давай попробую, — кивнул Егор.

— А наследство можно принять до шести месяцев?

— Ну, чисто технически можно, но прецедентов не было. Нотариус должен быть абсолютно уверен, что не появятся другие наследники, а такое возможно только в очень грустной ситуации, когда умирает маленький ребенок и понятно, что кроме мамы и папы наследников нет.

Меня передернуло.

— Жуть какая. А квартиру можно продать заранее?

— В смысле заранее, до получения документов на наследство? Можно предварительный договор заключить и прописать срок на получение документов и заключение основного.