Я осторожно выбирал слова.

— Мы с мистером Ченом обсуждали возможности улучшения методов сбора улик. Я высказал мысль о магнитном порошке. Мистер Чен воплотил ее в жизнь, разработал правильные пропорции, протестировал, сделал все технически.

Томпсон медленно качнул головой.

— Хорошо. Чен, пиши отчет. Подробный. Методика, материалы, результаты тестов. Я отправлю в Квантико. Пусть другие отделения узнают. Может, захотят внедрить. — Он сделал паузу. — И обучи других техников. Это должно стать стандартной процедурой в нашей лаборатории.

Чен выпрямился, лицо озарилось. За семь лет работы его, наверное, впервые хвалили напрямую.

— Да, сэр. Сделаю сегодня же.

— Отлично. Свободен.

Томпсон вернулся к своему столу. Остальные агенты снова принялись за работу. Коллинз застучал по клавишам. Харви зевнул, потянулся, опять накрыл лицо газетой.

Чен собрал фотографии в папку, но не ушел. Задержался у моего стола, переминаясь с ноги на ногу. Снял очки, протер стекла краем халата, привычный жест, когда он думает.

— Агент Митчелл, — сказал он тише, наклоняясь ближе, — у меня есть еще кое-что.

Я сел обратно за стол, указал на свободный стул рядом.

— Присаживайтесь.

Чен сел, положил папку на колени. Пальцы нервно барабанили по краю.

— Вчера вечером, после работы с магнитной кистью, я подумал о вашей другой идее. О цветных фильтрах для фотографирования.

— И?

— Попробовал. Взял старые отпечатки, обработанные нингидрином. Они фиолетовые, как всегда. Сфотографировал с обычным освещением, потом повторил с красным фильтром. — Он открыл папку, достал две фотографии, положил рядом. — Вот результаты.

Первая фотография показывала отпечаток на бумаге, слабые фиолетовые линии, едва различимые на белом фоне. Вторая фотография того же отпечатка, но снятая с красным фильтром, линии темные, четкие, контрастность поразительная.

— Красный фильтр блокирует фиолетовый свет от нингидрина, — объяснил Чен. — На фотопленке отпечаток получается почти черным на белом фоне. Контрастность увеличивается примерно на сорок процентов. Мелкие детали становятся видимыми.

Я взял обе фотографии, сравнил. Разница колоссальная. В первой многие детали терялись. Во второй каждая линия, каждая пора кожи видна отчетливо.

— Это работает и с другими реагентами? — спросил я.

— Я проверил с йодом. Йод дает коричневые отпечатки. Использовал синий фильтр. Результат схожий, контрастность выше, детали четче. — Чен надел очки обратно, посмотрел на меня. — Физика простая, но почему-то никто раньше не пробовал. Или пробовали, но не публиковали.

— Или не считали важным.

— Возможно. Но это важно. Особенно в случаях, когда отпечатки частичные или смазанные. Любая дополнительная деталь может стать решающей.

Дэйв снова подошел, заглянул через плечо.

— Чен, ты сегодня просто фабрика инноваций. Может, тебе премию дадут.

Чен улыбнулся слабо.

— Премия не нужна. Хочу просто, чтобы наши результаты стали лучше.

— Благородно, — сказал Дэйв с легкой насмешкой. — Но премия не помешает. У тебя там в подвале зарплата, наверное, как у секретаря.

— Примерно, — согласился Чен без обиды.

Он встал, собрал фотографии обратно в папку.

— Агент Митчелл, если у вас будут еще идеи… Приходите в лабораторию. Мне нравится работать над новыми методами. Обычно никто ими не интересуется. Агенты не задают вопросов. А вы задаете. И предлагаете решения.

— Обязательно приду, — ответил я. — У меня всегда есть идеи.

— Хорошо. — Чен протянул руку.

Мы пожали руки. Да, я помню, у него крепкое рукопожатие, несмотря на худощавое телосложение.

Чен направился к двери. Остановился на полпути, обернулся.

— Кстати, агент Митчелл. Результаты анализа по вашему делу будут готовы завтра утром. Отпечатки с писем по делу о мошенничестве. Я проверю по базе данных сегодня вечером.

— Спасибо. Жду.

Чен кивнул, вышел из офиса. Дверь закрылась за ним.

Дэйв присел на край моего стола, скрестил руки.

— Ну что, Итан, теперь ты официально любимчик лаборатории.

— Я просто искал возможности улучшить работу.

— Все равно. Чен обычно мрачный, молчаливый. Сегодня светился как рождественская елка. Ты его расшевелил.

— Просто проявил интерес. Люди любят, когда их работу ценят.

— Философия агента Митчелла, — усмехнулся Дэйв. — Цени людей, они ответят взаимностью. Может, книгу по психологии напишешь?

— Может, когда-нибудь.

Дэйв засмеялся, похлопал меня по плечу, вернулся к своему столу.

Я посмотрел на карту с булавками, потом на часы. Два тридцать. Рабочий день продолжается. Еще несколько часов до конца смены.

Я вернулся к работе, записывая заметки, планируя следующие задачи. Запросы к телефонной компании. Проверка банка Chesapeake Trust. Поиск информации о Рональде Кэмпбелле.

Работа рутинная, но необходимая. Каждая деталь приближает к цели.

Солнце за окном постепенно двигалось по небу, тени становились длиннее. Город шумел, машины гудели, люди спешили по делам.

Странное чувство быть частью истории, зная, что будет дальше. Знать, что через годы эти методы станут стандартом. Что магнитная кисть будет использоваться по всему миру. Что цветные фильтры улучшат тысячи фотографий улик.

Около пяти вечера на столе Томпсона зазвонил телефон. Резкий, настойчивый звук разрезал монотонное гудение офиса. Томпсон поднял трубку, прижал к уху.

— Томпсон слушает.

Он взял ручку, начал быстро записывать на блокноте. Линии короткие, четкие. Лицо напряглось, брови сдвинулись.

— Где именно? — Пауза. — Когда произошло? — Еще пауза. — Есть раненые? — Он записал еще несколько строк. — Понятно. Отправлю группу немедленно.

Томпсон положил трубку, поднялся со стула. Весь офис обратил на него внимание. Маркус оторвался от документов. Тим перестал разговаривать по телефону. Дэйв повернулся от своего стола.

— Всем внимание! — голос Томпсона прорезал тишину. — Только что поступило сообщение об ограблении банка. First National Bank, Джорджтаун, угол M Street и Wisconsin Avenue. Произошло двадцать минут назад, около четырех сорока пяти. Трое грабителей в масках, все вооружены. По предварительным данным, забрали около пятидесяти тысяч долларов наличными. Охранник ранен в плечо, состояние не критическое, уже в больнице. Грабители скрылись на автомобиле. Свидетели говорят о темной машине, возможно Ford или Chevrolet. Номера не запомнили.

Офис взорвался движением. Агенты вскочили со стульев, хватали пиджаки с спинок. Коллинз закрыл крышку пишущей машинки, убрал бумаги в ящик. Харви застегнул жилет, натянул пиджак, на спине складки, ткань смялась за день.

Томпсон указал пальцем, перечисляя.

— Моррис, Паркер, Уильямс, вы едете на место преступления. Соберете показания свидетелей, зафиксируете все улики. Бэкстер, поедешь с ними, займешься документацией. Митчелл, тоже едешь. Тебе нужен опыт работы на реальном месте преступления.

Я встал, надел пиджак. Автоматически проверили карманы. Удостоверение, блокнот, ручка. Все на месте.

Моррис уже стоял у двери, держа в руке ключи от машины. Невысокий, коренастый мужчина лет пятидесяти, с лицом боксера, плоский нос, шрам над бровью. Костюм темно-серый, галстук ослаблен. Кобура с револьвером на поясе выступала под пиджаком.

— Быстрее, народ, не тормозим! — рявкнул он. — Преступники не будут дожидаться, пока мы тут собираемся.

Дэйв схватил свой блокнот, сунул в карман. Маркус проверил кобуру, поправил ремень. Харви тяжело поднялся, взял портфель, старый, кожаный, потертый по углам.

Мы выскочили из офиса, быстро прошли по коридору к лестнице. Шаги гулко отдавались на деревянном полу. Спустились на первый этаж, вышли через боковую дверь к парковке.

Здесь стояли служебные машины, черные и темно-синие Ford и Plymouth, все с радиоантеннами на крыше. Моррис направился к черному Ford Galaxie, открыл водительскую дверь. Дэйв сел на переднее сиденье, я, Маркус и Харви втиснулись на заднее. Тесно, Харви занимал почти половину места, его локоть давил мне в ребра.