Я не чувствую себя виноватым за то, что пытался разбудить ее. Продолжая свое нежное нападение, я провожу губами по ее коже в серии легких, как перышко, поцелуев. На ней свитер с круглым вырезом, который свисает с плеча, обнаженная кожа так и просится, чтобы ее осыпали поцелуями.

— М-м-м, — снова бормочет она, и на ее губах появляется медленная улыбка.

— Проснись и пой, красавица, — шепчу я. — Пора просыпаться.

Тесс наконец-то приходит в себя, ее глаза открываются.

Несколько секунд она смотрит в потолок, а затем поворачивает голову и смотрит на меня.

— Привет. — Ее голос сонный. — Который час?

— Четыре.

— Хм. — Она тянется ко мне, притягивая к себе, обхватывает руками мою шею. — Ты такой теплый.

И она тоже.

— Я чувствую себя такой ленивой. — Тесс зевает.

— Хочешь остаться здесь? Мы можем заказать пиццу, пасту или что-нибудь еще? — Все, что она захочет.

— Нет. Нет, я хочу пойти куда-нибудь. Если мы останемся дома, то будем просто лениться, а я здесь не для этого.

Когда она садится на кровати, я снова целую ее обнаженное плечо, позволяя своим губам задержаться там.

— Все, что мне нужно, это быстрый душ, и я буду готова.

ТЕСС

Я СОБИРАЮСЬ ПРИНЯТЬ ГОРЯЧИЙ ДУШ. ЭТО КАК ОБЫЧНЫЙ ДУШ, НО С НИМ ВО МНЕ.

Теплая вода каскадом льется на меня, дневной стресс от путешествия смывается в канализацию вместе с пеной, каждая капля воды, попадающая на мою кожу, согревает меня, как одеяло.

Закрыв глаза от брызг, я наслаждаюсь простым удовольствием от этого момента одиночества.

Я обнимаю себя.

Отплевываюсь, когда вода попадает мне на лицо, рука тянется за гелем для душа на полочке.

Улыбка появляется на моих губах, когда я беру коричневый флакон с деревянным оттенком и открываю его, чтобы понюхать. Он напоминает мне о Дрю, смесь земли и свежести, которую я привыкла ассоциировать с ним. Конечно, Дрейк мог бы пахнуть так же, но сейчас я думаю не об этом.

Ха!

Я ставлю его обратно на полку и беру женский гель для душа — несомненно, от Райанн — и нюхаю его.

— Намного лучше.

Я не намыливаю мочалку, не желая пользоваться чужой, не зная, кому они принадлежат. Это все равно что одолжить чью-то зубную щетку? Я не подумала взять с собой что-нибудь для душа...

Я погружаюсь в свои мысли, пока мое внимание не привлекает тихий звук открывающейся двери ванной.

Я замираю.

Провожу рукой по стеклу, чтобы стряхнуть конденсат, и больше ничего не мешает обзору.

Мое сердце буквально замирает при виде Дрю.

Раздевшись, сняв футболку, затем шорты, он стоит в одних трусах у раковины и смотрит на меня.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спрашивает он, его голос — низкий рокот, от которого у меня по позвоночнику бегут мурашки.

Я никогда раньше не принимала душ вместе с кем-то.

— Конечно. — Я киваю и кривлю губы в улыбке. — Здесь уже немного тесновато со всеми этими мочалками, но, думаю, мы справимся.

Он хихикает, и звук заполняет пространство между нами, когда он открывает дверцу и делает шаг под струи воды. Я зачарованно наблюдаю, как он тянется за своим гелем для душа, мышцы его рук напрягаются, когда он намыливает его.

Я смотрю вниз.

Оцениваю его живот, пупок, бедра, ляжки...

Словно повинуясь инстинкту, я придвигаюсь к нему ближе, наши тела едва касаются друг друга.

Вокруг нас поднимается пар, создавая почти сказочную атмосферу. Его глаза не отрываются от моих, когда он поднимает руку, и его пальцы медленно проводят по моей руке.

Я дрожу.

Не говоря ни слова, он берет серую мочалку, надавливая на нее, чтобы создать легкое трение, когда он проводит ею по моей коже.

Вверх по руке.

Вниз по руке.

Над ключицей.

Его прикосновения нежны.

— Хочешь, я потру тебе спину?

— Конечно.

Никто еще не мыл мне спину.

Очевидно.

Моя голова наклоняется вперед, когда он медленно разворачивает меня так, чтобы я была к нему спиной, и губка касается моей кожи, проводя по центру спины. Он проводит ею по кругу, по плечам, позвоночнику, вниз, к изгибу над моей попкой.

Я наклоняю голову вперед, предоставляя ему лучший доступ, пока он скользит вниз по моей спине, его движения неторопливые и успокаивающие.

Это близость, которая выходит за рамки слов, связь, которая настолько же физическая, насколько и эмоциональная.

Наконец я поворачиваюсь к нему лицом, и наши тела прижимаются друг к другу.

Его руки обхватывают меня, а мои — его, и мы стоим, обнявшись, под струями воды. Когда мой лоб прижимается к его груди, я почти слышу, как бьется его сердце.

Слезы падают, но быстро смываются водой.

Его руки сжимаются вокруг меня.

Его губы целуют мою макушку.

Я просто хочу быть рядом с ним.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Сегодня в школе было хреново. Почему девочки так жестоки друг к другу?

Тоша и Черити спорят из-за пары джинсов, которые им обоим идут, и вся эта ссора настолько неуместна, что я не хочу иметь с ней ничего общего. Я не могу дождаться, когда поступлю в колледж и уеду из этого города. Я имею в виду, я люблю своих друзей и все такое, но нам нужно отдохнуть друг от друга. Кто-нибудь в этом городе уезжает, кроме футболистов??? Я не выпускник, так что пока не пришло время, но, черт возьми.

Вытащите меня отсюда!!!

Грейди работает и отказался от частичной стипендии в Техасском университете. Говорит, что он недостаточно большой — ну, по габаритам? — и не хочет сидеть на скамейке запасных всю свою футбольную карьеру, что бесит маму и папу, потому что это БЕСПЛАТНЫЕ деньги на учебу, а они хотят, чтобы он получил образование. Я понимаю его точку зрения. Если он хочет заниматься машинами и владеть магазином, работать руками, то какая разница, будет ли он играть в футбол? С другой стороны, это же колледж? Я не знаю, просто здесь много криков, и это вызывает у меня сильное беспокойство, и я ненавижу это.

XХ

T 

ДРЮ

Я ПРИНИМАЮ ДУШ ГОЛЫШОМ.

Вода из душа сделала свое дело, кожа Тесс блестит, а волосы влажные.

Мы выходим из душа, и я хватаю пушистое полотенце, широко распахивая его, готовый укутать ее в него.

— Время для церемонии высыхания, — объявляю я, игриво подергивая бровями. — Полный спектр услуг специально для вас.

Я целую ее в макушку.

Тесс улыбается, глаза загораются.

— Правда? И что же включает в себя эта церемония? — Она использует воздушные кавычки вокруг слова «церемония».

Я все еще держу полотенце открытым, ожидая, когда она войдет в него.

— Ну, мы начнем с классического вытирания насухо. — Я демонстрирую это на себе с помощью преувеличенных движений, а затем похлопываю ее влажную руку, словно пытаюсь потушить крошечный пожар.

Она кивает, внимательно наблюдая за происходящим.

— А-а-а, понятно.

— Далее мы переходим к технике мягких поглаживаний. Я провожу полотенцем по ее руке, стараясь, чтобы мои движения были излишне театральными.

— Очень хорошо, что у меня нет аэрозольного загара, — говорит она. — Иначе ты бы стер его этой техникой.

— Стер? — Я очень деликатен.

— Ага. Наверное. — Она с весельем наблюдает за тем, как я медленно провожу полотенцем по ее коже, чтобы вытереть ее насухо. — Ты действительно настроен на это, не так ли?

Я стою на коленях, чтобы можно было обработать переднюю и заднюю часть ее ног.

Ее попку.

— Повернись, пожалуйста.

Тесс поворачивается, разводит руки в стороны, чтобы я мог вытереть ее спину.