— А что ты предлагаешь, оставить его здесь?..

Голоса доносились будто бы издалека. Я, кое-как связав обрывки воспоминаний, запоздало обозвал себя кретином и даже на пару секунд успел запаниковать. Ещё бы: особый отдел сейчас подобрался вплотную к ядру заговорщиков из числа Иных, а я? Как ни в чем не бывало болтаю с одной Иной и пью напиток из рук другого Иного. И что с того, что я считал их своими друзьями? На войне как на войне. Вот и мне, похоже, что-то подмешать успели…

«Малой, как долго я был без сознания?»

«Пару минут, папаша. Прости, точно не засекал. Ты как-то неожиданно вырубился».

«Где я нахожусь?»

«Подсобное помещение в „Сморчке“, прямо за баром. Тебя Александр сюда отнес, когда ты начал со стула съезжать. И скажи спасибо Марьяне, что она тебя придержала, иначе бы точно физиономию расквасил при падении».

— Ты вообще нормальный, такие ингредиенты смешивать? — судя по интонациям, Марьяна была возмущена ни на шутку. — А если у него отек гортани или легких случится? Мне кажется, нужно вызвать врачей. Я никогда еще не видела, чтобы человек так резко уходил всего лишь с одного коктейля.

— Надо будет спросить у Валерьяна потом, не было ли у него когда-нибудь реакции на пастернак. Специально ведь ждал, пока привезут концентрат сока. Хотел показать человеку, насколько заиграет вкус его привычных напитков. И на тебе…

В голосе Александра звучало искреннее огорчение. Хм, непохоже на то, что эта парочка злоумышляет против меня, как я поначалу решил. Ладно, послушаю еще немного.

— А ты с крепостью не перебрал? Напоминаю, если забыл: парню всего восемнадцать. Чистый неиспорченный организм. Ты по себе не суди, когда пропорции подбираешь.

— Да он вроде всегда на ногах оставался и ими же отсюда уходил, — бармен был озадачен не на шутку. — Я если с крепчинкой и переборщил, то незначительно.

— Что в основу положил?

— Чистый спирт, разумеется.

— Идиот! — припечатала Варфоломеевна, и кой веки раз я был с ней согласен.

Вот прямо по всем пунктам согласен. В этой жизни я предпочитал придерживаться здорового образа жизни и на алкоголь не налегал от слова совсем. Тогда неудивительно, что мой организм отчебучил подобное после весьма непростого дня в качестве Слушающего истину, как в шутку обозвал утром мою временную должность дедуля.

Я попытался приподняться. С некоторым трудом получилось. Заодно понял, что лежу на узкой кровати поверх клетчатого пледа. Хм, Александр здесь что, еще и ночует? Похоже на то.

Самое обидное, соображал я прекрасно. А вот организм объявил забастовку. Кружилась голова, не слушались ноги. Как же я отсюда до общежития-то дойду? Похоже, мне требуется опция «помощь друга».

Я добыл дальфон и отписал Эрасту. Так, мол, и так, забирай меня из «Сморчка», иначе случится конфуз. Ответ пришел практически моментально. Миндель упрекал меня, что я отправился туда в одиночку, забыв его позвать, за что, по всей видимости, и отхватил мгновенную карму, но сообщил, что придет в пределах двенадцати — пятнадцати минут. Уже легче.

— А я говорю, без медиков нельзя! Что будешь делать, если парень после твоих экспериментов в реанимации окажется? Чем скорее выясним, что с ним происходит, тем всем спокойнее будет, — продолжала наседать на бармена Марьяна.

— Всё в порядке, — я как мог буквально по стеночке дошел до спорящих и даже попытался улыбнуться. — Но спирт мне действительно рановато употреблять. Думаю, дело именно в этом. Да и день выдался тяжелый. Не переживайте, за мной сейчас друг придет, поможет добраться до дома.

— Слава Всесоздателю! — выпалила Марьяна и вдруг крепко обняла меня. — Валерьян, ты не представляешь, как я за тебя испугалась! И…прости меня, пожалуйста. Я действительно не имела права упрекать тебя подобными вещами. Как-то забыла, что трагедии происходят повсюду, не только у меня одной. Мир?

— Конечно, мир, — улыбнулся я.

Уф, вот и разобрались окончательно. Не хотел бы я иметь математичку в числе личных врагов, тем более мне с ней делить нечего. Хорошо, что у нее мозги встали на место. Если всё это случилось благодаря моему позорному обмороку — что же, хоть какая-то польза от него.

— Еще раз прошу прощения, — бармен выглядел встревоженным, да и в мыслях у него тревога плескалась отчетливо. — Мне казалось, тебе нужно именно это. И…

— Александр, не парься. Никто не застрахован. Я до этого момента и подумать не мог, что на земле есть вещи, способные сбить меня с ног. А ты только что подобное изобрел. Так что запомни рецепт. Лет через пять точно приду с конкретной целью попробовать именно этот коктейль и выяснить, устою я перед ним, или нет.

Бармен смущенно улыбнулся, а после предложил:

— Хочешь, я тебе целебный микс сделаю? Немножко оттянет.

— Выпью его с огромным удовольствием!

Александр улыбнулся уже гораздо веселей и отправился за стойку. Я же, аккуратно придерживаясь за руку Марьяны, протопал к своему месту и кое-как взгромоздился на стул, откуда несколькими минутами ранее едва эпично не загремел.

— Это уже становится неприличным, тебе не кажется? — вдруг раздалось откуда-то сзади.

Харитонов. Вот ведь приперся-нарисовался, ластиком не стереть. И я, как назло, не в форме, мягко говоря.

— Марьяночка, только скажите: этот парень вам досаждает? Если да, я тотчас выведу его отсюда, — продолжал соловьем заливаться Максим Ильич, даже не замечая, насколько вытянулось лицо у математички.

— Стой, где стоишь, — припечатала она. — Валерьяну стало плохо из-за индивидуальной реакции на один редкий ингредиент. Поэтому не трогай его.

Уф, спасибо на добром слове, что спирт назвали редким ингредиентом и спасли тем самым остатки моей репутации.

— А мне кажется, наглый юнец банально напился! — не унимался Харитонов.

Мужик, видит Всесоздатель, я достаточно терпел твою недоброжелательность. Но у всего есть предел.

— А мне кажется, — я с трудом повернул к нему голову, — кто-то поторопился создавать авторский курс, не ознакомившись в достаточной степени с первоисточниками. У истоков геомантии, как отдельного направления стихии земли, стояли Шнейп и Лось, а не Комин-Шагаев, который и на свет-то появился почти на сто лет позже отцов-основателей.

— Я так и сказал, что Шнейп и Лось! — вскинул голову Максим. — С чего ты вообще сюда Комина-Шагаева приплел? Только чтобы оскорбить меня? Не выйдет!

— А ты, — я нарочно проигнорировал вежливое обращение на вы, поскольку меня достало это панибратство от человека, который спал и видел, как завалить меня на экзамене, — просто проверь конспекты первокурсников. Проверь-проверь, и желательно до начала сессии, иначе потом позора не оберешься.

— Ага! Я так и знал! Кто-то всё-таки вопреки моему прямому запрету дал тебе свои конспекты? Ты в курсе, что только что подписал своей поклоннице двойку в зачетке?

— Почему сразу поклоннице? — с усмешкой поинтересовался я. — А крепкая мужская дружба у тебя уже не канает?

Максим тут же нахмурился. Видимо, начал прикидывать, кто бы из первокурсников мог в теории оказаться моим тайным другом. Редкостный идиот. Можно сказать эталонный.

Я-то обнаружил сей казус с ошибкой достаточно случайно. Еще в сентябре, чтобы понимать, о чем идет речь, заимел привычку сначала читать литературу по курсу, а затем уже переписывать за Филином конспект лекции. Так и обнаружил, что Харитонов, мягко говоря, перепутал имена. Видимо, купился на двойную фамилию, и у него что-то замкнуло в мозгу, поменяв местами совершенно разных людей.

— Прости, коллега, чисто профессиональное любопытство, — вдруг оживилась Марьяна. — А ты с Валерьяном на что условился?

— Он приходит на мой экзамен с собственноручно написанным конспектом и отвечает на все мои вопросы. И он без пяти минут ящерица, потому что сдать мой предмет в текущих условиях у него просто не выйдет, и он обзаведется хвостом за несданную дисциплину. Дальше либо он идет на дно в гордом одиночестве, либо еще и тянет за собой тех, кто снабжает его конспектами, презрев мой прямой запрет. Ничего, расплата настигнет каждого!