– Это ты называешь признанием?

Но, вспоминая, как она сегодня заступилась за него, смягчился.

– Ладно, забудь. Смелость у тебя есть – это хорошо. Турнир я организую. Но запомни: так рисковать больше нельзя.

– Да.

Три дня спустя Илья Синицын вместе со своим учеником снова объявились на внешнем складе Варвары Бекетовой.

В подземном медблоке пахло чем-то стерильным, но всё равно упорно просачивались нотки железа и старого пластика. В центре комнаты тихо булькала стеклянная бочка, где в мутноватой жидкости лениво колыхался огромный клубок багровых шёлковых нитей. Размером – примерно как рюкзак, в который школьник пытается впихнуть целую жизнь. И выглядел он так, будто кто-то сварил адскую куриную лапшу, слил её в аквариум и сверху добавил ещё пару ложек жгучей паприки для настроения.

– Это набор совершенствования энергоканала ранга А, тот, что нам достался? – хмыкнул Илья, впервые видя комплект целиком.

До этого он встречал их только в витрине Celestial Дзюпосле Biotech: там они были аккуратно вмяты в силиконовых человечков – такие наглядные пособия для тех, кто не боится, что их перепутают с надувной куклой.

Переодевшись в хирургический костюм, Варвара Бекетова бросила взгляд на клубок:

– Когда энергоканалы пропитываются кровью, выглядят примерно так.

– А где тело? – уточнил Илья.

– Вам нужны его органы или всё остальное?

– Не принципиально.

Елена Тихая, вдыхая запах антисептика так, будто он должен дать ответы на все вопросы мира, спросила:

– Доктор Бекетова, а как такие продвинутые энергоканалы вообще устанавливают?

Илья не удержался:

– Очень просто. Берёшь и заглатываешь всё сразу.

– Что?! – Елена чуть подпрыгнула, тонкие брови ушли в стратосферу, пока она не заметила, что Илья давится смехом.

– Хозяин! – возмущённо шепнула она.

Варвара разворачивалась к нему настолько медленно, что это могло считаться угрозой:

– Не слушайте этого прохиндея. Сейчас разденетесь, ляжете на живот, и я аккуратно вскрою вам спину. Дам энергоканалам соприкоснуться с нервами и сосудами. Потом они сами внедрятся в вашу родную сеть, растворятся и заменят её.

– Долго это? – спросила Елена, сжимая пальцы так крепко, будто собиралась ими остановить землетрясение.

– Нет. К обеду уже сможете встать. Вот мышцы и кости будут укрепляться медленнее. Вы готовы?

– Ммм…, – Eлена кивнула, хотя выглядела, как человек, который по ошибке записался на прыжок без парашюта.

Илья тут же шагнул за ней:

– Помощь нужна? В хирургии я, может, не ас, но раздеваю отлично.

Варвара, не говоря ни слова, подняла свою механическую руку и ткнула в дверь.

– Вон.

– Ну дайте хоть почувствовать себя опекуном пациентов…

– ВОН!

Однако перед тем как увести Елену в операционную, она всё-таки обернулась:

– Кстати, во время допроса я изъяла кое-что, что Санг Фэн прятал. Лежит в металлическом шкафу снаружи. Забирай, если хочешь.

– Вот так запросто? – удивился Илья.

– Ты думаешь, я – это ты?

Илья открыл шкаф, ожидая… ну, хотя бы пару московских гривен или что-то блестящее. Но нет. Там лежала кучка фотографий и карта Новоалтайска с жирными отметками.

Были обведены два места: одно – в Старом городе, на улице Белоярская, рядом с унылым пустырём; второе – на внешних улицах Северного Нового района.

Фотографии великолепно дополняли карту – Варвара, видимо, уже осматривала оба адреса. Это были не сокровища. Это были тайные норы чела.

Под снимками – два незаполненных договора купли-продажи недвижимости. Страстно подготовленные пути отхода. Хитрый кролик всегда держит минимум три дыры – классика жанра.

Илья перебирал фотографии, отмечая, что квартира в Северном районе выглядела совершенно обыденно: серые стены, унылая мебель, атмосфера съёмного жилья, где даже тараканы тоскуют.

Но вот дворик в Старом городе… маленький, забитый хламом так, будто туда свозили всё подряд – от старых дверей до обломанных ведер. И внутри было не лучше.

Скучно, серо и предсказуемо…

Погодите.

Илья снова всмотрелся в одну из фотографий.

В тени дома стоял странный предмет – полуцилиндрический контейнер, полный земли, а в ней торчало высохшее, давно помершее деревце. Настолько старое, что умерло ещё до того, как бывший владелец узнал, как пишется его имя.

Большинство бы даже не заметило.

Но Илья Синицын – не большинство.

Он уставился на фотографию так, будто она пыталась ему подмигнуть. Да нет, не показалось: контейнер на снимке был вылитый тот самый, в котором он когда-то пришёл в этот мир – холодный, гулкий внутри и пахнущий старыми проводами и чем-то травяным, будто кто-то забыл в нём букет сушёной мяты.

Он бы узнал этот "стручковый кокон" из тысячи. Это был один в один его прежний шаттл. И если такие штуки валяются в заброшенной хибаре на улице Белоярская в Старом городе Новоалтайска, то туда нужно идти немедленно. Может, наконец всплывут ниточки, которые выведут к тайне его воскрешения и вообще всей этой истории с телефоном, который слишком умный, чтобы быть просто телефоном.

Наконец-то улики, а не догадки.

Спустя пару часов из операционной появилась Варвара Бекетова – запах ехидно-чистого антисептика вошёл вместе с ней.

– Так быстро? – удивился Илья. – Никаких сюрпризов?

– Всё тихо, как у алхимика в воскресенье, – проворчала она, снимая маску. – Твоя ученица пока отключена. Подожди немного. Ну и – ты определился?

Илья поднял фотографию с тем самым полудохлым двориком:

– Беру вот это.

– Правда? Я думала, выберешь тихую квартирку в Северном Новом районе.

– Дворик весь в хламе. Вдруг что ценное лежит. Хомяк во мне проснулся.

– Как хочешь. Ключи, договор, карта – забирай.

Бекетова не из тех, кто лезет в чужие странности: вручила документы и ушла, скрипнув металлической ногой.

К полудню действие обезболивающего у Елены Тихой сошло на нет, и её переправили в палату интенсивки. Она лежала на животе, в одном легком хирургическом халате, который то и дело норовил сползти и показать миру то, что миру показывать не планировалось. Воздух был густой от запаха лекарств и едва уловимых ноток нагретой пластмассы.

Но лицо у неё было свежее, глаза ясные – хороший знак.

Илья устроился на стуле рядом, тихонько постукивая ногой по плитке и придерживая чашку с питательной смесью.

– Как ты? Болит?

Елена отпила через трубочку, морщась от вкуса, напоминающего детское питание, разведённое тоской.

– Боли нет… но внутри что-то шевелится. Словно… цветок медленно распускается. Странно, но… красиво.

Халат опять опасно съехал, открыв нижнюю часть спины. Илья автоматически прикрыл её и, не удержавшись, легонько ущипнул.

– Ааах! – Елена вскинулась, глядя на него круглыми глазищами, будто он только что объявил себя убийцей кактусов.

– Проверяю, отошёл ли наркоз, – совершенно серьёзно сообщил он.

Елена лишь выдала взгляд "я хоть и лежу, но морально ушла из этой комнаты".

– Мастер…, – после паузы сказала она. – Расскажите про тех топовых экспертов. Я хочу знать, какие бывают лучшие культиваторы.

Илья вскрыл новую порцию питательной жижи, сунул ей трубочку:

– На самой вершине – "Единый Бог, Четыре Святых и Девять Чемпионов". Но их почти никто не видит, слишком они… возвышенные, что ли. Ниже – куча Грандмастеров. С кем-нибудь пересечёмся – покажу. Сегодня, правда, вряд ли.

Елена чуть не вздохнула слишком громко:

– То есть… вы уходите?

– Да. – Илья встал. – Ты скоро сможешь шевелиться. Потом пойдёшь с доктором Бекетовой в её "Бекетова Холл" – там техники начального уровня под присмотром умных машин. Начни с чего-нибудь простого: "Укрощение кулака тигра" или "Прыжок по облачной лестнице". Только не хватай всё подряд. Освой одно – переходи к следующему. Вернусь – проверю.

– Куда вы идёте?