‎После душа он вернулся в гостиную и заказал пиццу, думая, что ужин будет спокойным фоном для того, чтобы остаться рядом. Он лёг рядом с Мариной на диван, наблюдая за её лицом, за тем, как она дышит, за мягким ритмом её сна. Его рука случайно коснулась её плеча, но он не убирал её, а наоборот, чуть прижал, ощущая тепло её тела и ту необычную близость, которая возникла между ними.

‎Марина спала глубоко, доверчиво, а Александр, глядя на неё, впервые позволил себе полностью признать, как много она для него значит. Он поглаживал её волосы и лёгкое прикосновение руки к руке, мысленно шепча:

‎— Я с тобой, малышка… всегда с тобой…

‎Вечер плавно растекался в тишине квартиры. Пицца ещё не была доставлена, но это не имело значения. Главное — она рядом, и он может просто быть с ней, рядом, оберегая её даже в её сновидениях.

‎Марина проснулась на утро после спасения, всё тело было усталым, как будто каждый мускул помнил напряжение последних часов. Она не открывала глаз, медленно приходя в себя. В голове пронеслись воспоминания — паника, страх, крики, тьма и неизвестность, через которую она только что прошла. Но постепенно её внимание вернулось в настоящую реальность — тепло рядом, прижатое к ней тело, которое она знала и которому доверяла.

‎Александр спал, крепко обнимая её, и это чувство безопасности проникло в неё глубже, чем любой сон. Она слегка пошевелилась, пытаясь устроиться удобнее, и в этот момент он тихо проснулся. Его взгляд встретил её ещё закрытые веки, губы растянулись в мягкой улыбке.

‎— Люблю тебя… — прошептал он, осторожно, словно боясь разбудить её. — Ты для меня так много значишь… я думал, потерял тебя…

‎Он нежно протянул руку и провёл пальцами по её волосам, скользнул до плеча, аккуратно прижался лбом к её виску. Марина, почувствовав его прикосновение, глубоко вздохнула, медленно открыла глаза и встретилась с его взглядом.

‎— Ты здесь… — выдохнула она тихо, и голос чуть дрожал.

‎— Всегда буду, — сказал он уверенно, не отводя глаз, крепче обнимая её за плечи. — Я с тобой, малышка. Всё в порядке.

‎Марина почувствовала, как постепенно уходит напряжение, страх растворяется в тепле его рук и уверенности голоса. Она слегка повернулась, облокотившись на него всем телом, и он едва улыбнулся, закрыв глаза, словно наслаждаясь этим моментом — их полной близости, когда слова почти не нужны, а только дыхание и прикосновения.

‎Он осторожно погладил её руку, затем провёл её ладонь по своей груди, словно подтверждая — он рядом, он защитит, он любит. А она, почувствовав эту уверенность, впервые за долгое время позволила себе полностью расслабиться, дать себе почувствовать, что она в безопасности и что рядом тот, кто её никогда не отпустит.

‎Она проснулась от тёплого дыхания у шеи; его рука задвинулась по её груди, он зашевелился. Когда голова легла на его плечо и губы коснулись шеи — это было её тихое, ясное «да».

‎Он приблизился медленно, все движения были осторожны и внимательны: поцелуи, ладони, прикосновения, которые проверяли границы и слышали ответ. Затем их тела слились — первое проникновение было мягким, постепенно переходящим в уверенный ритм. Она чувствовала тепло, давление и ритм, дыхания стали единым пульсом; каждый толчок был и требованием, и ответом, сначала спокойным, потом всё более страстным.

‎Когда накал достиг своей волны, это было одновременное отпускание — короткое и целостное. После — объятия, учащённое дыхание и тёплая тишина, в которой оба ещё слышали сердцебиение друг друга.‎

‎Весеннее утро в загородном доме было удивительно тихим. Пение птиц доносилось с улицы, лёгкий ветер колыхал занавески, и солнечные лучи мягко ложились на деревянный пол. Марина стояла у окна, держа в руках кружку с горячим чаем, и улыбалась: сегодня наконец-то день, к которому они шли так долго.

‎Александр спускался по лестнице в костюме, слегка поправляя запонки. Его взгляд скользнул по Марине, и он невольно остановился.

‎— Ты… невероятна, — сказал он, тихо, почти для себя, но Марина услышала и засмеялась.

‎— Ты тоже, — ответила она, слегка дёрнув его за рукав, — и давай не будем нервничать.

‎На веранде уже собрались друзья и близкие. Секретарь Александра с букетом полевых цветов, которую он слегка подшучивал, шептала:

‎— Только не забудьте друг другу улыбнуться, когда будете кольца надевать.

‎— Это же просто обязано быть красиво, — добавила подруга Марины, поправляя шляпу, — не переживайте, Марина, у вас всё получится!

‎Все гости смеялись, кто-то пытался рассмешить молодых, чтобы снять волнение. Мелкие казусы случались постоянно: одна из маленьких племянниц уронила корзинку с лепестками, кто-то случайно наступил на шлейф платья, а один гость перепутал бокалы с шампанским, пытаясь подать Александру. Но это только добавляло тепла и настоящей домашней атмосферы.

‎Марина и Александр держали друг друга за руки. Его ладонь была крепкой и уверенной, её — мягкой, но сильной. Они посмотрели друг другу в глаза, и Александр начал:

‎— Я клянусь любить тебя каждый день, даже когда будет тяжело, даже когда жизнь будет преподносить сюрпризы, — его голос дрожал, но был полон решимости. — Я буду рядом, всегда.

‎Марина улыбнулась и ответила:

‎— И я буду с тобой, в радости и в заботах, поддерживать и любить.

‎Когда они обменялись кольцами, тёплое солнце будто осветило их ещё сильнее. Птицы закружили над садом, а ветер едва шевелил занавески.

‎После официальной части они остались на веранде вдвоём, смеялись, вспоминали все свои приключения — от маленьких бытовых смешных ситуаций до опасностей, которые они пережили вместе. Александр случайно задел её шлейф, и оба рассмеялись, а Марина легонько ударила его ладонью по плечу.

‎— Вот так и живём, — сказала она, смеясь. — Всё смешно, всё важно, всё настоящее.

‎— Да, и я рад, что каждый момент теперь с тобой, — сказал он, осторожно проведя рукой по её щеке и притянув к себе, чтобы поцеловать в лоб.

‎Они остались на веранде, обнимаясь, наслаждаясь каждой секундой, зная: впереди их ждёт жизнь, полная любви, понимания и совместных маленьких радостей.

‎И пусть мир вокруг них продолжал свой бег, Марина и Александр знали одно: теперь они вместе, и никакие испытания уже не смогут разлучить их.