‎Марина тихо слушала, фиксируя в блокнот факты, не эмоции.

‎Она привыкла к ответственности, но сейчас она чувствовала не тревогу — а необходимость действовать.

‎— Нам нужно подготовить пакет документов: рабочие записи, расписание посещений, наблюдения. Ничего не скрывать, ничего не приукрашивать. Полиция запросит всё.

‎Кто-то тяжело вздохнул.

‎— Также прошу сегодня всех быть максимально внимательными: перепроверить последние отчёты и записи. Любая мелочь может помочь. Мы не знаем, связано ли исчезновение с её состоянием или это внешнее вмешательство.

‎Он сделал шаг в сторону:

‎— Это не просто рабочая ситуация. Это — реальный человек, который нуждался в помощи и сейчас может быть в опасности.

‎Сотрудники слегка опустили головы.

‎Ни цинизма, ни шуток — только тишина и тяжёлое понимание, что каждый причастен.

‎— А что говорит полиция? — спросила Елена.

‎— Пока ничего конкретного, — ответил Александр. — Вещи нашли, местоположение телефона не установлено. Мы обязаны быть готовы к их дополнительным запросам.

‎— Кто последний видел её? — тихо уточнила Анита.

‎Все взгляды невольно повернулись к Игорю.

‎Он поднял плечи:

‎— Она была странная, да… напряжённая. Но такого не ожидал. Пришла тихая… ушла спокойно. Я не мог предугадать.

‎Мысль у многих была одна, но никто не произнёс её вслух:

‎«А может, всё-таки можно было что-то заметить?»

‎— Сегодня работаем без суеты, но внимательно. Марина и я будем заниматься первичным анализом документов. Тимур — подготовь архив.

‎Анита — обзвони родителей других подростков, возможно, кто-то что-то слышал.

‎Остальные — оставайтесь на связи.

‎Он посмотрел на команду:

‎— Это общая ответственность. И мы должны сделать всё, что можем.

‎Собрание завершилось, но никто сразу не разошёлся.

‎Каждый сидел несколько секунд, обдумывая, что это значит лично для него — для его профессионализма, для его репутации, для их общего центра.

‎Потом медленно поднялись и разошлись по кабинетом — с другим выражением лиц. Внутренне собранным перед чем-то важным и неизвестным.

‎Марина и Александр одновременно посмотрели друг на друга

‎Без слов было понятно — началась новая, более сложная часть их работы.

Днём, когда сотрудники центра уже занимались документами, в кабинет постучалась школьный психолог — молодая женщина по имени Лариса. Она держала в руках папку и выглядела чуть смущённой.

‎— Простите, что без предупреждения… но у меня есть информация по Лере, — сказала она, оглядывая кабинет.

‎Александр жестом пригласил её войти. Марина поднялась из-за стола, переходя в рабочий режим.

‎Лариса разложила бумаги.

‎— Ребята из её класса сказали, что Лера в последнее время с кем-то общалась в мессенджере. Очень активно. Они даже думали, что новый парень… но по описанию — он был намного старше. С её слов: «умный, вежливый, понимает лучше всех, никто так не слушает».

‎Марина нахмурилась:

‎— Насколько старше?

‎— Говорят, она сама шутила, что «почти как дядя». Но ей это нравилось. Она чувствовала себя важной, услышанной.

‎Лера хотела встретиться с ним. Сказала подруге, что «наконец-то увидит его лично».

‎Александр и Марина обменялись быстрым, серьёзным взглядом.

‎— У вас есть имена тех, кто это рассказал? — сразу уточнил Александр.

‎— Конечно. — Лариса передала листок. — Трое подростков: её подруги и один одноклассник.

‎Марина аккуратно забрала лист.

‎— Они что-то ещё говорили?

‎Лариса кивнула:

‎— Лера стала уходить со школьных занятий пораньше. Говорила, что у неё «важные дела». И однажды сказала, что «скоро всё изменится». Наши подумали — эмоции подростка, романтика… теперь — не знаю.

‎На мгновение в комнате стало тише, чем нужно.

‎Когда Лариса ушла, сотрудники центра собрались вокруг Марины и Александра.

‎Анита тихо сказала.

‎— Так получается… девочку уже кто-то готовил. Взрослый человек. Это… плохо.

‎Александр сразу позвал секретаря:

‎— Пожалуйста, отсканируйте все показания школьников и отправьте на электронную почту следователя. Укажите, что информация получена сегодня, с подтверждением личности источника.

‎Марина добавила:

‎— И приложите краткий комментарий от центра — то, что это сведения со слов сверстников и не подтверждены документально.

‎Через минуту всё было оформлено.

‎Александр посмотрел на Марину:

‎— Поедем к матери Леры. Разговор нужен лично.

‎Она кивнула без колебаний.

‎Квартира Леры находилась в обычном панельном доме.

‎Дверь открыла её приёмная мать — уставшая, с бледным лицом, но сдержанная.

‎— Вы пришли… спасибо. — Она жестом пригласила их внутрь.

‎Марина аккуратно начала разговор:

‎— У нас появилась новая информация от школы. Лера упоминала человеку из своего окружения… мужчину, значительно старше. Возможно, она собиралась встретиться с ним.

‎Мать опустилась на диван и чуть сжала руки:

‎— Я… не знала. Господи… мне она ничего не говорила. Я думала — просто замкнулась немного. Возраст такой…

‎Александр сел напротив:

‎— Вам что-нибудь известно о её переписках? Новых контактах? Никаких странных звонков?

‎— Телефон отключён. Соцсети… я проверила, но она всё удаляла. У неё привычка — стирать старые чаты.

‎Марина переспросила:

‎— Она никогда не говорила о встрече с кем-то старше? Может, намёк, имя, место?

‎— Нет… — женщина качнула головой. — Но пару месяцев назад она стала больше уходить в комнату. Даже закрывать дверь — чего раньше не делала.

‎Александр уточнил:

‎— Мы передали информацию в полицию. Сейчас это главная зацепка. Нам важно, чтобы вы были на связи. И просим вас вспомнить любое странное поведение, даже если кажется мелочью.

‎Женщина кивнула, держась из последних сил.

‎— Спасибо… что продолжаете искать. Ей ведь… ей лишь шестнадцать…

‎Марина аккуратно положила ладонь ей на руку:

‎— Мы сделаем всё возможное.

‎Леру нашли на третьи сутки.

‎Дом оказался на окраине города — заброшенный, когда-то частный, теперь наполовину разваленный. Снаружи — ни малейших следов присутствия людей. Внутри — совершенно пусто, как будто помещения вычищали заранее.

‎Лера лежала на старом матрасе. Сознание периодически отключалось: она то приходила в себя, то снова проваливалась в сон, будто её мозг боролся с чем-то посторонним. Рядом — разбитая кружка и небольшая пустая ампула без маркировки.

‎Врачи сразу заявили: в крови обнаружены вещества, вызывающие кратковременную амнезию, спутанность сознания и состояние полугипноза.

‎Они быстро выводятся из организма — будто те, кто это делал, рассчитывали, что следов почти не останется.

‎Когда Александр позвонил Марине, она несколько секунд не могла ничего сказать — не от страха, а от странного, почти физического ощущения узнавания. Не эмоционального, не связанного с травмой — больше похожего на совпадение деталей, которые она когда-то видела в чужих отчётах.

‎В отделении, где Лера очнулась впервые, девочка тихо повторяла:

‎— Там был человек… Он говорил очень спокойно… Он сказал, что мы уже встречались…

‎— И… что я похожа на одну… женщину.

‎На вопрос «на кого?» Лера не ответила — взгляд снова «поплыл».

‎Полиция пока ничего не обнаружила: ни следов, ни камер, ни свидетелей. Мужчина, которого видели соседи Леры за неделю до пропажи, будто растворился. Возможно, он использовал поддельные документы. Возможно — был из числа тех, кто умело избегает всех цифровых следов.

‎Но главной загадкой стало то, что при осмотре заброшенного дома нашли старую, почти стёртую папку с архивными списками. Фамилии там были выцветшие, но Марина заметила:‎ одна из фамилий совпадала с фамилией Леры до удочерения.