На Марсе…

Отработав несколько часов рядом с шаттлом и потратив в скафандрах весь запас кислорода, Джон Беттелз и Аксель Стокард вернулись в "Созвездие". Уставшие, измотанные работой в тяжелых и неудобных герметичных костюмах, астронавты сняли с себя защиту и прошли в кабину, где расположились на отдых каждый в своем законном кресле. Усилия были потрачены не зря, и задача, которую они поставили перед собой – освободить шаттл от плена песков и улететь отсюда, – имела все шансы быть выполненной. Они полностью освободили от песка заднюю часть корабля и его задние твердые лыжеобразные опоры. Те оказались изуродованными и почти вырванными, из-за чего шаттл не мог на них нормально стоять и практически лежал на земле на своих крыльях. Также был частично отрыт и нос челнока. Однако до передней опоры добраться так и не удалось. И не факт, что она нашлась бы там, где, по идее, должна была находиться. Наверняка ее выдернуло с корнем, раз такое едва не произошло с остальными.

Осматривая приборы на пультах в кабине, Беттелз устало произнес:

– Аксель, мы не сможем еще раз выйти из корабля. А если выйдем – мы используем оставшиеся запасы кислорода. Он еще пригодится нам для дыхания, а не для очистки грузового отсека после того, как тот вновь побывает открытым. Но мы сделали немало за этот выход. Возможно, этого хватит.

– Сила тяжести здесь более чем наполовину меньше земной,- вдруг сказал Аксель.

– Я знаю. Она составляет примерно 40 процентов от силы тяжести на Земле.

– Это значит, все предметы здесь, в том числе и наш корабль, легче на целых 60 процентов!

– И что ты хочешь этим сказать?- решил поинтересоваться у своего коллеги Джон, хотя, скорее всего, догадывался о смысле его слов.

Тот пояснил:

– Здесь, на поверхности Марса, "Созвездие" весит на 60 процентов меньше, чем на Земле! В связи с этим он легко взлетит с этой планеты. Если бы мы оказались в аналогичной ситуации на Земле, то нам было бы не суждено стартовать, не освободи мы его от песков полностью. На Марсе мы могли вообще этого не делать.

– Черт!- воскликнул Джон Беттелз и с силой хлопнул себя по лбу.- Черт! Почему я не подумал об этом?

– Я тоже забыл об этом,- проговорил Стокард.- Но что теперь с досадой бить себя по лбу?

Они могли ничего не делать и сразу поднять свой шаттл на стартовых опорах, которые до сих пор прятались внутри него. Если корабль имел здесь куда меньший вес, нежели на планете, где был построен, механизмам стартовых опор хватило бы мощности поднять челнок из песка и грунта, в которые он зарылся.

"Созвездие" создавали специально для полета на Марс, а поэтому маршевые двигатели челнока, на которых он собирался взлетать, могли с легкостью поднять его с поверхности Красной планеты и вынести в космос, но вряд ли справились бы с такой же задачей под тяжелой атмосферой Земли. Стартовые опоры шаттла, выдвигаясь с четырех сторон хвостовой части фюзеляжа, без особого труда должны были поставить его в вертикальное положение для взлета с четвертой планеты Солнечной системы.

Молчание затянулось. Джон Беттелз не мог никак отойти от мысли, что именно из-за него они делали то, что, в принципе, делать было не обязательно. Из-за него они потеряли немало времени, несколько процентов драгоценного кислорода из общих запасов корабля и использовали больше половины скафандров, работая в них за пределами "Созвездия". Как же он, такой опытный и знающий астронавт, пилот не только космических кораблей, но и военных самолетов, один из главных специалистов НАСА по авиационной и космической технике, смог так сплоховать и подвести напарника? Если это из-за нервов, тогда, конечно, можно было на первый раз себя простить и как-то искупить вину. В данной ситуации было бы затруднительно не лишиться хладнокровия даже человеку с самыми прочными нервами и самым непоколебимым спокойствием. И если такое случилось с Джоном, то что тогда говорить о его напарнике Акселе Стокарде?

Ладно, хватит сидеть и думать обо всем этом. Пора убираться отсюда! И вслух Беттелз проговорил:

– Если у нас все в порядке – готовим шаттл к старту. Чем скорее взлетим, тем лучше.

– А как же метеоры?- спросил Аксель.

– Я думаю, метеорный поток давно уже пролетел, ушел дальше в космос, ведь мы торчим здесь не первый час. Нам уже не стоит его опасаться,- заверил командир.

– Да, верно. Что ж, тогда делаем необходимые приготовления и улетаем.

Началась подготовка к старту. Заработали все приборы, датчики и мониторы, которые уцелели после скачков электроэнергии и жесткой посадки. Астронавты приступили к вычислению траектории подъема и выхода в космическое пространство, проверке работы всех систем и главного бортового компьютера, маршевых и маневровых двигателей, еще раз проверили герметичность челнока. Когда данный объем работ оказался выполнен, мужчины сходили в отсек со скафандрами, облачились в герметичные костюмы, вернулись в свои кресла и начали пристегивать себя к ним. Нужно было не просто пристегнуться, а буквально стать с креслом одним целым, чтобы остаться в нем и не выпасть во время старта.

Привязывая себя ремнями к креслу, Аксель вдруг спросил:

– Если твердые посадочные опоры повреждены настолько сильно, что не уберутся в корпус, как поступим?

– Они сильно повреждены. Ты сам видел,- спокойно отозвался Джон.- Если мы не сможем убрать их в корпус, то просто-напросто избавимся от них! Вот и все.

– Избавимся?- не понял тот.

– Ну, да… Нам не следует волноваться по этому поводу. Опоры отстреливаются от корабля после нажатия всего нескольких кнопок на моем или твоем пульте управления.

– И, правда!- воскликнул, обрадовавшись, Стокард.

– Слушай, я понимаю, что мы перенервничали и очень напряжены, беспокоимся за свое будущее, даже боимся,- вымолвил капитан "Созвездия".- Но все же, по-моему, это как-то странно…

– Странно что?- не дал ему договорить штурман.

– Странно, что мы так легко поддались стрессу и начали нервничать, путаясь из-за этого во всем, что-то забывая или совершая не те действия.

– Но это же естественно! Мы не роботы, а люди! Да и не такие уж большие ошибки мы сделали. По-моему, мы вообще все делаем нормально.

– Возможно, серьезных ошибок никто из нас и не допустил, однако не должно быть вообще никаких промахов и просчетов: ни больших, ни мелких,- проговорил Беттелз, закончив возиться с ремнями.

– Если ты о том, что мы не должны были разгребать песок, то тебе пора об этом забыть, Джон. Мы до сих пор еще живы и уже улетаем, а значит, никакой ошибки, грозящей нам гибелью, не допущено.

– Да, но… я почему-то не могу выбросить это из головы, Аксель. Мы делали ненужную работу, расходуя ценнейшие запасы кислорода, без которого нам будет не прожить ни минуты!

– Ты что, в шестой раз совершаешь на Марсе аварийную посадку? -…Нет.

– А раз так, то нечего себя терзать из-за этого. У нас стресс, потому что такого с нами раньше не случалось. Все наше состояние – это то, что и должно быть в такой ситуации. И знаешь что? Мы наоборот, как мне кажется, проявили определенную стойкость и мужество, не впали в настоящую панику и нашли силы бороться до конца.

Теперь, похоже, Аксель успокаивал вдруг разволновавшегося и усомнившегося в себе и своих силах Джона Беттелза. А ведь именно тот являлся командиром корабля и кому еще, как ни ему, следовало держать себя в руках и верить в спасение.

Джон Беттелз глубоко вздохнул, пытаясь полностью расслабиться и сосредоточиться на старте, а через минуту негромко вымолвил:

– Запускаем механизмы для постановки челнока в вертикальное положение.

На счет "три", который был озвучен капитаном, оба астронавта одновременно нажали по кнопке, каждый на своей приборной панели над головой. В отсеке управления раздался электронный писк приборов. Затем на специальном мониторе слева, за рычагом штурвала капитана появилось сообщение главного компьютера, который спрашивал: "Вы действительно хотите поставить корабль в вертикальное положение?