— Не отдам.

— Так докажи.

После вчерашнего инцидента до сих пор не по себе. Папа был такой злой, долго не мог успокоиться. Полночи что-то делал в гараже, лег спать поздно и в итоге, сегодня разбитый. Да и мы все.

Марина приехала без предупреждения и решила поговорить с папой. С чего она взяла, что он захочет общаться? И подарки ещё эти, зачем? Слишком всё подозрительно.

А Аслан так вообще… Он в гневе будто человеком перестает быть. И куда отвёз Марину? Что они делали наедине? Вряд ли ведь у них что-то было? Хочется верить, что ничего. Чувствую уколы ревности и это раздражает.

За три дня в Кисловодске многое встало на свои места. Мы разговаривали и кажется, услышали друг друга. Я сама говорила Аслану про доверие, но когда они уехали с Мариной, то мое доверие будто пошатнулось. И не понимаю, почему. Сразу стала переживать, что они могли быть близки. Мерзко от одной мысли.

Приехала в торговый центр, хочу зайти в «Читай город». Я не прямо книжный червь, но иногда полезно разгрузить голову и пополнить словарный запас. Нахожу на полках Ремарка. «Триумфальную арку» я уже читала, а вот «Ночь в Лиссабоне» — нет, её и возьму. Рассчитываюсь на кассе, выхожу из магазина и сталкиваюсь с мужчиной.

— Ой, прошу прощения, — поднимаю голову и… — Это вы?

— Это я, — Александр улыбается. — Привет.

— Здравствуйте. Вы ведь не случайно здесь оказались?

— Нет, увидел, что ты в книжном и решил подойти.

— Увидели?

— Да, по камерам. Это мой торговый центр, — убирает руки в задние карманы джинс, — Знаю обо всех, кто приходит, кто уходит.

— Понятно, — отходим в сторону, чтобы пропустить людей.

— Я тоже читаю Ремарка, — кивает на книгу, — «На Западном фронте без перемен» — самый любимый роман, но экранизация не понравилась.

— Я читала, мне понравилось.

— Может чаю выпьешь со мной? — смотрит пристально. И я вроде не хочу, но вроде… Почему бы и нет?

— Да, давайте, — соглашаюсь.

Александр сразу улыбается, будто сильно обрадовался.

— Отлично! Пойдем в кофейню на первом этаже, там вкусный вишневый торт, вечно забываю название.

— «Дрова под снегом»? — спрашиваю, когда спускаемся по лестнице.

— Да, обожаю, — снова улыбается.

Я тоже очень люблю этот торт. Мама его всегда готовит на мой день рождения. Даже странно, что у нас с Александром есть что-то общее.

Кофейня очень маленькая: шесть небольших квадратных столов, барная стойка, два небольших окна и всё. Они находятся прямо под лестницей, наверное, это было какое-то хозяйственное помещение.

— Есть пожелания по чаю или кофе? — стоим у витрины, десертов здесь много и есть наш любимый торт.

— С мятой. Если нет, то обычный, — достаю деньги из сумки.

— Убери.

Отрезает таким тоном, что не хочется спорить. Не люблю, когда за меня платят, чувствую себя неуютно. Но ладно, не в этот раз.

Садимся за единственный свободный стол. В кофейне самообслуживание — всё забираешь сам, когда приготовят. Чувствую, как краснею и не знаю, куда себя деть. Александр слишком меня рассматривает и это выбивает из колеи.

У него пронзительные глаза, хоть и улыбается, но кажется, что в душе что-то болит. Наверное, он такой весельчак, который всегда в хорошем настроении, но когда остается один, плачет от одиночества.

— Удивительно, как мы похожи, — вздыхает. — Ни я, ни мои братья не имеют такого сходства с родителями, а вот мы с тобой — да.

— Внешнее сходство ничего не значит, — пожимаю плечами.

— Тест показал, что мы родня.

— Это тоже неважно.

Александр смеётся, но в глазах грусть.

— Всё важно. И ты важна, София. Я виноват и понимаю это прекрасно. Но не в моих силах вернуть время назад. Я хочу общаться, чтобы… Не знаю, попробовать быть нормальной семьёй.

К нам подходит официант, ставит заварник, две белые кружки и две тарелки с тортом. Видимо принесли сами, потому что Александр не просто посетитель.

— Приятного аппетита, — парень сразу уходит.

— Ешь, — придвигает ко мне торт, а сам наливает чай в кружки.

Торт и правда вкусный. В меру сладкий и вишня не растеклась. Очень похож на мамин.

— Спасибо, — подношу чай к носу, приятно пахнет травами.

— Не за что. Ну так, что? — упирается локтями в стол.

— Я не буду врать, Александр. У меня нет желания общаться, потому что я не понимаю, зачем. Да, мы родственники, но это ничего не значит. Я не знала вас всю жизнь, а вы меня — практически половину своей. Мы чужие люди, совсем. Как и с Мариной тоже. Она хочет наладить общение, но подозреваю, это связано с вами. Она тогда сказала, что… Ну, вы сами помните. Я не хочу быть связующим звеном. У меня своя жизнь.

Он молчит пару минут, кусает губы.

— Марина и мне чужая. У нас есть совместное прошлое, но это всё… Было и было. Я поступил с ней не очень хорошо, и всё вот так вышло. Но ты есть и я хочу это сохранить. У меня нет детей, София, кроме тебя. И я могу дать тебе всё. Все блага жизни, потому что у меня практически безграничные возможности.

Очень напоминает Аслана. Такое же давление. Ещё один вершитель судеб.

— То есть с вами нужно общаться только из-за этих возможностей?

— Хотя бы из-за них.

— Тогда это просто расчёт, а не нормальная семья.

Александр улыбается чуть склонив голову к плечу. Стучит пальцами по столу, будто отбивает ритм.

— Да, ты права. Но если ты можешь взять с меня хотя бы это, буду рад. К тому же, я купил тебе квартиру в новостройках, недвижимость всегда нужна. Хороший район, думаю, тебе понравится.

— Мне не нужна квартира, Александр. И в целом от вас ничего не надо. Вы мерите всё материальными ценностями, которые, конечно, важны. Но они не на первом месте.

— Так нет ничего у меня, кроме материальных ценностей. Деньги есть, квартиры, машины, бизнес огромный. Всё, больше ничего нет, — разводит руками.

Жалко его. Как будто… Есть только красивая дорогая оболочка, а внутри одиночество и пустота.

— Аслан говорил, у вас большая семья.

— Да. У нас большая семья, София. И я хотел бы, чтобы вы познакомились. Твой дед, мой отец, очень хочет тебя увидеть.

Вспоминаю, как Марина рассказывала о матери Александра и как она назвала своих ещё нерожденных внуков.

— А ваша мама?

— Она живёт в Турции, ей плевать, — отмахивается.

Молчим. После того разговора с Мариной, мне вообще не хотелось иметь с Александром ничего общего. Он говорил ужасные вещи, да и поступил с Мариной отвратительно. С одной стороны, никто не застрахован от ошибок. Но с другой, случилась трагедия.

— О чем думаешь?

— Обо всем этом. Всё слишком сложно, — сворачиваю край толстовки под столом, нервничаю.

— Но это не так сложно, как ваши отношения с Асланом, — откидывается на стуле. — Я не осуждаю, дело ваше. Но он настроен серьезно.

— Да, настаивает на свадьбе.

— А ты?

— А я не могу привыкнуть к резким переменам в жизни. Сначала Марина объявилась, потом Аслан, теперь вы. Всем что-то от меня надо, как будто у каждого из вас свои цели. И я чувствую себя под постоянным прессингом, — признаюсь.

— Аслан тебя обижает? — разливает остатки чая.

— Нет, но он давит. И принимает за меня решения.

— Байсаров и в бизнесе такой, — хмыкает. — Жёсткий, практически не идёт на уступки. Но надёжный, никогда не подводит. Поэтому и работаем с ним много и серьезно.

— Бизнес — это ведь не семья, — грею пальцы о теплую кружку.

— Принцип такой же. Аслан хороший руководитель, у него нет текучки, люди работают годами. Всегда всем помогает, детей сотрудников в отпуска отправляет за счёт компании. У его секретарши брат попал в серьёзное ДТП, Аслан оплатил лечение и реабилитацию в Германии. Миллионы ежегодно тратит на реальную благотворительность. Никто не знает скольких детей он вылечил, потому что всегда остаётся анонимом. Он как глава семьи, понимаешь? Да, характер не сахар, но с ним будешь как за каменной стеной. Ну, и смотрит он на тебя так, когда любят, София. Просто поверь. Знаю, о чем говорю.