За работой время идёт чуть быстрее, но я всё равно думаю о Софии. Сказала, чтобы я подъехал к дому сзади. Кому скажешь, что я вот так девочку на свидания краду, чтобы отец её не узнал, точно у виска покрутят.

— Время, Аслан, ехали, — Шахид заводит машину, — Давай на моей? Ты ездишь как пенсионер тридцать километров в час.

Комкаю бумагу и бросаю в него. Смеётся, засранец.

Каким бы брат не был весёлым, он тоже не любит встречаться с отцом. Сложные у нас отношения. Гораздо спокойнее, когда отец наслаждается свободой и не дёргает нас.

— Здравствуй, отец, — подаю руку первым.

— Давно не видел вас, стали ещё сильнее, — обнимает сначала меня, затем Шахида.

— Праздничный обед готов, — улыбается, а у меня тревога сразу.

— Вроде никаких праздников. Случилось что-то хорошее? — Шахид тоже напрягается.

— Конечно. Аслан же женится скоро, — отец показывает рукой в столовую, где реально накрыто как на свадьбе.

Блядь, как мне всё это не нравится.

— Хотелось бы побольше вводных данных, — сажусь напротив отца, брат рядом со мной.

— Ну как, ты разве не собрался жениться на Софии? — разливает вино по бокалам.

Собрался. Но ты бы узнал самым последним.

— Так и есть. Но пока точных дат не скажу.

Шахид нервно дёргает ногой под столом. Он бы отцу точно ничего не сказал про мою увлечённость.

— Почему? — подвигает бокалы к нам.

— Потому что я дал Софии месяц привыкнуть к новой роли и ко мне, — сжимаю зубы, чтобы не ляпнуть что-то грубое.

— С каких пор мой сын даёт женщине время, чтобы она ноги раздвинула?

— Отец! — бросаю вилку на стол, привстаю. Шахид хватает меня за руку и тянет назад. Взгляд встревоженный. Сука!

Отец смеётся.

— Влюбился мой мальчик, понятно. Я думал, ты разложишь её и успокоишься.

— Перестань так говорить о моей женщине, отец. Это неуважение не только к ней, но и ко мне, — отодвигаю от себя тарелку, не до еды сейчас.

— Аслан прав. София же вроде тебе понравилась, отец, разве нет? На дне рождения Халида, ты был с ней более чем вежлив, — Шахид тоже не ест, хмуро смотрит на старого черта.

— Понравилась, в том-то и дело. И если ты, Аслан, — тыкает в меня пальцем, — не женишься на ней в ближайшее время, я сам заберу её. Но ждать не буду, а просто возьму.

Что блядь? У меня аж темнеет в глазах.

— Ты в своём уме⁈ — вырывается у меня.

Отец лишь скалится и качает головой.

— И в уме, и в физической форме. Будет моей молодой женой, почему нет? Все игрушки… надоели. Хочется чего-то свежего.

Я смотрю на отца и не могу поверить, что он это говорит. У него точно помутнение рассудка. Он давно на меня давит с женитьбой, и если это такой способ надеть на меня обручальное кольцо — ладно. Но если он реально хочет Софию… Мою Софию… Она никогда не появится в его доме, никогда не останется с ним наедине. Только со мной или с охраной.

Провожу рукой по волосам, какой же пиздец.

Обратно едем молча. Шахид хочет что-то спросить, но не решается. Я на взводе. А он знает, что в таком состоянии меня нельзя трогать. Удавлю.

Сжимаю кулаки.

— Может в спортзал? Напряжение снимешь, — включает дворники, ливень начался.

— Нет, мне надо к Софии.

— В таком состоянии? Может… — давлю взглядом. Не может. Просто замолчи, брат. Даже если хочешь как лучше.

Он кивает. Молча.

Пишу Софии сообщение «Приеду через полчаса. Оденься тепло»

Хочу к ней. Успокоиться. Просто рядом побыть, чтобы всё дерьмо из головы выветрилось. Она — моя тихая гавань, где можно снять пиджак и быть просто человеком. Соскучился до трясучки.

«Хорошо, я почти готова»

Подъезжаю к дому Софии с заднего двора. Девушка выходит из калитки со спортивной сумкой в руках. Не понял.

Ливень так и идёт, а она в вязаном свитере и джинсах. Где куртка? Не май месяц.

— Привет, — садится в машину. Капли дождя красиво задержались на лице, будто веснушки.

— Привет, — собираю пальцем капли, спускаюсь ниже и касаюсь уголков её губ. София едва заметно улыбается и я это расцениваю как приглашение. Она мягкая и теплая. Отвечает на поцелуй, но уже не так робко. У меня едет крыша, будто получил дозу своего наркотика.

— Аслан, — отодвигается, — Давай отъедем хотя бы.

Чуть не забыл, что надо прятаться. Под сраку лет, а веду себя как мальчишка. Но сейчас это только приятно волнует. Всё-таки что-то в этом есть.

— Зачем сумка?

— Мы же собрались на озеро, я собрала ужин, — убирает сумку на заднее сиденье.

У меня уже текут слюни. И от еды и от Софии. Её забота, даже вот такая мелочная, вынуждает меня падать на лопатки.

Малышка смотрит в окно, как будто игнорирует меня. Пальцы нервно заламывает. Что такое?

— София, в чем дело? — кладу руку ей на колено.

Молчит пару минут, будто с мыслями собирается.

— Я сегодня виделась с Мариной. Случайно получилось. И… разговор был неприятный, — опускает голову.

Почему Дауд не сказал, что они виделись? Что эта женщина наговорила опять. Плохое предчувствие у меня.

— Расскажи, — переплетаю наши пальцы. У Софии прохладная ладонь, неужели так нервничает.

Вздыхает. Проводит большим пальцем по моим костяшкам. Теряю терпение, но молча жду.

— Она сказала, что меня ждёт та же участь, что и твою первую жену. Что она пропала без вести и… Мужчина тоже.

Сжимаю зубы с такой силой, что сводит челюсть. Марина-Марина, я ведь могу отрезать твой длинный язык.

— Если я буду смотреть на других мужчин, — добавляет уже тише.

— Вот, значит, как, — медленно выдыхаю. Рано или поздно София бы все равно узнала. И мне бы пришлось объяснить. Но… Одно дело узнать это от меня, а другое — от этой шлюхи. В глазах Софии я выгляжу убийцей женщины.

— Ты боишься меня? — спрашиваю то, что сейчас волнует в первую очередь. До озера осталось минут семь, а разговор затянется надолго. Опять испорченный вечер.

— Нет. Но хотелось бы знать правду, — смотрит на меня своими колдовскими глазами и я плыву.

— У нас был договорной брак. Отцу в тот период надо было укрепить бизнес и семья Зумрут подходила по всем параметрам. Я не хотел свадьбы, но выбора не было. Поначалу всё шло нормально. Тихая, спокойная жена. Я начал привыкать быть мужем и мне даже это нравилось. Халид родился в первый год. Я взял его на руки и не мог поверить, что у меня есть ребёнок. Плакал даже от радости. Не любил жену, но очень уважал. Старался соответствовать. Зумрут купалась в золоте, куча шмоток, машины, телефоны. Мне было не жалко, а она радовалась. Потом я стал замечать на ней мужской одеколон, не мой. Пару раз она сказала, что была в парфюмерном и оттуда запах прицепился. Ну я же не дурак. Стал искать, копать. И нашел подтверждения, что моя жена трахается с другим почти три года.

Сжимаю руль. Старая рана кровит, больно. За столько лет не стало легче.

— Она была с ним даже когда носила моего сына. Тварь. Плакала, говорила, что любит этого ублюдка. Он был её охранником. Молодой, совсем пацан и я в упор не видел, что между ними что-то есть. Доверял ему. Если бы она сказала мне честно, что любит его, до того как ноги раздвинула, я бы отпустил. Плевать на мнения семей. Это бы не было предательством, потому что мы поженились по принуждению. Да и я не зверь. Но она замарала не только свою честь, но и мою.

Открываю окно, душно. Ненавижу это вспоминать, аж трясет всего.

— Отец настаивал, чтобы я убил её, вместе с этим парнем. Но я не смог. Я не святой, София, но разбираться с женщинами как с мужиками — это слишком даже для меня. Парня действительно убили. А она уехала в забытый аул, к дальним родственникам. От нее отказалась семья и поэтому её сослали. Зумрут не выдержала и сбросилась с горы.

В горле ком. Когда я узнал об измене, думал, умру. Ревность сжирала. Я был отравлен словно ядом. Рвал и метал. Не любил Зумрут, но это не значит, что мне было плевать.