Не знаю, как я дошла до «Немезиды». Меня шатало, как пьяную, но в то же время мозг работал так, словно я выпила десять чашек кофе разом. И думала я только об одном — о Зое.

Телефон просто разрывался от непрерывной трели, но я не обращала внимания, лихорадочно копаясь в закромах памяти, в отчаянной попытке понять, когда же все это началось? Сколько раз я сталкивалась с ней, когда заходила в магазин после работы? Зоя всегда сидела на ступеньках в ожидании матери. Даже если было холодно, лил дождь, или же была невыносимая жара, она всегда была у магазина. Тихая, незаметная, предельно вежливая. Это могло сидеть в ней годами, а я была слепа, как котенок. Ничего вокруг не замечала, даже того, что творилось под самым носом.

Но то я, а бабушка-то непременно должна была увидеть, она ведь нянчилась с девочкой почти до последнего дня. Очень жалела смышленую девчушку, иногда учила ее какой-нибудь глупости, вроде…

И тут в памяти возникло неожиданное воспоминание. Одно из последних перед смертью бабули.

Я тогда только-только устроилась в «Немезиду» и задержалась с тетей Валей, изучая архив. Пришла поздно, около девяти. Бабушка сидела на кухне с Зоей и показывала ей камешки. Те самые камешки из волшебного сундука. Они тихо о чем-то шептались, а я была так занята своими мыслями, что даже внимания не обратила, просто поздоровалась и ушла в ванную. Когда вышла, Зои уже не было, а бабушка закрывала дверь чулана.

Теперь-то я понимаю, что она прятала камни от меня, но почему она показала их Зое? Девочке тогда было восемь лет. Возможно ли, что она увидела зачатки того, что созрело в ней сейчас?

— Ритка! Почему ты на звонки не отвечаешь? — накинулась на меня Роза, едва я вошла в вестибюль.

— Что? — все еще рассеянно и растерянно переспросила я.

— Это я должна тебя спросить — что? Что с тобой произошло? Мы почувствовали такую мощную волну зла.

— Зла? — рассеянность махом слетела с меня, заменившись удивлением. — Какого зла?

— Я не знаю, у тебя надо спросить. Кто на тебя напал? Господи, да мой браслет почернел! — в полном ужасе воскликнула подруга, схватив меня за руку.

Я тоже посмотрела на почерневший серебряный браслет Розы, который она мне для защиты недавно дала. И он не просто почернел, он еще и треснул.

— Кто на тебя напал? — повторила Роза свой вопрос, осторожно снимая с моей руки браслет.

— Никто, — солгала я, но не здесь же мне было объяснять и не сейчас. Это может подождать до вечера. — Да, была одна странность, но…

— Ты мне потом все в подробностях расскажешь, — словно прочитав мои мысли, предложила Роза — а сейчас иди, Лилька рвет и мечет, как и твой… прости, не твой демон. Он злой, как… демон, прямо с утра.

Точно. Компромисс. Как я могла забыть?

— Браслет я вечером отдам, после того, как его восстановят, если его вообще можно восстановить.

— Прости, — расстроено пробормотала я, а темная лишь рукой махнула и подтолкнула меня к лифту.

— А ты со мной разве не пойдешь?

— Нет, — поджав губы, проговорила она, по-видимому, все еще обеспокоенная странностью с браслетом. Или дело вовсе не в браслете?

— Не люблю демонов, особенно наглых, самоуверенных и подслушивающих чужие разговоры, — внезапно прошипела Роза и, обернувшись, неожиданно оказалась в руках одного такого демона.

— Мм-м, прекрасная Роза, вы слишком высокого обо мне мнения, — промурлыкал Адриан Ёзер, сжимая темную почти в объятиях.

— Демоны — единственная раса, у которой самомнение такое же огромное, как и их банковские счета.

— Ведьмочки, особенно темные ведьмочки с примесью крови суккубы — просто огонь в постели.

— Смотрите не опалите крылья, господин Ёзер, а то вдруг сверзитесь с высоты самолюбования и шмякнетесь прямо о суровую реальность, где не все женщины в вас влюблены.

— Хотите сказать, что я вас не привлекаю? — снова включил свой мегареактор обаяния демон, и даже у меня потекли слюнки от желания. Я не сразу сообразила, что это не мои эмоции, а…

— Если кого-то и может привлечь самовлюбленный самец, то только на одну ночь. Лично я предпочту вибратор, он хотя бы молчит.

Демон явно обиделся, я бы тоже обиделась, если бы меня променяли на резиновую куклу, да еще сказали об этом таким тоном. Да уж, наша Розочка оказалась с шипами, и умеет ими так впиваться, что ранка долго кровоточит. Адриан аж отшатнулся, словно вместо желанной женщины обнаружил в руках шипящую змею и, не проронив ни слова, прошел мимо прямо к лифту, куда как раз собралась войти и я. Не вошла — его пропустила и осталась в вестибюле. А он понимающе усмехнулся, нажал кнопку своего этажа, и двери плавно отсекли его от нас.

Бедняга, если Роза не замечала, то я увидела, всего на мгновение, но увидела, что он не такой уж ловелас. Да и Роза не такая уж кусачая ледышка. Нет, она совсем не ледышка, и эти злые слова произнесла от растерянности, от смущения, желания и отклика в сердце, которые он в ней так неожиданно вызвал. Она попыталась задавить свои чувства, задвинуть их подальше и сосредоточиться на мне, но я не дала.

— Он тебе нравится. И не лги.

— Рит, он напоминает мне Вадима, — сказала, как отрезала, Роза. — И к таким вот брутальным красавцам у меня выработался стойкий иммунитет. Навсегда хватило.

— И ты ему не дашь даже пол-шансика?

— А ты думаешь, он ему нужен? — хмыкнула подруга, взъерошила свой блондинистый ежик и указала мне на лифт. — Иди, тебя твой крылатый кошмар ждет не дождется.

И я пошла, позабыв о Розе, об Адриане, о Леше и даже о Зое навстречу своим страхам и в решительной надежде обязательно как-нибудь их преодолеть.

В вестибюле восьмого этажа, куда меня отправила Роза, я опять наткнулась на свою «закадычную подружку» Ингу Марецкую. Хм, быстро же ее вылечили от синяка, оставленного свихнувшимся начальником по кадрам. Вот бы ее еще от стервозности запредельной кто избавил. Я б на этого целителя молиться стала. Но, увы, похоже, таких умельцев даже в вездесущей корпорации «Немезида» не нашлось.

— Снегирева, ты этажом не ошиблась?

О, что я говорила: глаз подбитый «кобре» вылечили, а яд змеиный как капал, так и капает. Но и я уже совсем не та забитая и равнодушная Марго. Демонская кровь к страхам не располагает, наоборот, скрытую стервозность пробуждает.

— Да вроде нет. Иду умолять шефа меня уволить. Представляешь, такой ценный кадр и не отпускает. Говорит, если на свидание с ним схожу, тогда подумает.

— Фантазерка ты, Снегирева, — фыркнула «кобра», но посмотрела на меня с явным подозрением. Наверное, оценивала наши шансы, и судя ее по перекошенной морде, заметившей на мне новые дорогие шмотки, шансы мои с последней нашей встречи значительно подросли.

— Ох, и не говори, фантазия прямо хлещет. Кстати, я слышала, что шеф терпеть не может брюнеток. Как думаешь, если перекрашусь, он меня уволит?

— С чего ты взяла, что он брюнеток не любит?

— Ну, секретарша его новая вроде блондинка. Думаешь, почему ее вместо тебя взяли?

«Кобра» хотела ответить что-то злое, но передумала, лишь тряхнула своими роскошными черными волосами и процедила:

— Его кабинет на девятом этаже.

Эх, жаль, что не на четырнадцатом. Да уж, наше начальство явно любит поднебесье, что странно, они вроде как демоны и должны предпочитать подвалы. Впрочем, девятый тоже ничего, я ведь на этом этаже вообще никогда не была, а ведь интересно, как у них там наверху все устроено.

А устроено все было обыкновенно, буднично даже. Ресепшен, очередная длинноногая красотка с любезной улыбкой, указавшая мне на одну из дверей дальше по коридору. Хотя нет, одна странность все же обнаружилась: уж очень красивая она была — секретарша эта, прямо нечеловечески красивая. Только кожа у нее бледная очень, словно на солнце никогда не загорала. Хотя, почему «словно»? Очень может быть, что и правда не загорала. Это же «Немезида», здесь демоны заправляют, так почему бы этой красотке не быть… вампиршей, например?