Когда он отстраняется, его рот и подбородок блестят от моей смазки, и он ухмыляется.

— Мне нравится, когда ты меня царапаешь, дикая кошечка. Поцарапай меня ещё раз.

Его рука скользит между моих ног, и он снова находит мой вход. Я чувствую, как он входит в меня, всего одним пальцем, и его губы сжимаются от напряжения.

— Ты слишком тугая для меня, Сиена, — шепчет он. — Я не хочу причинить тебе боль...

Мои глаза расширяются от страха, что он может остановиться, но он усмехается.

— Мне просто нужно, чтобы ты снова кончила, жена, — шепчет он. — Пока ты не расслабишься и не станешь такой влажной, какой только можешь быть для меня.

— А что, если... — я с трудом сглатываю, внезапно занервничав из-за того, как тесно я чувствую себя вокруг его пальца, как сильно, я знаю, растянет меня его член. — А что, если это займёт много времени?

Его глаза сужаются, темнеют.

— Это может занять всю чёртову ночь, Сиена. Я трахну свою жену, когда она будет готова, и не раньше. И... — Он наклоняет голову, лёжа между моих бёдер, и проводит долгим, ленивым языком по моей киске, заставляя меня стонать. — Я бы предпочёл оказаться между твоих ног, независимо от того, что я здесь делаю.

Я чувствую, что не могу дышать. Я извиваюсь под его пальцем, мои бёдра выгибаются, я уже хочу большего.

— Дамиан...

— Медленно, Сиена. Ты просила медленно. Тебе нужно помедленнее. — Его палец медленно скользит внутри меня. — Расслабься. Позволь себе прочувствовать всё, кошечка. Спешки нет.

Я чувствую всё. Это почти невыносимо, как будто моё тело не может вместить всё, что я сейчас ощущаю. Дамиан не останавливается, его палец медленно скользит внутри меня, а язык нежно и лениво касается моей плоти, снова медленно нагнетая приятное напряжение в моём теле.

Я так сосредоточена на том, как приятны его прикосновения, на этих горячих, влажных движениях, от которых я задыхаюсь и дрожу, что сначала не замечаю, как он добавляет второй палец. Я вздрагиваю, когда понимаю это, и с моих губ срывается стон от того, насколько я наполнена. И если я чувствую себя так только от его пальцев...

Дамиан ругается себе под нос.

— Не надо было заставлять тебя брать меня. Ты слишком тугая...

— Я в порядке, — задыхаюсь я, извиваясь от удовольствия на простынях, пока он медленно наращивает темп. — Я хочу, Дамиан. Я хочу тебя. Пожалуйста. — Я уже даже не знаю, о чём прошу, знаю только, что хочу его, всего его, и не успокоюсь, пока не получу желаемое.

Дамиан снова крепко прижимается ртом к моим бёдрам, его язык касается моего набухшего, сверхчувствительного клитора, и я выгибаюсь под ним так сильно, что он обхватывает свободной рукой мой живот, удерживая меня на месте, прижимая к матрасу. Эта демонстрация силы вызывает во мне новый прилив удовольствия, с моих губ срывается стон, и я прижимаюсь к его руке и рту, отчаянно желая большего.

Он стонет, касаясь моей кожи, и я знаю, что он, должно быть, умирает от желания получить удовольствие, жаждет его. Но он даже не пытается прикоснуться к себе, полностью сосредоточившись на мне. Его руки и губы удерживают меня на месте, доставляют мне удовольствие, дают мне всё, что он может. И я чувствую, как нарастает напряжение, как моя кульминация приближается, пока я не ощущаю, как она разливается по моему телу, и я отдаюсь ей, выкрикивая его имя, когда он доводит меня до оргазма во второй раз.

На этот раз Дамиан не останавливается. Его пальцы проникают глубже, раздвигая мою трепещущую, сжимающуюся киску, а его рот неустанно посасывает и облизывает мой клитор, доводя меня до третьего оргазма вслед за вторым. Я вся в поту и возбуждении, умоляю его стонами о большем, пока моё тело содрогается и извивается от пронизывающего меня удовольствия.

Он отстраняется, поднимаясь на колени, и выглядит таким же измотанным. Его светлые волосы взъерошены, пальцы и губы блестят от моего возбуждения. Он хватает себя за воротник рубашки и одной рукой стягивает её через голову, а другой спускает спортивные штаны.

— Мне нужно... — стонет он, сбрасывая с себя одежду и отбрасывая её в сторону, как будто не может раздеться достаточно быстро. — Чёрт, жена, ты мне нужна.

Его член такой твёрдый, что прижимается к животу, оставляя на его упругой плоти следы спермы, мышцы напряжены, а ствол пульсирует. Он наклоняется надо мной, обхватывает себя одной рукой и быстро качает головой.

— Медленно, — повторяет он, больше для себя, чем для меня, его голос звучит хрипло, когда он направляет свой член между моих бёдер. — Блядь, Сиена...

Это слово звучит как мольба, хотя я понятия не имею, о чём он просит. Я поднимаю на него взгляд, протягиваю руки и обнимаю его за шею, одной рукой сжимаю его затылок и притягиваю к себе для ещё одного поцелуя.

— Я хочу тебя, — шепчу я, прежде чем его губы коснутся моих, и он стонет, когда я чувствую, как его член упирается в мои влажные складочки.

Я могу только представить, как мучительно для него двигаться так медленно. Он прижимается ко мне, скользя толстой головкой вверх и вниз по моей промежности, надавливая на клитор и заставляя меня задыхаться и стонать от горячего давления, когда он трётся об меня. Я двигаю бёдрами, желая большего, и он издаёт хриплый смешок.

— Жадная девочка, — бормочет он, а затем скользит вниз к моему входу и замирает там.

Он прерывает поцелуй и встречается со мной взглядом.

— Я должен тебе кое-что сказать, — бормочет он, слегка покачивая бёдрами и прижимаясь ко мне своим толстым членом. — Когда я был внутри тебя... — Он подаётся вперёд, растягивая меня, и я чувствую, как он начинает входить в меня. — Это был первый раз, когда я был внутри женщины без презерватива. Ты, моя жена, моя супруга… первая...

Я вскрикиваю, почувствовав, как он входит в меня, только набухшей головкой, и на мгновение замирает, тяжело дыша и не сводя с меня глаз.

— Ты первая и единственная женщина, с которой я когда-либо испытывал такие ощущения, — бормочет он, а затем подаётся вперёд, и ещё один дюйм его толстого члена проникает в меня, когда он входит глубже.

Это признание пугает меня. Я не думала об этом, просто предполагала… Полагаю, я ошибалась, когда думала, что у такого мужчины, как он, есть женщины, с которыми он спит, когда ему вздумается. Я не задумывалась о том, всегда ли он пользовался средствами защиты, очевидно, я была наивна. Мне следовало бы задуматься, но я этого не сделала. А теперь…

Теперь я понимаю, что для него это тоже что-то значит. Что произошедшее ранее, то, что он чувствовал со мной, что-то значило.

— Я хочу стереть прошлое, — шепчет он, придвигаясь ещё на дюйм. — Я хочу стереть это воспоминание. Я хочу, чтобы ты помнила только это, дорогая, только то, что ты чувствуешь...

Я хватаюсь за его плечи, чувствуя, как он входит в меня почти до упора, мои ноги обвиваются вокруг его бёдер и ягодиц, а ногти впиваются в его плечи. Он стонет, прижавшись губами к моему плечу.

— Да, царапай меня, дикая кошка. Чёрт...

Он резко подаётся вперёд и полностью входит в меня. Я обхватываю его ногами и вздрагиваю от полноты ощущений и болезненного удовольствия. С ним так хорошо, и я тяну его за волосы, желая, чтобы он снова меня поцеловал.

Когда его губы медленно и жадно встречаются с моими, а язык скользит по моей нижней губе, я стону ему в рот. Ничто и никогда не доставляло мне такого удовольствия. Мне всё равно, что было раньше, теперь это ничего для меня не значит. Есть только это... Дамиан внутри меня, вокруг меня, он заявляет на меня свои права.

В этот момент это всё, чего я хочу.

Он прерывает поцелуй и смотрит на меня сверху вниз.

— Каково это, Сиена? — Шепчет он, и от звука моего имени на его губах моё сердце замирает.

— Это похоже на... — я вздыхаю и прижимаюсь к нему бёдрами. Он стонет, прижавшись лбом к моему лбу, и замирает. — Наполненность. Хорошо. Как будто мне нужно ещё...

— Ты готова, чтобы я двигался? — По его мышцам пробегает лёгкая дрожь, и я понимаю, каких усилий ему стоит оставаться неподвижным, не отпускать меня и не трахать так, как ему хочется.