— Я подумала, что мы могли бы начать со спа. Уход за лицом, может быть, массаж, всё такое. Маникюр и педикюр. А потом я знаю одного человека, который сделает тебе причёску. Я отведу тебя к нему сегодня, он сделает это мне в качестве одолжения. А после мы пойдём за покупками. И, конечно, пообедаем где-нибудь там. — Она бросает взгляд на миссис Хорват. — Ты ведь можешь найти кого-то, кому можно доверить присмотр за Адамом, да?

От мысли о том, что я оставлю Адама с незнакомцем, у меня сводит желудок.

— Я не знаю, стоит ли...

— Все наши сотрудники очень компетентны, — мягко говорит Валентина, явно видя выражение моего лица. — Я бы доверила им своего ребёнка. Он будет в безопасности и будет занят весь день. А что касается тебя...

— Не думаю, что мне всё это нужно, — пытаюсь вставить я. — Это всё стоит таких денег, и...

— Ты жена Дамиана, — просто говорит она, повторяя то, что он сказал мне вчера вечером. — Его деньги - твои деньги.

Только брак временный. Но я понимаю, что этот спор ни к чему не приведёт, и не решаюсь что-либо сказать. Я не могу представить, что Валентина не знает всех подробностей плана Дамиана, в конце концов, она жена его босса, но если по какой-то причине Дамиан держит это в секрете, я не хочу говорить то, чего не следует.

— Я просто не привыкла к этому, — я прикусываю губу, и она улыбается.

— Это одно из преимуществ брака с такими мужчинами. Я вышла замуж, имея собственные деньги, но Константину всё равно нравится, когда я трачу его деньги. Им нравится чувствовать, что они заботятся о тебе. Балуют тебя. А ты всегда можешь побаловать их в ответ. Им это тоже нравится. — Она подмигивает, и я чувствую, как краснею.

Очевидно, Валентина не знает, что Дамиан не прикасается ко мне или, скорее, не хочет. Я заставляю себя улыбнуться и тихонько рассмеяться, и она похлопывает меня по руке.

— Заканчивай и встретимся у входа. Я договорюсь о встрече и пришлю водителя. Константин должен прислать охрану с минуты на минуту.

Она выходит из комнаты, оставляя нас с Адамом доедать завтрак. Когда мы заканчиваем есть, миссис Хорват собирает наши тарелки, и я медлю, пока она жестом не показывает, что мне пора уходить.

— Я присмотрю за ним, пока одна из горничных не освободится, — говорит она. — Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы это была одна из тех девушек, у которых есть свои дети. С ним всё будет в порядке, я обещаю.

— Куда ты идёшь, мама? — Спрашивает Адам, глядя на меня снизу вверх, и я улыбаюсь, стараясь не показывать ему своих опасений.

— Я ненадолго отлучусь, милый. — Я наклоняюсь, быстро целую его в макушку и обнимаю. — Обещаю, что вернусь к ужину. Ты пока поиграй, хорошо?

— Хорошо, — говорит он, уже заинтересовавшись горкой ягод, которые миссис Хорват положила ему на тарелку. Он беззаботно кладёт в рот малину, и я вздыхаю с облегчением, убеждая себя, что обученный персонал в особняке вряд ли будет хуже восемнадцатилетней няни, с которой я оставляла Адама, пока была на работе.

Валентина, как и обещала, ждёт меня у входа. Она выглядит непринуждённо-элегантно и явно рада возможности выйти из дома. Я прижимаю к себе поношенный кожаный кошелёк, физически ощущая тяжесть чёрной металлической карты внутри, той самой, которую я нашла на прикроватной тумбочке сегодня утром. Я понятия не имею, кто её там оставил, сомневаюсь, что Дамиан заходил в мою комнату, но это его карта. На ней указано его имя, и я, должно быть, просидела на кровати минут десять после того, как проснулась, просто глядя на неё и ощущая её вес в руке. Я никогда раньше не видела таких карт, они есть только у очень богатых людей. К ней прилагалась записка, в которой говорилось, что лимит не ограничен и я могу использовать её по своему усмотрению, чего я определённо делать не собираюсь. По крайней мере, я так думала, пока Валентина не вмешалась и не запланировала для нас целый день дорогих развлечений.

Охрана состоит из четырёх мужчин в тёмных костюмах, трое из которых едут в отдельной машине, а один впереди в лимузине, на котором едем мы с Валентиной. Она без труда садится в машину, жестом приглашая меня последовать за ней, и, когда я оказываюсь в прохладном салоне, пахнущем кожей, меня охватывает непреодолимое чувство, что я здесь совершенно не на своём месте.

— Хочешь выпить? — Она берёт бутылку воды, и я вижу, что в машине есть апельсиновый сок, шампанское и другие алкогольные напитки. Я быстро качаю головой, а затем поправляю себя: — Может, воды? — Выпить настоящий алкогольный напиток кажется мне безумной роскошью, которую я даже представить себе не могу.

Валентина смеётся, протягивая мне бутылку воды.

— В какой-то момент тебе придётся расслабиться, — поддразнивает она меня. — Нельзя вечно быть такой напряжённой. Дамиан хочет тебя побаловать. Наслаждайся этим.

Ей легко говорить. Я хочу сказать ей это, но не делаю этого, чтобы не обидеть её. Я знаю, что она желает мне добра, но меня никогда в жизни не баловали. Я не знаю, что это такое и что с этим делать. И я прекрасно понимаю, что это должно быть связано с какими-то ожиданиями, какими-то условиями. Я не знаю, в какую игру играет Дамиан, но ни один мужчина, которого так явно возбуждает женщина, не даст ей неограниченную кредитную карту, не потребовав ничего взамен.

Когда мы въезжаем в город, водитель высаживает нас перед элегантным современным зданием из стекла и бетона с надписью «LUXE» над дверью, выполненной наклонным золотым шрифтом. Охранники следуют за нами на почтительном расстоянии, профессионально и ненавязчиво, но явно начеку. Это должно было бы заставить меня чувствовать себя в большей безопасности, но вместо этого я лишь вспоминаю о том, какая опасность меня подстерегает. Опасность, для защиты от которой, судя по всему, нужны свадебная церемония, криминальный авторитет из Братвы и четверо его охранников.

— Ты когда-нибудь была в спа-салоне? — Спрашивает Валентина, когда мы заходим внутрь, и я качаю головой. Она широко улыбается. — Тебя ждёт незабываемое удовольствие.

Внутри пахнет эвкалиптом и лимоном, воздух прохладный и свежий, всё отделано мрамором и окрашено в серый и белый цвета, играет успокаивающая музыка. Все сотрудники говорят приглушёнными голосами, и когда Валентина называет своё имя, нас сразу же проводят в отдельный кабинет.

Когда нас проводят в комнату, отделанную бамбуком, и оставляют переодеваться в мягкие халаты, висящие на стене, я понимаю, что для Валентины это нормально. Она передвигается по комнате так же непринуждённо, как у себя дома, и я украдкой наблюдаю за ней, изо всех сил стараясь подражать её движениям. Я понятия не имею, каков здесь протокол и что я должна делать.

Следующие несколько часов - самые счастливые в моей жизни. Сначала нас проводят в отдельные комнаты, где меня просят лечь на тёплый каменный стол. Я понятия не имею, какие услуги забронировала Валентина, но они включают в себя то, что меня натирают чем-то, что, как мне сказали, является солевым скрабом с оливковым маслом и экстрактом инжира, ополаскивают тёплой водой, которой обливают всё моё тело, а затем с головы до ног покрывают густой грязевой маской, от которой кожа становится натянутой, а после смывания, невероятно мягкой. Мне делают массаж горячими камнями, делают маску для лица, после которой оно кажется чище, чем когда-либо в моей жизни, а затем втирают в кожу густое, бархатистое масло для тела, пахнущее мёдом.

После этого, намыленная и натёртая до блеска, я возвращаюсь к Валентине и вижу, что она сидит за маникюрным столиком. Я сажусь рядом с ней, и женщина, сидящая напротив, спрашивает, чего я хочу.

Я совершенно теряюсь.

— Я... — Я перевожу взгляд на Валентину, и она улыбается.

— Какой твой любимый цвет?

— Мятно-зелёный, — быстро отвечаю я, и она кивает.

— Сделай короткие ногти «кошка». Мятно-зелёные. С ними будет удобно играть с сыном, и при этом ты будешь чувствовать себя хорошо. И подходящий лак для ногтей на ногах.