На мою выписку меня встречали все мои близкие: Ксандер, Стефан, Изи и Рейвен. Даже Виски был на руках у брата. Едва я появилась у них на виду, кот сразу кинулся ко мне и чуть не сбил с ног.

— И я соскучилась, малыш.

— М-м-мррр…

После я угодила в объятия брата, который после буквально передал меня Стефану.

— Привет.

— Здравствуй.

Боги, как же он смотрел на меня… Словно я была центром его Вселенной. Когда он поцеловал меня, я поняла, что это он — центр моей Вселенной. Мое Солнце.

Мне безумно хотелось домой. Я была рада, что, наконец, покину стены полаты, но когда я переступила порог дома следом за братом, который держал на руках Виски, тепло радости прогнал холод, вызванный воспоминаниями о том, как Ксандер лежал в передней дома и истекал кровью.

Я застыла, смотря на то место. Сердце билось в горле, и я даже забыла о том, что помимо нас с братом с нами приехали Стефан, Рейвен и Изи. На поясницу легла теплая рука, и я с большим трудом оторвала взгляд от пола, который теперь был чист. Ни капли крови. Ни намека на нее.

— Все хорошо, милая, — мягко сказал Стефан.

— Стелла? — позвал брат, и я перевела взгляд на него. — Я здесь. Живой.

С трудом сглотнув, я кивнула и пошла дальше, в коридор. Не знаю теперь, как буду заходить домой или выходить из него. Вряд ли я когда-нибудь забуду тот ужасный случай.

Брат убрался не только в передней, но и во всем доме. Он даже приготовил потрясающий обед, накрыв стол так, словно у нас был праздник. Хотя, возможно, так и есть. Мы оба были одной ногой в мире мертвых, но волею судьбы остались живы.

Мне сию же минуту захотелось потребовать у брата правды, и он, словно чувствуя это, позвал нас всех за стол. Из-за того, что у нас были гости, я решила пока не пытать Ксана, и благодаря этим же гостям настроение вернулось в прежнее русло.

Стефану и Изи пришлось уехать через два часа, а Рейвен закрылась в гостевой комнате, чтобы разобраться с рабочими вопросами. Ксан хотел сбежать, когда мы домыли посуду, но я его остановила:

— Стоять.

Он застыл в дверях кухни, и плечи его напряглись. Я положила кухонное полотенце на место и скрестила руки на груди, ожидая, когда брат повернется. Как только он это сделал, я увидела в его глазах страх, а потому смягчила голос:

— Ксандер, нам нужно поговорить.

— Тебе сейчас не следует волноваться.

— Я буду волноваться еще сильнее, если не узнаю, что за хрень тогда случилась.

Он коротко улыбнулся.

— Ты ругаешься.

— Это еще цветочки. Не начнешь говорить, я покрою тебя ягодками.

Засмеявшись, брат посмотрел на меня с теплом, но я так и стояла с серьезным лицом, ожидая, когда он заговорит.

— Ну? — вздернула я левую бровь. — Мне ждать до старости?

Его улыбка погасла и, взъерошив и без того растрепанные волосы, брат прошел к островку, чтобы сесть на высокий стул. Татуировки на его руках открылись, когда он снял с себя свитер и откинулся на спинку стула.

— Это будет долгий и тяжелый разговор. — Его глаза встретились с моими. — Присядешь?

Сделав нам чаю и добавив в него алиссы, которая оказывала успокаивающее воздействие — так, на всякий случай, я села напротив него. Брат долго решался, чтобы начать разговор, а я его не торопила, хоть и хотелось все поскорее узнать. Наконец, он снова посмотрел на меня, обняв руками кружку с чаем, к которому еще, в отличии от меня, не притронулся.

— Ты, скорее всего, возненавидишь меня за это… — Тихо сказал он, и я впервые со смерти родителей увидела в его глазах слезы.

Горло сдавило от нахлынувших чувств, которые, мне кажется, даже чай бы не ослабил. Трясущимися руками Ксандер поднял кружку к губам и сделал глоток чаю, а когда поставил ее на стол, протяжно выдохнул и заговорил:

— Я обещал тебе, что больше никогда не вернусь в банду.

У меня упало сердце, и я закрыла глаза. Я уже знала, что услышу.

— Я нарушил это обещание. Не по собственной воли, но я нарушил, и ненавижу себя за это каждый день, потому что из-за меня ты уже чуть однажды не умерла… Я… Я…

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнув, продолжил:

— Я пообещал и тебе, и себе, что уйду, и я ушел, но Сайрус никого так просто не отпускает. Он угрозами заставил меня вернуться в начале этого года, и я…

Я открыла глаза.

— Те деньги, что ты приносил домой, кровавые?

Его кадык нервно дернулся, когда он сглотнул и, снова запустив пальцы в волосы, он сжал их и подергал.

— Нет, — все же ответил он. — Я на самом деле проходил практику по профессии и неплохо зарабатывал там. А те же деньги я отдавал в благотворительные дома.

— Как долго…? — говорить было тяжело из-за кома в горле, и я сделала глоток чаю, только он не помог.

— Три месяца. После я не выдержал и ушел. Я никого не убивал, Стелл, никому не вредил. Мы только… — Он прошептал: — Воровали. Сайрус создает сильные артефакты, и только из-за них мы не попались. Но я все равно боялся, что меня поймают. Если бы это случилось, я бы потерял тебя. На свободу мне было плевать, мне было важно только твое благополучие.

Я набрала в грудь побольше воздуха, и когда выдохнула, вытерла слезы из уголков глаз.

— Чем тебе угрожали?

Он ответил не сразу, и от это растянувшейся паузу натянулись мои и без того накаленные нервы

— Тобой…

И снова в груди до боли все сжалось. Я растерла кожу в том месте, где было больно.

— Стелла, что такое? Тебе нужна…?

— Дальше. Что было дальше?

— Я… Я решил уйти, когда погасил долг — ну, я так думал, потому что украли мы достаточно. Сайрус отпустил меня, и я думал, что на этом все закончилось, обрадовался, что теперь свободен, но… это была всего лишь его проклятая маленькая игра. Его ублюдки объявились спустя два месяца и заявили, что если я не вернусь, он сломает мне жизнь. Убьет тебя и Изи…

Боги… Я закрыла глаза, чувствуя, как появляется еще больше слез.

— Я не согласился, вместо этого попробовал договориться о том, что буду отдавать ему определенную сумму, а он не будет трогать ни мою семью, ни меня. И все было нормально, но потом ему этого оказалось мало. Чтобы получить больше, он решил припугнуть меня.

— Вот жадный блюдок, — выругалась я.

Ксан даже не обратил внимания на мое сквернословие. Он не отрывал глаз от рук, лежавших на столе.

— В тот раз, когда ты звонила мне и спрашивала, я ли не закрыл дверь… Это были не мы с тобой. В наш дом тогда пробрались в первый раз, смогли обойти систему безопасности, чтобы потом не было проблем с тем, чтобы зайти снова. После, когда ты услышала чужой запах и магию, это был уже второй раз. Я узнал этот запах и сразу вызвал патруль, но рассказать им не мог, потому что тогда бы Сайрус точно бы добрался до вас с Изи. Я понадеялся, что они найдут того, кто это был, — он горько усмехнулся. — Идиот.

Я протянула руку и накрыла ладонью сцепленные руки брата. Он поднял на меня покрасневшие глаза. Облизнув губы, Ксан продолжил:

— В тот раз, в торговом центре, Сайрус снова отправил ко мне свою шестерку. Я в то время уже действительно думал вернуться к нему, чтобы он оставил тебя и Изи в покое, но когда они напали на нее…

— Что⁈ Напали⁉

— Она не пострадала. Малышка подпалила этим уродам задницы, и они сбежали.

— Почему она не подала заявление⁈

Он посмотрел мне в глаза, не ответив, и меня осенило:

— Она знала.

— С самого начала, — кивнул он, и опустив виноватый взгляд. — Чтобы не узнали обо мне, она не стала подавать или что-то кому-то рассказывать.

У меня опять сдавило грудь. Но теперь от ужасного чувства предательства. Он рассказал ей, она знала, а я — нет. Я убрала руку с его рук, остро чувствуя, как разочарование охватывает изнутри, отравляет, приносит боль и горечь.

— Стелла…

— Дальше. — Мой голос стал тверже.

Я запретила себе плакать. Собравшись с духом, брат заговорил снова?