Как-то даже неожиданно, насколько быстро я увлёкся. Для этого, конечно, были кое-какие предпосылки — всё-таки я планировал освоить программирование на достойном уровне. Легче всего этого достигнуть именно в работе. Но всё-таки мне кажется, что меня зацепили именно эти ребята. Тогда-то и пришла идея сопоставить изменения в коде, который они писали, с конкретными членами команды, чтобы посмотреть, кто реально вёл разработку, — и всё быстро стало очевидным.

А потом я наткнулся на Хан Санвука, их CTO. Ещё во время удалённого «осмотра» здания я почувствовал исходящую от зоны руководства волну… негатива. Это был не просто стресс или усталость, а что-то более тёмное — смесь тревоги, раздражения и враждебности. По ощущениям это было как фальшивая нота в ансамбле. И когда я лично, пусть и мельком, увидел самого Санвука, то рассмотрел ситуацию в подробностях. Хотя в прошлом я вижу, что на совещаниях он держался молодцом, не показывая своё состояние, это да.

Всё вскрылось без особых сложностей. Да и как он мог от меня что-либо утаить?

В целом за эти рекомендации я потребовал совсем несерьёзные деньги. Более того, Чаён была готова выложить и в три раза больше, как минимум, и даже сильно больше. Пыхтя, кряхтя — но она ведь не дурочка. Я запросил такую цену ради приятного удивления Чаён, что весь этот анализ обошёлся ей так дёшево. Серьёзно, если посчитать зарплату членов её команды due diligence за всё то время, что они работали над отчётом, то озвученная мною сумма покажется просто смешной.

Официант бесшумно поставил перед нами чашки с дымящимся кофе. Аромат был насыщенным. Но Чаён, кажется, ничего не замечала. Она всё так же сидела, глядя перед собой с отсутствующим видом. Я снова обратил внимание на волны её эмоций — и там царил настоящий шторм. Очень надеюсь, что не я тому причина. Старался ведь всё сгладить… Ну, по крайней мере, за этим столом.

Я сделал глоток кофе. Горячий, крепкий, именно то, что нужно. Пора было мягко вернуть её в реальность.

— Вы выглядите очень уставшей, Сон Чаён-ним, — нарушил я молчание.

Она мрачно посмотрела на меня в ответ.

— Просто скажите, в чём я повинен, — я поднял руки в шутливом жесте «сдаюсь».

Чаён пробурчала что-то невразумительное под нос.

— В прегрешениях против короны, — ответила она уже в полный голос.

О, шуточки пошли. Есть контакт. Я усмехнулся.

— Надеюсь, они не караются слишком сурово? Изгнание я бы, пожалуй, пережил, но вот четвертование… Я бы счёл это излишним.

Чаён фыркнула, и тень улыбки снова коснулась её губ. Кажется, небольшая разрядка удалась. Она взяла свою чашку, но пить не стала, лишь согревая ладони.

— Зависит от благосклонности судьи, — ответила она, её взгляд снова стал оценивающим. — Иногда достаточно просто искреннего раскаяния. А иногда и головы мало.

— Что ж, тогда я всецело полагаюсь на милосердие и мудрость правящей особы, — я склонил голову, как подобает верному подданному. — Но серьёзно, вы выглядите так, словно несёте на плечах весь мир. Искренне надеюсь, что я не из тех, кто создаёт проблемы.

Она промолчала. И затем, словно невзначай, обвела взглядом зал.

— Хорошее место вы выбрали, Мёнджин-ши. Уютно. И кофе неплохой.

Намёк был прозрачным. Мой выбор не был случайным, и она это поняла. Или, по крайней мере, подозревала.

— Рад, что вам нравится, — ответил я, делая вид, что не уловил подтекста. — Отзывы не обманули. Тихо, удобно для разговора.

Я посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляд.

— Неужели? — в её голосе прозвучала ирония.

Я сделал ещё глоток кофе. Видимо, ей всё-таки хочется развить эту тему. Ну, в целом именно с этой целью я и подставился, когда в развилке уточнил, какой ресторан она бы предпочла, и потом озвучил её ответ в реальности. Но для вида я тихо вздохнул.

— Сон Чаён-ним, вас всерьёз всё ещё удивляет моя осведомлённость? Я было понадеялся, что это пройденный этап.

Её губы тронула чуть кривая усмешка.

— Ещё как удивляет, Мёнджин-ши, — ответила она. — Каждый раз. И, боюсь, я к этому никогда не привыкну.

— Вы серьёзно себя недооцениваете, — махнул я рукой. — Ещё пара-тройка раз, и точно привыкнете.

Ну ладно, может, и не пара-тройка — но потом точно привыкнет.

— Кроме шуток, Мёнджин-ши, как я могу вам доверять? Неужели вы считаете, я могу просто проигнорировать эти неприкрытые намёки?

— А я и не прошу ничего игнорировать, Сон Чаён-ним, — ответил я. — Наоборот. Если бы я хотел оставаться незаметным, смешаться с фоном, я бы вёл себя совершенно иначе. Не давал бы вам лишних поводов для беспокойства или подозрений, — я хмыкнул. — Можно было бы, например, просто попросить у вас хорошую руководящую должность при нашей первой встрече. Скажем… исполнительного директора? Уверен, вы бы рассмотрели мою кандидатуру со всей серьёзностью. В крайнем случае дали бы должность пониже — но дали бы. Согласитесь, это куда более предсказуемый и безопасный путь для человека, который хочет втереться в доверие, не так ли?

Глаза Чаён чуть расширились, а рот приоткрылся. Я отлично помнил её реакцию в той ветке, в которой попросил место исполнительного директора. В тот момент она точно была готова на этот шаг — вероятно, и сама думала посмотреть на меня в качестве руководителя. Но я опередил её тогда, попросив о своём испытании.

Её подозрительность, которая, казалось, только начала спадать, вернулась с новой силой. Я знал, что она нигде и ни в каком виде не фиксировала этот план — специально подсмотрел. Только какие тут могут быть подозрения? Что я читаю мысли? Ей и в голову не может такого прийти.

— Поймите же наконец, Сон Чаён-ним, — продолжил я, решив немного сбавить давление. — Мне не так уж интересна ваша компания сама по себе. «Сонхо Групп» — лишь одна из многих в этом городе.

— А что же вас тогда интересует, Мёнджин-ши? — она ухватилась за мои слова. — Раз уж мы говорим начистоту.

— Я хочу приносить пользу, — ответил я просто и прямо. Зачем переусложнять? Это ведь правда. — Не какой-то конкретной компании или человеку, а в целом тем, кому считаю долгом помочь. Находить проблемы, несправедливость, неэффективность — и помогать их устранять, — продолжил я, а затем добавил с усмешкой: — А ещё… мне всё ещё невероятно скучно, Сон Чаён-ним. Мне нужны вызовы и сложные задачи.

На лице Чаён отразились сложные чувства. Уверенность, с которой я говорил о желании приносить пользу, явно застала её врасплох, возможно даже заставила на миг усомниться в каких-то умозаключениях. Но упоминание скуки вернуло её на землю.

— Значит, я и моя компания для вас — просто развлечение? Способ скоротать время и пощекотать нервы? Я не хочу быть чьим-то развлечением, Мёнджин-ши.

— А разве это так уж важно? — я пожал плечами с плохо скрытой иронией. — Какая разница, каковы мои личные мотивы, если результат вас устраивает? Вы получили ценный анализ. Вы получили, когда захотели, не менее ценные рекомендации. Вы можете использовать это в своих интересах. А можете… просто разорвать со мной любой контакт прямо сейчас, — я развёл руками. — Я даже не обижусь, если вы решите не выплачивать мне обещанные семьдесят миллионов вон. В конце концов, мы ведь не заключали никакого формального договора, верно?

Возмущённо фыркнув, она резко сложила руки на груди. Её щёки покраснели.

— Вы считаете, я способна нарушить данное слово? Просто потому, что нет бумажки с печатью? Это оскорбительно, Мёнджин-ши!

Ого, сколько экспрессии. Голос аж звенел от негодования.

— Я и не сомневаюсь, что вы его не нарушите, Сон Чаён-ним, — ответил я, хмыкнув. — Иначе я бы настоял на подписании договора ещё до того, как начал говорить.

Задумчиво почесав немного заросшую щёку, я продолжил:

— Можете думать что угодно, но я в вас абсолютно уверен. И потом, если бы мой анализ вашего характера, вашей деловой этики оказался неверным… Если бы вы действительно оказались человеком, который готов нарушить слово… Разве это была бы не моя вина, что я сделал неправильный вывод? Мне было бы не в чем вас винить, только себя.