Я моргнула. Она что, только что сделала комплимент моему бизнесу? С тех пор, как я открыла «Рефайнери», единственные из семьи, которые приходили, были трое моих кузин и Ларк.

— Это… здорово.

— Видишь? Тебе действительно незачем быть здесь сегодня. Кроме того, ты выглядишь измученной.

Потому что Пирс не давал мне спать всю ночь.

— Ты уверена?

— Да. Твой отец заедет за мной, так что ты можешь отогнать мою машину домой.

— Хорошо. — Наверное, мне стоит остаться и немного поработать, но я бы не отказалась побыть дома одна. Немного времени, чтобы сориентироваться, потому что все, казалось, изменилось. Как жизнь могла измениться так быстро?

Дни. Это было все, что у меня было с Пирсом. Дни. Но я словно сорвалась с обрыва, чтобы вернуться к реальности.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Мама положила ладонь мне на плечо и обеспокоенно посмотрела на меня. Наморщила лоб. Поджала губы.

— Я в порядке. — Я выдавила из себя последнюю улыбку и снова обняла ее. — Как я уже сказала, это была просто странная неделя. — Странная, чудесная и необузданная.

— Что-то случилось?

Думаю, что, возможно, я влюбилась.

— Нет.

— Он плохо с тобой обращался?

— Конечно, нет.

— Я не доверяю этому человеку. — Она фыркнула. — И его дедушке тоже.

Моя семья никогда не понимала моих отношений с Габриэлем. Всякий раз, когда я заговаривала о нем, я в конечном итоге защищала и Габриэля, и свой собственный выбор. Они считали, что брать его деньги не было необходимости, поскольку в городе были банки. Отцу особенно не нравился Габриэль — часть меня задавалась вопросом, не ревновал ли он меня.

Через несколько лет я вообще перестала говорить о Габриэле в кругу своей семьи. Так было проще.

И поскольку я была уверена, что с Пирсом будет то же самое, я держала рот на замке.

— Еще раз спасибо, мам.

— Отдохни немного. Я обо всем позабочусь, увидимся завтра утром.

— Ладно. Пока. — Помахав ей рукой, я вернулась к машине и поехала домой. И как только я переступила порог, на глаза навернулись слезы.

Этот дом, место, которым я дорожила, был таким… одиноким.

— Что со мной не так? — спросила я у пустой гостиной, бросая свою сумочку на диван.

Дни. Прошло всего несколько дней. Мы с Пирсом даже не были знакомы друг с другом. Он не знал, что я редко крашу ногти, потому что в конечном итоге лак смывался через день. Он не знал, что я испытываю иррациональный страх перед торнадо с тех пор, как моя учительница в третьем классе заставила нас изучать их для школьного проекта. Он не знал, что мой любимый цвет — зеленый и что я предпочитаю негазированную воду газированной.

Он не знал меня, как и я не знала его. Так почему же у меня было такое чувство, будто я только что потеряла кого-то? Не просто кого-то, а своего человека.

— Я сумасшедшая.

— Потому что разговариваешь сама с собой? О, да.

Я вскрикнула и обернулась, когда мой брат широкими шагами вышел из кухни с Клементиной на руках. Я была так отвлечена, что не заметила его машину, когда подъехала к дому.

На Заке были черные брюки и синяя рубашка на пуговицах. Мой брат был высоким, как и большинство мужчин в нашей семье. Его волосы были чуть светлее, чем у меня, но в остальном нас было легко принять за брата и сестру. Одетый в неофициальную униформу автосалона, он был точной копией нашего отца.

Как только Клементина заметила меня, она заерзала и спрыгнула на пол, подбежав и потершись о мои ноги.

— О, Клем. Я скучала по тебе. — Я подхватила ее на руки и прижалась щекой к мягкому белому меху на ее голове, когда она уткнулась в меня носом. — Спасибо, что кормил ее.

Зак был единственным, кого она терпела, кроме меня. Вероятно, потому, что у них были похожие взгляды на жизнь.

— Ее лоток полон, — сказал он. — И теперь, когда ты здесь, я не собираюсь его убирать.

— Это подарок по случаю возвращения домой.

Он усмехнулся и подошел, чтобы обнять меня. Запах дыма и сигарет пропитал его одежду.

Я отодвинулась.

— Ты сказал, что бросил курить.

Он нахмурился.

— Ну, я этого не сделал.

— Ты обещал.

— Оставь это, Керриган. У меня есть о чем подумать.

— Например, о чем? — У него была хорошая работа. У него был собственный дом. Он не был женат и не имел детей.

— Например о том, что… это не твое дело. Тебе что, своих проблем не хватает? Ты разоряешься. У тебя даже машины нет. Это место — развалина. Мама управляет твоей шикарной студией, потому что у тебя нет сотрудников, которые могли бы подменить, пока ты проводишь неделю на горном курорте. Может быть, вместо того, чтобы беспокоиться обо мне, тебе стоит сначала заняться своими собственными проблемами.

Я моргнула.

Вау.

Мне было больно каждый раз, когда он бросал мне в лицо мои неудачи. Каждый. Раз. Мне уже следовало бы к этому привыкнуть, потому что Зак взял на себя роль авторитета во всех вопросах, связанных с тем, как я порчу себе жизнь.

Когда-то давно я уважала своего старшего брата. Я ценила его мнение. Когда он вырывался вперед, я просто продолжала бежать, чтобы догнать его.

Но в последнее время я избегала его общества, не считая воскресных ужинов у мамы и папы.

Я подошла к двери и распахнула ее.

— Что ж, похоже, ты занятой человек, так что не буду тебя задерживать. Еще раз спасибо, что кормил Клементину.

— Да. — Он нахмурился и выбежал вон.

Я захлопнула за ним дверь.

— Задница.

Клементина махнула хвостом у меня перед носом.

— Не защищай его.

Я поставила ее на ноги и полезла в сумочку, доставая телефон. Мое сердце упало при виде пустого экрана.

Услышу ли я еще что-нибудь от Пирса? Или сегодняшний день действительно был прощальным? Теперь я жалею, что не сказала этого вслух.

Может быть, Люси или Эверли захотят сходить в «Джейн». Я начала набирать сообщение, но только для того, чтобы удалить его, прежде чем нажать «Отправить». Наверное, было бы лучше не сидеть дома в одиночестве и не предаваться размышлениям, но я не хотела находиться среди людей. Сегодня вечером все, чего я хотела, — это побыть со своей кошкой и унять боль в груди, которой не должно было быть.

Ее не должно было быть, верно?

— Но она есть, — прошептала я.

Несмотря на то, что я не хотела переодеваться, потому что от меня все еще пахло Пирсом, я пошла в свою спальню и сняла джинсы и свитер, сменив их на простую белую футболку и забрызганный краской комбинезон.

Завтра мне нужно будет поговорить с моим риелтором о том, чтобы снять это место с продажи. И фермерский дом тоже. В моем контракте на продажу было отведено три месяца, я сомневалась, что она будет настаивать на продлении. А пока мне нужно было как-то отвлечься от мыслей о Пирсе.

Итак, я приступила к работе, сначала сфотографировав туалетную комнату рядом с кухней. Я делала снимок за снимком под разными углами. Я уже загрунтовала и подготовила стены пару недель назад, так что на самом деле это были снимки в середине работы, но у меня было несколько снимков, сделанных до того. Затем я подошла к обеденному столу и взяла галлон темно-зеленой краски, которую специально выделила для этого помещения.

Цвет был темным и смелым, отражая мое настроение, и когда я села на кафельный пол и начала обводить отделку, я нашла центр. Взмахи кисти помогли немного смягчить боль, и по прошествии нескольких часов комната преобразилась.

Сколько женщин могли сказать, что у них была романтическая, волнующая неделя, наполненная страстью? Сколько женщин могли сказать, что такой мужчина, как Пирс, обращался с ними как с королевами? Сколько женщин были буквально покорены?

Да, я должна быть просто благодарна. Считать, что мне повезло быть одной из этих женщин. Но…

— Я хочу большего, — прошептала я.

Впервые за многие годы мне было не по себе, когда я заглядывала в будущее и видела одинокую жизнь.

Слезы, пролитые за сегодняшний день, высохли, но дыра в моей груди увеличилась вдвое, и эта крошечная комната не могла вместить все это, поэтому я поднялась на ноги, захлопнула крышку банки с краской и пошла на кухню.