— Вы никогда раньше не пробовали вина?

— Нет, если не считать «Бунс Фарм» (прим. ред.: Бунс Фарм — недорогое, ароматизированное вино). — Она изобразила, что ее тошнит. — До того момента в колледже я пила в основном водку или пиво. Иногда, на вечеринках братства, я выпивала стакан «Джангл Джус» (прим. ред.: Джангл Джус — это импровизированная смесь алкогольных напитков, которую обычно подают для группового употребления. Существует бесчисленное множество рецептов. Этот термин также используется для обозначения подобных не слишком уважаемых алкогольных напитков). Габриэль заказал бутылку лучшего вина в ресторане, и я помню, как пила и изо всех сил старалась не съежиться.

Я усмехнулся, доставая из буфета две тарелки.

— Вам не понравилось?

— В двадцать один год? Нет. Но сейчас. — Она взболтала темно-красную жидкость в своем бокале. — Я уже давно ничего не пила.

О, черт. Она ведь не проходила курс реабилитации, не так ли?

— Я понимаю, о чем вы думаете. — Она рассмеялась, и звук эхом разнесся по комнате, отчего в ней вдруг стало светлее. — Я просто экономила деньги, а вино дорогое.

— Но не «Бунс Фарм».

Она улыбнулась.

— Боюсь, что хороший вкус Габриэля в отношении вина оказался заразительным.

— Да, это так. — Дедушка был не единственным в нашей семье, у кого была впечатляющая коллекция вин. — Коллекция моей мамы превосходит его коллекцию. Она объездила весь мир в поисках вина.

— А как насчет вас?

— Мама покупает вино и мне. — Я налил нам по тарелке супа и поставил на стол. Затем намазал наш хлеб чесночным маслом и присоединился к ней. — Она говорит, что мне его трудно покупать, хотя, по-моему, ей просто нравится делать это. Она дарит мне бутылки, которые находит во время отпуска.

— Габриэль много рассказывал о ней. Он говорил и о вас тоже. Так много, что мне казалось, что я уже знала вас, когда мы встретились.

— Он, эм… о вас он тоже говорил. — Только много лет спустя я понял, что она была ближе по возрасту ко мне, чем к нему. Я всегда подозревал, что он неравнодушен к ней, он говорил с таким обожанием. Я задавался вопросом, действительно ли он когда-нибудь привезет ее в Колорадо и познакомит с семьей.

Это бы всех шокировало. У мамы тоже сложилось впечатление, что Керриган старше.

— Наверное, это грубый вопрос, но сколько вам лет? — спросил я.

— Тридцать. — На четыре десятка лет моложе его. — Почему вы спрашиваете?

— Просто любопытно.

Она кивнула, не настаивая на более подробных объяснениях, и остаток нашего ужина прошел в тишине, нарушаемой лишь звоном ложек о тарелки. К тому времени, как они опустели, опустели и наши бокалы с вином.

— Хотите еще супа? — спросил я.

— Нет, спасибо. Все было очень вкусно.

Я встал, чтобы убрать посуду с кухонного стола, но она опередила меня, смахнув мою тарелку. Затем она прошлась по кухне, ставя тарелки в посудомоечную машину и убирая остатки еды, как будто бывала здесь бессчетное количество раз.

— Вы часто бывали здесь? — спросил я.

— Нет. Я была здесь один раз, когда мы развеивали прах Габриэля, — ответила она, вытирая столешницу.

— Хм. — Что ж, для разнообразия это был приятный сюрприз. По крайней мере, теперь я мог вернуться в гостиную и не думать о ней и дедушке на диване. — Вы ходите по кухне так, словно бывали здесь часто.

— Это из-за планировки. — Она указала на шкафы. — Она не так уж сильно отличается от того, как я бы все организовала. Когда вы открывали и закрывали шкафы, я обратила на это внимание.

— Ааа. Я просто… я не был уверен, приезжали ли вы с дедушкой сюда на выходные или что-то в этом роде. — Я нашел бутылку вина и наполнил наши бокалы.

— На выходные? — Она наморщила лоб и сделала глоток.

— Пары часто проводят выходные вместе, не так ли?

Вино брызнуло из ее рта мне в лицо.

— Пары? — У нее отвисла челюсть, когда вино потекло с моего носа. — Вы думаете, у меня были романтические отношения с Габриэлем?

— А их не было? — Я схватил полотенце для рук со стойки и вытер лицо.

— О боже мой. — Керриган моргнула, отставила бокал с вином и принялась расхаживать по кухне, прижав ладони к щекам. — О боже мой. Все это время вы думали, что я спала с Габриэлем. О боже мой!

Я моргнул.

— А вы не спали?

— Нет! — Она сморщила нос. — Он был похож на моего дедушку.

— Он часто встречался с женщинами помоложе.

— Только не с этой! — Она указала на свою грудь.

Ну… черт.

— Вы уверены?

— Конечно, я уверена.

Она не была его девушкой, или любовницей, или подругой по перепихону. Она не спала с ним из-за его денег. Она вообще не спала с ним.

О мой бог.

Облегчение, охватившее мое тело, чуть не заставило меня упасть на колени.

— Вау. Я, э-э…

— Да. Вау. — Керриган покачала головой. Она остановилась и опустила плечи. — Вы действительно невысокого мнения обо мне, не так ли?

— Напротив, мисс Хейл. Я слишком высокого мнения о вас.

Ее глаза расширились.

Прежде чем я успел сказать что-то еще, что могло бы навлечь на меня неприятности, я схватил свой бокал и бутылку вина и отнес их в гостиную.

Кухня была опасным местом.

Я снова сел на диван, гадая, будет ли она избегать меня остаток вечера. Я бы не стал ее винить, если бы она это сделала. Но несколько мгновений спустя она проскользнула в комнату и снова заняла свое место, а я остался в дальнем углу дивана.

— Вы связались со своей семьей? — спросил я.

— Нет. Нет сигнала. Кажется, вышки сотовой связи вышли из строя из-за бури.

— Пароль для доступа к Wi-Fi — Барлоу с тройкой вместо буквы «у» в конце. Вы можете воспользоваться им, чтобы позвонить. Или отправить электронное письмо. Судя по опыту, вы преуспеваете и в том, и в другом.

Она улыбнулась и достала свой телефон, ее пальцы забегали по экрану. Когда она закончила, снова воцарилось молчание, неловкое и тяжелое, как снегопад за окном.

Я занялся тем, что поддерживал огонь в камине, но в основном пил и позволял вину впитываться в мою кровь. Это никак не облегчило мою головную боль, а суп не прогнал озноб, но, может быть, если я напьюсь, боль пройдет.

Керриган все глубже и глубже погружалась в свое кресло, по мере того как время шло, а ее бокал осушался. Она была опьяняющей в своей красоте. Ее длинные волосы казались густыми и мягкими, а тело — подтянутым, но с изгибами в тех замечательных местах, которые должны быть у женщины. По комнате разнесся сладкий аромат ее кожи, напоминающий запах жимолости.

На самом деле она не была его любовницей. Мое влечение к ней не имело ни малейшего отношения к тому, что я превзошел своего деда. Когда мысленные образы, которые я рисовал, представляя их вместе, исчезли, узел в моем животе ослаб. Какое. Облегчение.

Я сделал несправедливое предположение, и, хотя вина за это была в основном на мне, дедушку я тоже винил.

Он меня достал. И я выместил это на Керриган.

Черт, я был мудаком.

Я поймал себя на том, что смотрю на нее и не мог отвести глаз.

В основе ее красоты лежала душа. Она была честной. Правильной. Разительный контраст с большинством женщин, которые были у дедушки в жизни. Особенно с последней.

— Я все еще не могу поверить в то, что вы думали, будто я была близка с Габриэлем. — Керриган вздрогнула.

— Ему нравились женщины помоложе. Они были для него испытанием. А он нравился им. Как и его миллиарды.

— Я надеюсь… О, неважно.

— Что?

Она колебалась, но когда подняла взгляд, в ее глазах был страх.

— Вы думаете, он поэтому помог мне? Поэтому приглашал меня на ужин и проводил со мной время? Потому что я была для него вызовом?

Боже, я хотел сказать ей «нет». Я хотел смягчить уязвимость в ее голосе.

— Я искренне восхищалась Габриэлем, — сказала она. — Он был так дорог моему сердцу. Но если он… Я не хочу так о нем думать.

— Тогда не надо. Он всегда говорил о вас только с уважением. Не думаю, что он относился к вам в таком ключе.