Люций и Сэкинд пришли к зданию старинного университета. Школ и прочих учебных заведений по столице хватало, но Слуги пришли к самому старому из них – Гориконскому университету. О Гориконе – одном из древних имперских мыслителей, Люций слышал мало. Знал лишь, что тот жил во времена первых экспедиций на южный континент. Именно тогда сюда, в еще только набирающую силы Империю были завезены предки нынешних болотных любителей огня.

Подумав об этом Люц усмехнулся – нынешние морродэр скорее всего и не помнят уже, как оказались на Изначальном континенте. Что-то о их истории можно было узнать из имперских летописей, но кто же даст северянам копаться в древних свитках? Нынешние жители королевств и свою историю знаю из рук вон плохо. Для большинства не существует ничего, что было до Исхода. Даже дворяне далеко не всегда могут представить на сколько глубока история их народа, предпочитая тратить время на грызню друг с другом. Люций сплюнул. Знания всегда тяготили его и подобное невежество он презирал.

— Преемники уже замкнули круг, ждем только тебя, — отвлек старика от раздумий Сэкинд, замерший на высоких ступенях.

Войдя вслед за наместником в довольно скромный холл Люций направился в один из узких коридоров. Университет строился еще в те времена, когда столица была не так крупна и людей здесь жило поменьше. Потому хоть это учебное заведение и было одним из самых престижных вплоть до Исхода, но много студентов принять не могло. Хотя возможно в этом и крылась одна из причин популярности университета?

В большом круглом зале, окруженном амфитеатром каменных скамеек, Слуг уже ждали. Дюжина фигур замерла в краеугольных точках сложной фигуры, вписанной в магический круг. Обилие магических письмен; формул, вписанных на гранях малых конструктов, что вплетались в более крупные; непонятные вкрапления плиток из разных минералов – все это сбивало с толку любого впервые увидевшего круг призыва. Но повторить его было не так уж и сложно. Помнится, Люций на досуге даже раскладывал этот конструкт на детали, угробив на сложное, но вместе с тем увлекательное занятие не один десяток листов пергамента.

Тогда он не разобрался лишь с материалами пола – не хватило времени, Криус впервые отправил его на север, а потом стало не интересно. Ведь даже разберись Люций в том, как создать точную копию круга, у него все равно не хватит умений запитать его магией в первый раз. Такой возможности у него просто нет – для этого нужен живой и достаточно сильный маг.

Казалось бы, что сложного? Пробейте портал в один из планов, поймайте духа и заключите с ним контракт. Но никому из Слуг, даже Криусу, не было известно, как маги древности это делали. Все на что им хватило знаний – это насильное подселение духов Биаса в тела способных людей. Пользоваться силами духа при этом было невозможно – опять же не хватало знаний. Но оно было и не нужно, бестелесные твари захватывались с лишь с целью приношения их в жертву во время открытия Прорыва.

Замерев в центре магического круга Люций кивнул Сэкинду, который занял место на небольшой трибуне. Рядом с ним замерла еще одна Слуга. Люц не был знаком с этой женщиной, но предположил, что та скорее всего поклоняется Нюкате. Им нужен был ловец, в роли которого отлично показывали себя приверженцы Богини похоти.

Следуя команде наместника, дюжина преемников направила артефакты – дочерние копии настоящих, на ключевые точки круга. Места, где сходились грани большинства малых фигур, густо испещренные формулами, находились в ногах у каждого из дюжины. Тонкие жгуты фиолетовой энергии сорвались с посохов, клинков, амулетов и колец, следуя воле хозяев и медленно начали запитывать магический конструкт.

Первые секунд тридцать ничего не происходило. С легким шипением энергия впитывалась в камень, частично скрываясь в глубине кладки, частично растекаясь по резным линиям на полу. Но уже скоро Люций почувствовал шевеление, если его можно было так назвать, у себя под ногами. Это ощущалось так, словно старый механизм начал медленно раскручиваться. Шестерни заедали, нехотя проворачивались, с трудом расцепляя прикипевшие зубцы. Валы и оси клинило – смазка уже давно высохла и механизм наполнялся противным скрипом метала. Ремни и цепи гибких передач провисали. Они давно заржавели или рассохлись и потрескались, от чего могли лопнуть в любой момент. Но старинный механизм работал. С натугой, но от набирал обороты, чихая и кашляя, от впитанного им непривычного топлива. Энергия Слуг отличалась от той, на которую был рассчитан этот конструкт, много «топлива» пропадало зря. Сколько еще проживет этот круг, питаемый чужеродной пищей? Сложно было сказать, но пока все работало и проще было не волноваться о будущем.

Спустя еще какое-то время, когда «шум» механизма стал просто нестерпимым, а видимые линии круга пылали ярким фиолетовым светом, пленка мира наконец-то поддалась. Воздух в паре саженей над Люцием задрожал. Пару секунд он еще держался, а затем там возникла маленькая прореха, повисшая в пространстве. Края трещины начали расходиться, а сама она становилась все больше. Словно небольшая дырочка в ткани, в которую зачем-то вбили палец и теперь елозят им в разные стороны. С каждой секундой прореха в полотне мира становилась все шире.

— Вижу! — подала голос Слуга Нюкаты с трибуны и с ее руки сорвалась гибкая молния, скрывшаяся в портале.

Люций в клубившемся над ним черно-белом киселе не видел вообще ничего. Сколько он не вглядывался, но разглядеть стенку следующего мира ему так и не удалось. Лишь черные и белые густые реки, что перетекали, обволакивали друг друга. Чтобы через пару саженей обратиться в пар – серую дымку, что еще через десяток шагов проливалась вниз очередной двуцветной рекой. Многообразие оттенков черного и белого не давало различить хоть что-то осмысленное в этой странной, межмировой прослойке.

Но замершая на трибуне женщина как-то вычленила среди этой мешанины то, что нужно. Молния в ее руке натянулась, теперь больше напоминая струну или веревку. Дернув на себя, Слуга медленно потянула, втягивая жгут энергии в руку.

Черно-белое марево не расступалось до самого конца, скрывая свое детище. Люций силился различить пойманного духа, но тот возник из портала как всегда неожиданно, буквально вывалившись из двуцветного киселя, без какой-либо ряби на нем.

Дух больше всего напоминал змею. Длинной сажени в две-три, абсолютно прозрачную, заметную лишь по контуру тела. Змей был виден из-за того, что не смотря на прозрачность он искажал то, что скрывалось за ним. Это было незаметно на фоне двуцветного марева за порталом, но, когда дух сместился и через него стал виден зал старинной лаборатории с его ровными линиями и геометрическим фигурами, это стало особенно заметно.

— Люций! — крикнул Сэкинд, призывая старика поторопится.

Вытягивать духа за пределы круга было нельзя, ведь тот хоть как-то ограничивал его силы и сдерживал. Теперь был черед Люца.

Змей замер прямо перед стариком и тихо зашипел, уставившись на Слугу своими бесцветными глазами. Ему не нравилось происходящее, но и сил сопротивляться у него не было. Тронув духа посохом Люций потащил его к своей левой руке. Одновременно с его шеи спала удавка, за которую беднягу сюда притащили. Прозрачный змей рванулся прочь, но не смог ускользнуть. Его тело было будто приклеено к стальному навершию посоха. В следующий миг, холодного бока змея коснулась ладонь старика.

Дикая боль пронзила Люция, разбегаясь от руки по всему телу. Это длилось мгновение, но старик едва удержался на ногах. К сожалению, только этим ничего не закончилось. Люц чувствовал, как у него под кожей перекатывается что-то чужеродное. Вот первая растерянность прошла и пойманный дух рванулся наружу, пытаясь прорваться, но был отброшен назад. Не отчаиваясь змей направил свои силы в другую сторону. Мерзкое шевеление, до этого царившее лишь вплотную к коже, начало углубляться в плоть. Дух просачивался в жилы и вены старика, вгрызался в кости, точил суставы. Новая боль поселилась в руке Люция, стремясь распространится дальше.