"Витязя" в рекордно короткие сроки перебрали чуть ли не по винтикам. Корабль "вылизали" до блеска изнутри и снаружи.

Необходимое оборудование собрали легко — все-таки эта станция функционирует много лет и сюда постоянно завозилось новейшее оборудование для вахтовиков, работающих на гедониевых разработках.

Провизию, хоть и с трудом, но собрали, хотя, скорее всего, группе придётся добывать пропитание на планете, ведь кто знает насколько мы там задержимся.

Вообще, после того как разморозили людей, хоть немного разбирающихся в синтефабриках, с питанием стало полегче. Синтетическая пища была отвратительная на вкус, но питательная. Поэтому на шаттл были загружены контейнеры с синтрационами.

Но вот со сбором научной команды были проблемы.

Вылазка на Землю — мероприятие очень рисковое и никто не знает вернёмся ли мы тем же составом, да и вернёмся ли вообще. Учёных осталось не так много, чтобы разбрасываться ими. Поэтому было решено, помимо меня, взять на борт ещё одного биолога, двух медиков и одного специалиста по ГО и ЧС.

Этим наш состав решили ограничить, хотя в последний момент, Багрович "подсунул" нам ещё десяток военных с нашивкой ВМФ.

Да, в России до сих пор есть военно-морской флот, хотя это скорее пародия на него, ведь он служит лишь для научных целей. Уж не знаю, что эти военные там придумали, но в море они выходить могут. Наверное для нас это большая удача, потому что по воздуху перевезти огромный контейнер(а я надеюсь, что он огромный) с семенами будет просто невозможно. За один рейс мы его не увезем, а сделать несколько рейсов нам вряд ли дадут.

В нашей миссии очень много белых пятен.

Неизвестно в каком состоянии Мурманск и его военные базы, которые скрыты от спутников — вот где наши передовые технологии сработали против нас. Во время эвакуации паника и спешка не позволила людям выключить большинство оборудования, а мутанты, похоже, так и не добрались до него. Так и остался в работе комплекс РЭАБ, находящийся в подземном бункере. Именно поэтому нам теперь неизвестно, есть ли там уцелевшие морские корабли? Как много мутантов и какие они? Сможем ли добыть необходимое оборудование? Есть ли выжившие? С каждой минутой размышлений вопросов становилось все больше и я уже сомневался в целесообразности нашей миссии.

Неожиданно моё внимание привлёк какой-то крупный объект на фоне Земли. Подойдя к иллюминатору я долго всматривался в объект, но он находился слишком далеко и рассмотреть его не было возможности.

Тогда я решил разыскать командира шаттла, но моё везение сказало мне — прости и прощай. Вданный момент командир шаттла был занят пилотированием, а пилот отдыхает у себя в каюте. Оставалось только ждать, когда вновь произойдёт их смена.

Время в полете тянулось настолько медленно, что я уже тысячу раз пожалел о том, что нас не заморозили на время полёта.

На следующее условное утро я отправился вновь искать командира шатла, чтобы узнать у него ответ на столь мучавщий меня вопрос, но оказалось, что они с пилотом сменились ночью, потому что через пару часов мы должны войти в облако космического мусора и в это время за пультом управления они должны быть оба.

Не долго думая я отправился к нему в каюту.

— Макс, прости, что разбудил, просто от безделия маюсь. — извинился я, увидев потрепанный вид командира.

— Да ладно, чего уж… — зевнул он. — Проходи, гостем будешь.

Макс отступил от двери приглашая меня внутрь.

— Кофе будешь? — спросил он.

— Нет, спасибо. Я как-то не очень эту жижу люблю.

— Люблю — не люблю. Мне по должности положено. Скоро к Земле подойдём. Там космического мусора столько, что ни на секунду не отвлечься.

— Ох, вдвойне прости!

— Да все равно уже скоро вставать. Говори, что там за мысли твою головушку посетили, раз ко мне пришёл?

— Да я тут в иллюминатор смотрел и заметил какой-то объект на орбите Земли. Огромный! Разглядеть не успел. Думал может ты знаешь, что это?

— Огромный говоришь? — задумался командир. — Ну тогда это наверное Джиро — околоземная станция японцев.

— У них своя станция? Тогда чего они у нас? — удивился я.

— Да кто ж их знает. Вроде что-то не так пошло. Может не закончена. Не знаю, но на ней однозначно ведутся какие-то работы и там есть люди. Может скоро и отвалятся от нас японцы. — хмыкнул Макс.

— Во, дела… Я думал наша станция одна такая…

— Видно не одна…

Покинул каюту командира в смятении. Что эти японцы задумали? То Кагуя с какой-то суперсекретной миссией, то теперь странная станция Джиро. Хм… Джиро…Планшет говорит, что переводится как Второй сын… А где тогда первый? Нужно будет обязательно все это выяснить по прибытии на Луну. А пока неплохо бы подкрепиться…

ВНИМАНИЕ!!! ШАТТЛ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ЗОНЕ СКОПЛЕНИЯ КОСМИЧЕСКОГО МУСОРА. ПРОШУ ВСЕХ ЗАНЯТЬ СВОИ МЕСТА, ПРИСТЕГНУТЬСЯ, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ТУРБУЛЕНТНОСТИ И К ЛИКВИДАЦИИ ВОЗМОЖНЫХ АВАРИЙ!!!

Вот и перекусил!

В зоне космического мусора шаттл будет находиться около суток, потом приземление и дальше все зависит только от нас. Мы не можем провалить эту миссию — слишком много от неё зависит.

Порядок выполнения операции и назначения были определены ещё на Луне, поэтому все знали, что от них требуется.

Я со своей группой сразу же, по приземлению, отправляюсь как можно дальше от шаттла. Если нас встречают мутанты, то удаляемся с максимально возможной скоростью и шумом, дабы отвлечь их внимание на себя и сохранить шаттл в целости и сохранности. Команда шаттла, состоящая всего из двух человек — командира и пилота, остаются на месте, вырубают все системы и переходят в режим ожидания, всем своим видом выказывая отсутствие на корабле жизни, при необходимости защищают его до последнего вздоха. Если же мы теряем шаттл, то миссия продолжается и, по выполнении её, нам высылают с Луны другой транспорт.

Мы пережили проход через пояс мусора довольно легко, лишь дробь мелкого космического хлама, размером с пулю, барабанила по обшивке. Командир и пилот знали свое дело и виртуозно обходили крупные обломки. Теперь выходим на необходимую точку для приземления.

Я ещё не совсем оправился от своих травм, поэтому мне пришлось вколоть себе определённые стимуляторы, чтобы сердце выдержало посадку. Сейчас, конечно, не те времена, когда астронавты при приземлении испытывали колоссальные перегрузки, но все же мероприятие это не из приятных и полезных.

Обколовшись стимуляторами, я пристегнулся и стал ожидать. Шаттл сильно тряхнуло при входе в атмосферу, иллюминаторы автоматически затемнились, но потом все "пошло по накатанной", лишь у самого города возникли проблемы из-за стаи летающих мутантов, но конкуренции по скорости они не выдержали и быстро отстали.

Почти у земли мы вошли под купол действия комплекса РЭОБ — теперь мы сами по себе до тех пор, пока не отключим его. Первое, что нас встретило в Мурманске… Нет, не мутанты. Это ветер. Холодный, сырой промозглый ветер, с летящими в лицо колючими, рыжеватыми снежинками. Ветер проникал под любую одежду, пробирал до костей. Как бы я ни кутался в свою куртку, все равно ничего не помогало спрятаться от кусучего, жёсткого ветра. Все же в Москве погода поспокойнее будет.

Местные ребята же будто и не чувствовали холода. Они быстро перегруппировались и отправили разведчиков. Сами же мы удалились от шаттла на приличное расстояние и затаились.

Вскоре разведгруппа вернулась со странным транспортом. Я такого никогда не видел — огромный, бронированный, гусеничный вездеход, с крошечными окошками-бойницами, ощетинившимися многочисленным оружием. На крыше этого чудо-транспорта стояла здоровенная пушка, а сзади был надёжно закреплён прицеп.

— Это что за чудо техники? — вытаращил глаза я, разглядывая мощный, "зубастый" отвал на бампере вездехода.

— Это наш Матиз! — гордо возвестил командир нашего отряда, Долохов Елисей.

— Это какой-то жуткий монстр! — восхитился я, растирая окоченевшие руки.