Легкий щелчок раздался внутри каменной стены, и пространство наполнилось теплым зеленоватым светом. Такое ощущение, что загорелись сами каменные стены.

— Красава, братан. Включай следующий. — Раздался радостный голос друга.

Второй рычаг также легко подался стараниям Художника. Где-то внутри стены затрещало, забулькало, и нижняя часть, со скрипом поползла вверх.

Вспененная вода хлынула, как из брандспойта, сбив с ног Максима, и прижав его спиной к трупу Улитки, который тут же начал, шипя и пенясь, быстро истончаться, как быстрорастворимый кусковой сахара, в горячем чае.

— Что там у тебя твориться, тут эта улитка парит как газующий паровоз, все затянуло туманом, как в бане. — Послышался взволнованный голос Угрюма.

— Не знаю. Вода странная какая-то, теплая, словно с едким моющем средством перемешанная, тело чесаться начало, и грязь отходить, еще бы мочалку, и я был бы окончательно счастлив. Тут улитка проход заткнула, пещера быстро наполняется, целый бассейн уже натек, еще немного и через голову твари переливаться начнет. Я к тебе скоро переплыву, если до этого не растворюсь. — Засмеялся Максим. — Но пока ничего подобного не происходит, не таю. Плаваю тут, и балдею.

Дождаться, когда вода начнет переливаться через труп, Художнику было не суждено. Разъеденное водой тело улитки, превратившись в рыхлую субстанцию, внезапно прорвалось, и вместе с потоком, его выплеснуло наружу, прямо на ошалевшего от неожиданности Угрюма, который не успев среагировать, забыв закрыть рот и захлебнувшись, был сбит плывущим другом с ног, и вместе с ним, в обнимку, разорвав одежду и кожу, об свисающие зубы сталактитов, был вынесен в основную пещеру.

— Чтоб тебе пусто было! Чтоб тебя ореки сожрали! Не мог заранее предупредить?! — Откашливаясь и ругаясь Игорь, несся вместе с пенным потоком по пещере, в сторону реки, пытаясь удержаться на поверхности.

— Откуда я мог знать, что эта тварь растает. — Оправдывался Максим, интенсивно работая руками. — Все неожиданно произошло.

— Проехали. — Успокоился внезапно друг. — Спину саднит, видимо хорошо порвал. Мне кажется, сейчас нас в реку вынесет. Там что-то потерянные души про живущую тварь говорили. Надо быть готовым к очередным неприятностям.

— Нам не привыкать. — Усмехнулся Художник.

В реку их не вынесло. Поток, вылетев из пещеры, растекся пеной по берегу, растеряв свою мощь, и протянув немного друзей волоком, положил на песок, у самой кромки воды.

— Теряешь хватку братан. Твоя неудача покинула тебя, как бы нам с ее уходом не стало скучно. В реку-то мы не попали. — Угрюм встал и начал стягивать с себя одежду. — Ну чего сидишь-то. Разводи огонь, обсушимся. Мисы обождут, не растают, не улитки. Мы их дольше ждали. — Ты только глянь, что твориться! — Он резко развернулся в сторону реки вытянув руку. — Этой твари, наш шампунь, видимо тоже не нравится.

Что-то похожее на крокодила и кита, размером с автобус, выскочило с пронзительным визгом из воды, и начало метаться по поверхности, лупя короткими лапами, и рыбьим хвостом по воде, поднимая миллиарды изумрудных брызг, и медленно окутываясь облаком тумана, от пузырящейся чешуи, покрывающей вытянутое тело.

Максим вскочил, скинув с плеча рюкзак, и выхватил оттуда глиняную бутылку.

— Чего-то ты не вовремя бухать собрался? — Усмехнулся Угрюм.

Художник не ответил, а вылив в песок водку, бросился к быстро мелеющему ручью, вытекающему из пещеры.

— Ты чего творишь, придурок?! Последнюю водку вылил. Больше нет ведь! — Заорал возмутившийся подобным святотатством Игорь, но друг ответил только тогда, когда набрал шипящей воды из мелеющего ручья:

— Сам ты придурок. Такой водички, пожалуй, больше нигде не наберешь, а водки ты в и Отстойнике выпьешь, когда вернемся. Свинья грязи всегда найдет.

— От свиньи и слышу. — Беззлобно огрызнулся Угрюм. — Там у тебя еще какая-нибудь емкость есть? Набирай во все что можно.

— Нет ничего больше. — Вздохнул Гвоздев. — Кто знал, что с собой тару таскать надо.

— Глянь-ка, а та тварюга полностью растворилась. — Угрюм кивнул в сторону реки, где над водой застыло небольшое облако. — И в правду такая водичка пригодиться может. Молодец ты братан. Хорошо придумал. — Он улыбнулся, и вдруг состроил зверскую рожу. — А водку все равно жалко.

Прежде чем возвращаться к делегации мисов, друзья высушили одежду, отстиранную лучше любой прачечной, потоком воды, притащившей их на берег. Перекусили, вскипятив чай, на костре из каменного угля, и только после этого, отдохнув, отправились в обратный путь.

Мерзкие туннели, загаженные веками обитавшими тут улитками, преобразились. Ни слизи, ни плесени больше не было. Удивительная вода, вычистила всю мерзость, заодно и почистив смрад воздуха, наполнив его чистотой и свежестью прошедшего недавно с грозой дождя.

Теплый свет освещал дорогу, выстеленную плитами зеленоватого, с темными прожилками вкраплений металла, мрамора, вдоль светящихся легким изумрудным оттенком стен. Ноги больше не скользили, фонарики не нужны, идти легко, хоть и приходится подниматься все время вверх.

Делегация мисов находилась там же, где ее и оставили. Кто-то сидел, прижавшись к стене и дремал, кто-то стоял и всматриваясь в глубь пещеры, ждал посланных на задание людей. Среди последних были и Ганджил с седоволосым старцем.

— Вы удивили меня воины. — Старый мис внимательно рассматривал друзей, и не скрывал своего восхищения. — Очистить от скверны дорогу, и не испачкаться при этом?.. Это войдет в легенды моего народа. Как вам удалось остаться такими же свежими, как и в начале пути?

— В баню сходили. Шампунь хороший был, и банщик парку поддал знатного, жаль только убить его затем пришлось. — Пробурчал Угрюм. — Ну так что? Дальше пойдем, или еще кто-то мешает, которого нам с братаном надо непременно убить?

— Нет, убивать больше никого не надо. — Улыбнулся Ганджил. — Идемте скорее. Мне хочется как можно скорее заключить союз с подземным народом. Вот, возьми взамен порванной. — Он протянул новую рубаху Угрюму. — Послы не должны иметь убогий вид.

До моста дошли без приключений, а вот дальше пройти смогли только Художник с Угрюмом.

Кристалл проникновения, небольшой камешек по центру дороги, установленный друзьями по пути к мисам, подрагивая желтым светом, не пустил никого кроме них. Остальная делегация посольства, словно в стену упиралась, пытаясь сделать шаг дальше.

— Ну и как ее настраивать, каменюку эту? — Угрюм почесал затылок. — Инструкцией нас с тобой братан не снабдили, курс молодого пользователя не провели.

— А мы не спросили. — Нахмурился Максим. — Маху мы дали.

— А если мы поможем? Отпустите? — Раздался неожиданно хор голосов из рюкзака Художника.

— Я про них и забыл совсем. — Улыбнулся тот вытаскивая из мешка, призрачную сеть, с притихшими там огнями. — Рассказывайте, он поднес к глазам плененные потерянные души.

— Отпустите? — Захныкали те.

— Да. — Кивнул Художник.

— Руку на кристалл положи, и как красным вспыхнет, произнеси: «Повелеваю! Преодолеть отныне эту стену, сможет только тот, кто достоин идти вперед. Только: „Такие-то, такие-то“, — пройдут дальше!». — Ну и перечислить всех достойных не забудь. — Вздохнули огни.

Максим кивнул, положил сеть с огнями на дорогу, встал на одно колено, и коснулся ладонью кристалла. Руку прижало к камню неведомой силой и сдавило, словно в крепком рукопожатии. Тепло согрело кожу, и артефакт вспыхнув красным пламенем, окутался вместе с человеком, коконом ослепительного сияния.

— Повелеваю!..

Пышную делегацию мисов, встречала не менее пышная делегация сихиртя. Но это уже потом, а сначала посольство встретили в пещерах перехода к столице коротышек, облаченные в сверкающие доспехи и золоченые плащи, важные воины, и под аккомпанемент барабанов и свирелей, торжественно проводили в город.

В отличии от первого посещения друзей, этого огромного поселения подземных жителей, теперь о невнимании со стороны последних, сказать было бы невозможно.