— Да пошел ты… Консерва с дерьмом. — Насупился Угрюм. — Девушке своей расскажешь, что и как ей делать.

— Ты умрешь первым, наглец. — Рыцарь резко, без размаха, воткнул в камень моста, как в дерево меч, и тут же освободил от рукояти руки.

Поверхность вздрогнула, колыхнулась как простыня, которую вытряхивают от пыли, побежала волной, сбив с ног, и оглушив друзей. Черный воин хлопнул в ладоши, из пальцев, закованных в сталь, прыснули во все стороны огненные искры, которые падая на пол, начали превращаться в огромных серых крыс.

Но это были не простые, пусть и большие, но привычные нам твари. Серый мех им заменяла густая плесень, проросшая из сочащейся гноем, тронутой тленом, позеленевшей трупными пятнами разложения плоти. Желтые, кривые, щербатые зубы, в черном провале пасти без языка, каждой крысы, клацали, брызгая тягучей слюной, свисающей с морды, в предчувствии сладкой человечины. Короткие ножки, цокали по камню подгнившими когтями, быстро приближая монстров к оглушенным друзьям.

— Щиты. — Прохрипел Максим, ставя перед собой защиту, и выхватывая из рюкзака автомат.

— Уже. — Угрюм со стоном схватил, выставил вперед щит, и тут же его маузер задергался, выплёвывая в приближающегося врага свинец.

В отличие от предыдущих улиток, крыс оказалось довольно легко убить. Достаточно только попасть в любую часть тела, как они тут же лопались, как мыльные пузыри, оставляя после себя облачка желто-коричневого тумана, и горстку мелких белых костей. Но в отличие от улиток крыс было очень много.

Гремел маузер, беззвучно плевался огнем автомат, воздух над мостом сгущался желто-коричневым дымом лопающихся монстров, настолько едким, что глаза резало, словно в них бросали горстями мелкий речной песок, смешанный с перцем.

Шесть пустых обойм уже валялось под ногами Угрюма, и два спаренных рожка перед щитом Максима, а крысам все не было конца и края. Все новые, и новые твари, слетали огнями с пальцев Чюлюкдея, и единственное что радовало, так это то, что движения черного воина, стали заметно медленнее.

— Выдыхается гнида. — Угрюм вытер слезящиеся глаза, выстрелив в пытающуюся обежать щит тварь, перезарядив маузер.

— Только и у меня последний рожек остался. — Закашлялся, поперхнувшись едким дымом Максим.

— У меня тоже практически все. Дальше только мечами махать, но я с ними как балерина с нунчаками. Попрыгать могу, но зрители не рады будут. — Засмеялся невесело Игорь.

И тут Чюлюгдей неожиданно прекратил выпускать из пальцев огни, превращающиеся в крыс, схватился двумя руками за рукоять меча, вырвал черное жало из камня, резко вскинул над головой и задрав голову, сдвинув забрало, показал лицо.

Обычное лицо молодого, русоволосого уставшего мужчины, с крупным носом, тонкими бесчувственными губами, и коротко стриженной, ухоженной бородкой. Единственным отличием от привычного нам облика были только глаза. Два пылающих угля, смотрели в фосфоресцирующий потолок, словно молили его о чем-то.

— Это будет славная битва! — Раздался его прокатившийся по пещере эхом, грубый смех. — Надеюсь в этот раз Полоз наконец дарует мне заслуженную смерть. Я устал. — Он резко опустил меч вновь, воткнув его в камень, но тут же выдернул обратно, и занеся над плечом для удара, сверкнув огнями глаз, бросился в атаку.

Мост содрогнулся, затрещал, подпрыгнул, и вновь бросил друзей оглушив на камень. Оставшиеся в живых крысы, лопнули одновременно сразу все, окутав пространство едким перекрывшим спазмом дыхание, и ослепив резью глаза дымом, сделав видимость нулевой, в которой раздавался лязг металла доспехов черного рыцаря, и топот кованных сапог быстро приближающегося Чюлюкдея.

Максим не глядя, бросил в сторону невидимого врага щит, следом метнул туда же меч, даже не мечтая поразить, а лишь на мгновение задержать несущуюся смерть, чтобы за это время привести себя хоть немного в какой-либо порядок, и унять головокружение. Длинная очередь из остатков рожка ушла туда же куда и предыдущее оружие. Гвоздев бросил под ноги на камень автомат, и выхватил хрустальный кинжал.

— Давай Угрюм! Рявкнул он. — Я встречу его здесь, а ты, как покажется, попробуй поднырнуть ему под руку, и зайти сзади.

— Сделаю братан. — прокашлял Игорь, задохнувшись едким дымом от лопнувших крыс. — Только не сдохни раньше меня, а то скучно без тебя помирать будет.

Черный воин выскочил в этот момент жутким приведением, из желто-коричневого марева, и тут же, с размахом крутанул свистнувшим разрезаемым воздух жалом двуручного клинка, пытаясь сразу достать обоих противников в головы.

Угрюм рыбкой, с перекатом через плечо, не выпуская из рук меч, перелетел под рукой Чюлюкдея тому за спину, и тут же встав на одно колено, бросив на пол себе под ноги клинок, с двух рук, выпустил остаток обоймы в затылок врага.

Максим в полуприседе, пропустил над головой черное оружие, и резко, прыжком сократив расстояние, сделав меч врага бесполезным в ближней схватке, воткнул кинжал тому в переносицу. Жало с хрустом пробило череп, и вошло почти до гарды. Тут же рукоять раскалилась до красна, и обожгла до волдырей кожу ладони. Художник вскрикнул от резкой боли, и выпустил из рук нож. Теперь он полностью безоружен. Если у монстра есть еще хоть один козырь в рукаве, то это верная смерть. Сражаться Максиму больше нечем.

Чюлюгдей дернулся, окутался синим сиянием, и вдруг улыбнулся. Пылающие угли глаз потухли, и окрасившись в небесно-голубой цвет, стали человеческими. Он переложил двуручный меч в одну руку, а другой неторопливо вытащил из переносицы кинжал. Страшная рана начала прямо на глазах затягиваться, и Максим понял, что это конец.

— Не хочет Полоз отпускать меня со службы. — Вздохнул черный воин. — Вы достойно сражались, и мне очень не хочется вас убивать, но я не волен в своих желаниях. Вы умрете, игроки. Такова воля Высшего.

На столько быстро Максим еще никогда не думал. Слова подсказки блуждающих душ пролетели скороговоркой в его голове. Он убил мертвое тело, но живая душа воскрешает его вновь. Вот что значит это сияние.

— Руби его Угрюм! — Крикнул он другу, и тот сразу все понял. Не задумываясь Игорь, схватил валяющийся в ногах меч, и с размахом, как мясник топор на свиную тушу, опустил на шею врага.

Клинок, прорубив бармицу шлема, вошел на половину в плоть, брызнувшую черной кровью. Сияние мгновенно пропало, а Чюлюгдей, с металлическим лязгом доспехов, упал на колени.

— Свобода. — Улыбнулись его бледнеющие губы. — Спасибо вам, за подарок, люди. — Прошептал он последние в своей жизни слова, и упал на камень.

Тело задымилось все тем же желто-коричневым дымом, что и от крыс, и начало таять, постепенно становясь прозрачным. Через несколько секунд от него ничего уже не осталось, даже дым унес налетевший внезапно порыв легкого ветра.

— Чего-то мне совсем не радостно. — Нахмурился Угрюм, поднимая оставшейся на месте исчезнувшего Чюлюкдея меч. — Жаль мужика, я бы себе такой судьбы не хотел.

— У нас не было выбора. — Вздохнул Максим. — Мы сделали то, что должны были сделать.

— Да. — Кивнул в ответ Игорь. — Но почему-то на душе пакостно.

— И чего? Нам лезть туда? -Скривился недовольно Угрюм. — Я, по-вашему, похож на червяка?

— Ну почему вы такие упрямые? Это самый безопасный и короткий путь. — У небольшого провала узкого лаза, ответвления от основной пещеры, кружились роем смеющиеся огни.

Как только друзья расправились с Чюлюкдеем, потерянные души тут же перелетели через мост, и позвали Художника с Угрюмом следовать за ними. Зал с рекой и светящимся потолком, остался далеко сзади, стало темно, но фонари не понадобились, потерянные души освещали путь, увлекая друзей все дальше и дальше в глубину гор.

Шли долго. Огни освещали лишь крохотное пространство вокруг себя и друзей, оставляя невидимым своды пещеры, и стены. Жуткое состояние, когда идешь, не понимая куда, и видишь только то, что твориться у тебя под ногами.