Легкий озноб, не в силах был омрачить удовольствия от купания, очистившего тела от тошнотворной слизи улиток, а уж тем более, не расстроил дождавшихся отдыха путников. Голые друзья, растянулись прямо на берегу, жуя холодные куски мяса, с подаренным волшебным хлебом мисов, запивая чистой с легким привкусом металла водой из реки.

Минуты счастья они такие короткие. Хочется вот так лежать, и никуда не торопиться. Смотреть на фосфоресцирующий мох потолка, ни о чем не думать, и наслаждаться покоем. У обычного-то человека за круговертью бытовых забот, и то такие мгновенья случаются не часто, а уж у того, кто погружен в смертельную игру Полоза, это вообще большая редкость.

— Как думаешь, что там за мостом? — Не поднимая головы спросил Угрюм.

— Не знаю. — Так же не поднимая головы пожал плечами Максим.

— Как же не хочется вставать. — Вздохнул Игорь. — Вот так бы и лежал, чувствуя себя деревом. Пустил бы корни, и улыбался, улыбкой счастливого идиота, которому на все наплевать.

— Не знаю как на счет улыбок, но то, что мы сейчас выглядим голыми, расслабившимися придурками, это точно. — Максим схватил мокрые штаны, и начал их на себя быстро натягивать. — За нами наблюдают.

— С чего ты это взял? — Подхватился Угрюм подняв одежду, и оглядываясь в поисках таинственных незнакомцев, прикрылся ей.

— Дар у меня такой. — Хмыкнул ехидно Гвоздев. — Или ты уже забыл? Братан?..

— Забудешь тут. — Игорь быстро надел штаны и рубаху. — Эй, кто там?! Вас не учили, что подглядывать не красиво? — Крикнул он в сторону моста, расстегивая кобуру.

— Мы и не подглядывали, мы старались вам не мешать, мы просто наблюдали. — Тонкие голоски, хором, шипя согласными, и проглатывая гласные, прозвучали вдалеке, совсем в другой стороне, не в той в которую всматривался Угрюм. — Вы игроки, люди?

— А вы кто такие? Покажитесь. — Максим достал из рюкзака автомат, и передернул затвор.

— Вы нервные, и очень забавные. — Засмеялось несколько голосов сразу. — Не надо пытаться нас напугать своим смешным оружием, оно не может причинить вреда тому, у кого нет плоти. Уберите. Мертвый, не может умереть во второй раз.

Рой огоньков показался из мрака над аркой из темного провала, незамеченного друзьями, и быстро приблизившись, рассыпался кольцом окружив путешественников. Максим с Игорем прижались к друг, другу спинами, приготовились к драке.

— Да уберите оружие, мы не враги, мы просто давно не видели игрушек Полоза. В эти пещеры не часто приходят подобные вам. — Засмеялись огоньки.

— Вы потерянные души? — Догадался Гвоздев.

— Да. Мы, как и вы, пришли когда-то на испытание, но не справились, и потерялись. Теперь ждем, и скучаем. Полоз отнял у нас тела, но оставил жизнь. Скоро и вы присоединитесь к нам. Каменное сердце не знает любви и жалости, ему безразличны страдания, а его задания невыполнимы. Вы умрете. Все умирают, кто приходит сюда, и становятся блуждающими огнями. — Закружился искрящийся хоровод вокруг друзей.

— Так вы то же были когда-то игроками? — Удивился Максим.

— Были мы когда-то людьми, да вот умерли. Но ты много задаешь вопросов, ответы на которые скоро и сам узнаешь, ведь ты уже мертв. — Продолжали смеяться огоньки. — Вот только почему твоя душа еще не покинула плоть? Ты странный. Кто ты?

— Я Художник. — Пожал плечами Гвоздев.

— Это не ответ. — Прокатилось эхом любопытство по кругу от одного огонька, к другому.

— Какой вопрос, таков и ответ. — Нахмурился Угрюм. — Чего вам от нас надо?

— Любопытство. — Прокатился по кругу смех, и вдруг резко стих. — Живой и мертвый, идут одной дорогой, в конце которой или исцеление или смерть. Таково было предсказание. Вы пришли говорить с царевной? Мы тоже хотим говорить с ней, но дорога туда далека и трудна. Начинается она за мостом, но на нем стоит Чюлюгдей, и никого не пускает. Убейте его.

— Это что еще за чудо-юдо такое? Чюлюгдей этот? — Буркнул Угрюм, настороженно наблюдая, за кружащими вокруг друзей огнями.

— Он мертвое тело с живой душой. — Зашептали потерянные души. — Такой же, как и твой спутник Художник. Он был убит, но Полоз оставил ему неестественную жизнь. Когда-то давно, этот воин пришел отобрать сокровища у сихиртя. Но, как и все предыдущие искатели запретного золота, остался навеки здесь. Только вот те, что приходили до него, превратились в прах, а его, Великий змей, восхищенный силой и отвагой, поставил охранять дорогу ведущую во владения семи царей. Он мешает и вам, и нам. Убейте его, и мы проводим вас к Аэлите.

— Похоже на очередной квест. — Максим убрал в рюкзак оружие. — Мы принимаем его. — Кивнул он огням.

— Мы рады. — Засмеялись в ответ они. — Мы даже поможем советом, ведь он так нужен тому, кто идет умирать.

— Добрые какие. — Хмыкнул ехидно Игорь. — Давайте, рассказывайте, что знаете?

— Мертвое сердце могут убить только мертвые руки, живую душу может упокоить только живая плоть. Бойтесь гнева меча оглушающего, бойтесь пальцев жизнь мертвецам дающих. Но не так бойтесь тлена, так как не в тлене главная опасность, а бойтесь сияния нежданного, ибо только оно может оживить мертвого, и убьет всякого живого бросившего вызов. Смерти нет пока, светится душа.

— Это вы сейчас на каком языке говорили? — Хмыкнул Угрюм. — Слова вроде понятные, а чего тут наболтали, я так и не понял. Может переведете свою белиберду?

— Есть в их словах смысл. — Вздохнул Художник. — Суть в том, что я буду убивать плоть, так как, тоже, как и Чюлюгдей мертв телом, а тебе предстоит убить его живую душу.

— На счет тела вроде понятно, его видно, хотя и мутны все эти предсказания, а вот на счет души как? — Удивленно вскинул брови Игорь. — Она субстанция эфемерная, ее не пощупаешь, на вкус не попробуешь? Как убивать-то ее, братан?

— Откуда мне знать? В драку ввяжемся, тогда узнаем. — Вновь вздохнул Максим. — Выбора у нас все равно нет, нам за мост надо, а там этот Чюлюгдей стоит.

— Ну а на счет пальцев его, и гнева что-нибудь понял? — Посмотрел с надеждой в глаза друга Угрюм. Максим лишь отрицательно мотнул головой. — Может тогда в плавь, ну его к чертям этот мост, с его проблемами?

— Вы что? — Закружились тут же занервничавшие огни. — В воду нельзя, там ужас глубин. Даже мы перелетать через нее боимся. Ужас выскакивает, и пожирает всех, кто оказывается над водой. Идти можно только через мост. Вы поможете нам, а мы поможем вам. Только мы знаем дорогу к каменному сердцу. Только нам под силу провести мимо сихиртя.

— Что еще за сихиртя? — Обернулся к ним Игорь.

— Маленький народец подземелий. — Жадные, злобные коротышки. Рудокопы и кузнецы. Очень злые. — Еще сильнее закружились потерянные души.

— Щит возьми и меч. — Протянул другу оружие Художник. — Мы идем через мост.

— Зачем волку’ телега? По кустам ее таскать? — Не понял Игорь. — Принимая оружие.

— От гнева укрываться, и душу живую рубить. — Хмыкнул Гвоздев. — А в общем не спрашивай, сам не знаю, но интуиция просто орет: «Возьми»!

— Ну с интуицией твоей я спорить не буду. Она обычно права бывает. — Угрюм закинул на плечо щит, оперся на меч двумя руками, как на тросточку, и вздохнул. — Пошли, раз выбора нет, надерем этому Челюхряку задницу.

— Не Челюхряку, а Чюлюкдею. — Засмеялся Максим.

— Да какая нам разница, как его не назови, хоть фиалкой, а он все равно тварью останется. — Вздохнул друг. Пошли братан дерьма хлебнем полными ложками. Вот же угораздило меня с тобой связаться…

***

Своего соперника друзья встретили ровно посередине моста. Закованный в броню доспехов, задумчивый, огромный черный воин, сидел на высоком, сотканном из мрака табурете, положив на колени огромный, такой же черный как он, двуручный меч. Через решетку забрала шлема, поблескивали злобой красные огоньки газ.

При приближении друзей он встал. Табурет развеялся налетом легкого ветра, а воин сделал шаг на встречу, и направил на непрошенных гостей оружие.

— Дальше пути нет, никому, ни живому, ни мертвому. Еще один шаг, игроки, и вы потеряете и плоть, и душу. — Голос его прозвучал глухо и угрожающе, как рычанье недовольного зверя, которого разбудили и начали дразнить.